Онлайн чтение книги Монолог фармацевта Apothecary Diaries
Глава 21 - Стратегический инструктаж

Рикусон тонул в воспоминаниях о прошлом, находясь в луже крови.

Нынешний Дом Правительства изначально принадлежал семье И. Здесь находилась комната, которую ранее занимала мать Рикусона, но теперь, по воле самого Гёку-оу, это был его собственный кабинет.

Мужчина, семнадцать лет назад совершивший кровавое убийство целой семьи, был зарезан в этом же доме. Такое совпадение не оправдать даже кармой.

Когда Рикусон, следуя приказу Гёкуэна, вернулся в Западную Столицу, то обнаружил, что его непосредственным начальником назначен не кто иной, как человек, которого потомок клана И не смог бы забыть. Это практически сводило с ума.

Однако, чтобы исполнить последнее желание сестры, ему пришлось стерпеть это.

Когда у него спросили, состоит ли он в кровном родстве с кланом Кан, Рикусон расхохотался от подступившей к горлу ярости. Человек совершенно не помнил того, кто ни за что не смог бы стереть его из памяти.

Хотелось бы сказать, что таланты и навыки Гёку-оу были необходимы для процветания Западной Столицы. Что, даже если он не был связан кровными узами с Гёкужном, но всё же был его воспитанником. К сожалению, у Гёку-оу был чрезмерно развитый комплекс неполноценности.

Возможно, именно из-за того факта, что он не родной ребёнок Гёкуэна, его характер настолько изменился.

Гёку-оу не только не способствовал процветанию и богатству Западной Столицы, но и не смог защитить эту землю. Он хотел использовать Западную Столицу для начала наступления на Шаох. Сделав это, Гёку-оу мог покончить с истоками своей родословной.

Такое нельзя оставлять без внимания.

Важнее было только то, что всё складывалось так идеально, как будто только ожидая выхода Рикусона.

Он достал небольшой нож и присел на корточки рядом с тем, кого убил Гёку-оу.

— Что здесь произошло?

Несколько человек, прибежавших в спешке, обнаружили Рикусона, сидящего в луже крови — у его ног лежали два трупа.

 — Г-господин Рикусон, что здесь произошло? — спросил помощник Гёку-оу.

Затем подошли ещё несколько взволнованных человек. Одна из служанок пронзительно закричала.

 — Как видите, хозяин уже был мёртв, когда я вошёл. Воспользовавшись тем, что убийца на мгновение отвлёкся, я схватил нож и расправился с вором.

 — Это правда?

Помощник подошёл ближе, чтобы осмотреться. Все с недоверием смотрели на Рикусона.

Разумеется, он оказался под подозрением. Вероятно, все присутствующие здесь были в курсе, что хозяин не слишком доверял этому человеку. Рикусон хорошо это понимал.

«Теперь необходимо действовать по ситуации, найти способ выбраться…

А может, позволить себя похоронить здесь же, где погибли мать и сестра…»

Пока Рикусон размышлял, подошёл ещё кто-то.— Когда ты вошёл, человек был уже мёртв, и поэтому ты убил вора, всё верно?

С первого взгляда он узнал Лакана. Последний, казавшийся полусонным, снял монокль. Но прямо сейчас должна была проходить церемония; зачем ему появляться здесь?

 — Господин Лакан, что-то случилось с церемонией?

 — Видите ли, мне захотелось вздремнуть, и я ускользнул.

Рикусон подумал: «Увы, всё кончено».

От пронзительного взгляда Стратега ничего не утаить. К тому же, этот человек не разделял поступки на добрые и злые — лишь излагал факты.

Рикусон крепче сжал небольшой нож, думая о том, что если он спровоцирует

беспорядки, то сможет воссоединиться с матерью и сестрой там же, где потерял их.

 — Все слышали. — Лакан обратился к присутствующим в кабинете.

 — Я не…Я не понимаю, что вы имеете в виду, Великий Комендант Кан.

 — М? Другими словами, этот парень не лжёт. Он расправился с убийцей, что в этом плохого? Если вы желаете обвинить кого-то, то возьмите на себя ответственность за плохую охрану.

 — А? — растерялся помощник Гёку-оу, внезапно почувствовав себя виноватым.

— Я устал и иду спать.

После поднявшегося шума все присутствующие согласились с тем, что: “Раз Великий Комендант Кан так сказал — всё так и было”, — и разошлись. Все подозрения в сторону Рикусона развеялись.

Сам Рикусон не был уверен, что ситуация полностью разрешилась, и теперь ему не грозят обвинения. Тем не менее, мужчина вздохнул с облегчением — он смог сдержать обещание, данное сестре.

 — Я допрошу вас позже. Пока что ступайте и смените одежду.

Велел чиновник Рикусону.

Служанка, которая ранее кричала, с осторожностью протянула ему полотенце.

Рикусон уже несколько раз видел эту стройную девушку.

 — Чуэ, ты здесь по приказу? — Прошептал он служанке.

 — Как вам удалось меня узнать?

Хотя внешность была совершенно другая, но голос был в точности как у той жизнерадостной служанки.

 — Всё это кажется слишком подозрительным. Поэтому я полагаю, что, скорее всего, убийство было заранее спланировано.

Было странно то, что в кабинет, где происходило убийство, никто так и не явился. Никто, кроме Рикусона. Даже если Гёку-оу отпустил остальных слуг, то совпадений всё ещё было слишком много.

Рикусон, наконец, понял, что произошло.

Истина такова, что Гёку-оу суждено было погибнуть в этом месте и в этот день даже без участия Рикусона.

 — Хотите сказать, то, как я организовала последний акт этой пьесы, никуда не годится? — Чуэ не стала отрицать предположения мужчины. — Так как вы меня узнали? Я изменила цвет волос и разрез глаз.

 — Всё дело в форме ушей. У госпожи Чуэ они довольно симпатичные.

 — Ах, зачем вы смотрите на уши замужней женщины?

Голос, без сомнений, принадлежал Чуэ, но её поведение было совершено иным. Она выглядела испуганной видом крови на Рикусоне, но всё равно подала одежду, чтобы он смог переодеться.— Как думаешь, когда врач осмотрит трупы, меня обвинят в совершении преступления? — Небрежно спросил Рикусон.

 — Здесь этим руководит доктор Ю. Он справедлив в своей работе, но также гибок, и я считаю, что его главным приоритетом является поддержание мира в столице. Однако Маомао может быть достаточно любопытна и способна всё разузнать. Два других

доктора, скорее всего, тоже непростые люди.— Понимаю. В таком случае я постараюсь не пересекаться с Маомао в будущем.

Сердце Рикусона пропустило удар от накрывшего чувства одиночества. Однако сделанного не воротишь — это пресекало любые попытки сближения с ней.

 — Верно, лучше не стоит. И пожалуйста, не раскрывайте мою маскировку другим, — попросила Чуэ.

 — Я не расскажу. Могу я попросить вас об ответном одолжении?

 — Разумеется.

Отличительный голос понятен Рикусону, но сторонним наблюдателям могло показаться, что её губы даже не шевелятся. Если бы он не провёл с ней несколько дней в сельской местности, то, вероятно, не раскусил бы такую искусную маскировку.

 — Госпожа Чуэ, вы стащили что-то из комнаты?

Её движения были умелыми и плавными настолько, что остальные ничего не замечали. Однако Рикусон подметил небольшую разницу в положении рук Чуэ до и после того, как она вошла в кабинет.

 — Вы очень наблюдательны. И, кстати, имя покойного Такубацу.

К удивлению Рикусона Чуэ выложила ему всю информацию.

 — Итак, Такубацу пришёл сюда с тем, что украдено? Украденный предмет — это подушный реестр, верно?

 — Не говорите лишнего!

Чуэ говорила так, будто она совсем не нервничает, но по-прежнему осматривала окружающую обстановку.

 — В таком случае настоятельно рекомендую вам поскорее уничтожить то, что вы только что украли.

Рикусон недостаточно великодушен, чтобы простить Гёку-оу, но он также не намерен прибегать к насилию.

 — Я обращусь к начальству и выясню, что с этим делать.— Избавиться от этой вещицы было бы выгодно нам обоим, не так ли? Если люди узнают, что биологический отец их лидера имеет неясное происхождение, разве это не вызовет проблем?

Рикусон уже догадался, что Чуэ осведомлена о ситуации.

 — Действительно, это было бы довольно проблематично.

В голосе нет напряжения, но выражение лица очень натянутое. Чуэ, должно быть, исключительно опытный шпион.

Рикусон задался у себя в голове вопросом, не избавиться ли она от него по-тихому позже, но решил, что может только надеяться на то, что Чуэ не настолько безжалостна.

Биологического отца Гёку-оу потенциально можно найти, проверив подушный реестр. Если бы кто-то занялся расследованием дела бывшего мужа его матери, это могло бы создать проблему, даже если бывший муж уже скончался, поскольку в этом деле всё ещё могут быть замешаны родственники.

 — Госпожа Чуэ понимает, почему у неё могут возникнуть проблемы, но почему господин Рикусон хочет избавиться от этой вещицы?

 — В этом нет ничего особенного. Просто если сторона, с которой мы заключили контракт, раскроет свои секреты, разве он не потеряет ценности?

Это не ради Гёку-оу. Это не ради того, кто подверг опасности Западные земли из- за чувства неполноценности на фоне приёмного отца.

Причина, по которой Рикусон желал избавиться от подушного реестра, крылась в его расположенности к Гёкуэну.

 — Я поняла. Поговорю об этом с начальством.

После того как переодетая Чуэ передала Рикусону одежду, она исчезла, и никто не знал, куда она направилась.

Похоже, она не подчиняется Лунному Принцу напрямую.

Рикусон не мог больше вмешиваться. Тем более, когда он испытывал чувство вины. Мужчина вернулся в комнату. Закрыв дверь, он прислонился к ней и сполз на пол.

Ему хотелось поскорее избавиться от окровавленной одежды, но тело не слушалось.

«Не могу понять, отчего я плачу, ведь всё уже кончено».

Слёзы скатывались по щекам Рикусона одна за другой.«Нет, всё только начинается».

Рикусон шмыгнул носом, плача словно дитя.

Он уже не был ребёнком, и ему было стыдно быть им сейчас. Но именно в этот момент мужчине, казалось, будто его мать и сестра рядом с ним.

И к тому же по неизвестной причине Лакан заступился за него.

«Я не лгал, но он должен был понять, что произошло».

Рикусон подумал, что его бывший начальник сделал то, что противоречило его принципам.

И поэтому…

Чтобы защитить Западные Земли, ему придётся стать ветром.