Онлайн чтение книги Монолог фармацевта Apothecary Diaries
Глава 17 - Приём в саду (часть 2)

Приём проходил в банкетной зоне, которую обустроили в центральном саду. Большой павильон под открытым небом был застелен красными коврами, около него стояли два длинных стола, а дальше — почётные места. Сам император сидел в центре павильона, а места для вдовствующей императрицы и младшего брата императора были отведены по обе стороны от него. С восточной стороны от императора восседали Почётная и Добродетельная, а с западной — Мудрая и Чистая консорты. Маомао показалось, что их рассадили так специально, чтобы подстрекнуть к соперничеству. Это лишь разожжёт пламя враждебности среди четырёх леди Его величества.

После смерти маленького принца первым в очереди на престол стал младший брат императора. Хотя он, как и сам правитель, был сыном вдовствующей императрицы, но редко появлялся на публике. Брату выделили одно из почётных мест, но оно пустовало. Он часто болел, редко покидал комнату и не выполнял никаких служебных обязанностей.

Каждый объяснял это по-разному: император очень любит своего младшего брата и не хочет его зря тревожить; император предпочитает держать принца вне поля зрения; или императрица-мать слишком опекает и не выпускает юношу на улицу.

В любом случае это не имело никакого отношения к Маомао.

Еду должны были подать только после полудня. А пока гости наслаждались музыкальными представлениями и танцами. Рядом с консортом Гёкуё находилась только Хуннян, а остальные дамы оставались за занавеской и ждали каких-либо указаний.

Вдовствующая императрица в данный момент качала маленькую принцессу на руках. Её неувядающую красоту нельзя было не заметить даже в окружении четырёх уважаемых консортов. Она выглядела настолько молодо, что рядом с императором её легко можно было принять за жену Его величества.

Вдовствующая императрица действительно была молода. Когда Инхуа рассказала Маомао насколько, Маомао, опираясь на возраст нынешнего императора, подсчитала, во сколько лет должна была родить его мать. После этого у неё возникли вопросы к предыдущему государю. В мире есть люди с особыми отклонениями, которые предпочитают очень юных девушек, но как реагировать, когда такие наклонности у правителя? Как бы там ни было, императрица-мать выжила и родила ребёнка, и уже хотя бы за это Маомао зауважала её.

Пока Маомао размышляла об этом, резко подул ветер. Девушку проняла дрожь. «Неужели нельзя было поставить нам навес?» — подумала она. Занавес, за которым она стояла, всего лишь скрывал служанок от глаз чиновников, но от ветра не спасал. Если замёрзла Маомао с грелками, то каково было остальным дамам? Она видела, как они дрожали, а некоторые даже съёжились. Маомао считала, что проблем с походом в туалет не должно возникнуть, но, возможно, в присутствии других придворных дам не стоит отлучаться.

Проблема заключалась в том, что дамы так и норовили вступить в спор от имени своих хозяек. А главные придворные дамы, которые могли бы успокоить их, сейчас сидели рядом с консортами. Некому было остановить женщин.

Сейчас они были похожи на две картины, одну можно было бы назвать «Войско консорта Гёкуё противостоит войску консорту Лихуа», а другую — «Войско Чистой консорта противостоит войску Добродетельной консорта». И следует отметить, что «войско Гёкуё» состояло всего из четырёх женщин, то есть их было вполовину меньше вражеского отряда. Тем не менее Инхуа стремилась компенсировать разницу.

— Невыразительное, говоришь? Ты что, тупая? Долг придворных дам — служить своей леди. Какой смысл излишне наряжаться?!

Видимо, спор начался из-за одежды. Напротив Маомао и Инхуа стояли девушки, которые служили консорту Лихуа, поэтому их наряды были в синих оттенках. Они были вычурными и обиловали украшениями, из-за чего они выделялись больше, чем свита Гёкуё.

— Это ты тупая. Если дама выглядит невзрачно, это плохо отражается на имидже её хозяйки. Хотя что с вами говорить-то? Вы наняли к себе ту уродину.

Девушки из Хрустального павильона захихикали.

«Ой, кажется, они смеются надо мной». Маомао подумала об этом так, будто не о ней была речь. Разумеется, именно она была той самой уродиной. Она, как и остальные, понимала, что по меркам внутреннего двора её красота едва ли выше среднего.

Эти слова прозвучали из уст той самой гордой девушки, которая уже бросала вызов Маомао. Её можно было бы назвать волевой, но смелости ей не хватало. Чуть что, она постоянно говорила: «Я всё расскажу отцу!» Чтобы утихомирить её, Маомао однажды выждала момент, когда девушка останется одна, и прижала её к стене, просунув колено между бёдрами служанки и щекоча заднюю часть шеи одним пальцем.

— Ну что ж, — сказала Маомао. — Заставлю тебя испытать то, о чём ты постыдишься рассказать своему отцу.

После этого девушка начала сторониться её.

«Видимо, в районе развлечений моё чувство юмора обрело уникальность».

Похоже, впечатлительная барышня восприняла всё слишком серьёзно. Теперь девушка каждый раз шугалась Маомао, словно опасалась, что та ей что-то сделает. Она была слишком неопытной, чтобы понять шутку.

— Я её здесь не вижу. Оставили её? Ну и правильно. Консорту не подобает иметь рядом такую уродину. Уверена, ей не досталось бы ни одной шпильки для волос.

Служанка, видимо, очень скучала по Маомао.

«Как некрасиво. А ведь мы работали вместе два месяца».

Две подруги изо всех сил пытались удержать Инхуа, которая хотела напасть на противную даму, и Маомао подумала, что пора бы заканчивать с этой ссорой. Она встала позади Инхуа, подняла руку так, чтобы прикрыть нос, и посмотрела на девушек в синем. Одна из них подозрительно посмотрела на неё, поняла, на кого смотрит, побледнела и начала что-то шептать другой женщине. Она поняла, что это и есть Маомао, но уже без веснушек.

Шёпот пошёл по цепочке, пока не достиг надменной дамы, которая стояла впереди. Палец, которым она властно тыкала, задрожал, и она приоткрыла рот. Её взгляд встретился со взглядом Маомао.

«Заметили, наконец?» Маомао ухмыльнулась своей самой широкой улыбкой, глядя на придворных дам Лихуа как волк, загнавший свою жертву в угол.

— А… э, а, кхм!

Женщина была настолько ошеломлена, что не могла подобрать слов.

— Чего тебе? — спросила Инхуа, не понимая, что позади неё стоит ухмыляющаяся Маомао. Она удивилась тому, что соперница вдруг замялась.

— Л-ладно… хватит с вас на сегодня. Скажите спасибо, что я добрая.

Выпалив бессвязные прощальные слова, дама умчалась в дальний конец занавешенной территории. Места было много, но она демонстративно ушла подальше от Маомао и остальных придворных дам Гёкуё. Маомао посмотрела на Инхуа и остальных, которые стояли с разинутыми ртами. «Всё-таки неприятно видеть такую реакцию», — подумала Маомао.

Инхуа пришла в себя и увидела Маомао.

— Тьфу ты, я всегда знала, что она ведьма. Прости, что пришлось это слушать. Ты такая милая, а она оскорбляет… — говорила Инхуа извиняющимся голосом.

— Я её не слушаю, — сказала Маомао. — А вам не пора менять свои грелки?

Маомао действительно было всё равно. Но Инхуа продолжала хмуриться и сочувственно смотреть на девочку.

— Нет, не нужно. Они ещё теплые. Но я не понимаю, что так напугало эту девушку.

Остальные придворные дамы тоже недоумевали. Три девушки из Нефритового павильона были трудолюбивыми, но любили пофантазировать, из-за чего упускали очевидное. Но Маомао отчасти это нравилось, пусть их фантазии и немного усложняли жизнь.

— Кто знает? Может, понадобилось пойти цветочки пособирать, — сказала Маомао.

К слову, легенда о Маомао для них теперь такова: она — бедная девочка, над которой издевался отец, а потом продал во внутренний двор, где она стала дегустатором еды и после всего этого вынуждена была два месяца терпеть издевательства служанок Хрустального павильона. Все считали, что она испытывала отвращение к мужчинам настолько, что даже решила испортить себе лицо.

Другими словами, у Инхуа с подругами было воображение, которым обладают девушки их возраста. Даже бесконечные улыбки Жэньши для них были лишь взглядами жалости к бедняжке. Маомао не могла понять, как они до этого додумались.

Но поскольку нелегко будет всё прояснить, она решила даже не пытаться.

Тем временем в другом месте продолжалась другая ссора. В этот раз семь на семь. Одна группа придворных дам в белом, другая — в чёрном. К первой группе относились дамы Лишу, Добродетельной консорта, а вторая служила Адо, Чистой консорту.

— Там тоже какая-то ссора, — сказала Инхуа. Она стояла и грела руки над жаровней. Здесь же она тайком жарила и ела каштаны, которые пронесла Маомао, но женщины Хрустального павильона стояли далеко, поэтому её некому было наказать за такое поведение.

— Леди Лишу четырнадцать лет, а госпоже Адо тридцать пять. Обе консорты, но по возрасту могли бы быть матерью и дочерью. Неудивительно, что они не ладят.

— Да, неудивительно, — сказала сдержанная дама Гуйюань. — Добродетельная консорт молодая, а Чистая консорт уже в возрасте. Им сложно найти общий язык.

— Ещё Добродетельная консорт приходится свекровью Чистой консорту, — добавила высокая придворная дама Айлань.

И она, и Гуйюань были не такими энергичными, как Инхуа, но тоже любили посплетничать.

— Свекровью? — удивлённо спросила Маомао. Такое нечасто услышишь во внутреннем дворе.

— Да... Там всё так запутанно.

Маомао поведали, что Лишу и Адо были консортами предыдущего императора и молодого принца соответственно. Когда бывший император скончался, Добродетельная консорт на время траура покинула двор. Однако это было скорее для видимости. Девочка ненадолго стала монахиней, чтобы считалось, что она никогда не служила предыдущему императору, а затем вернулась к сыну покойного правителя. Не очень честно выходит, но сильным мира сего можно всё.

«Предыдущий император умер пять лет назад», — подумала Маомао. В то время Добродетельной консорту было девять лет. Немного дико, даже если договорённость была чисто политической. Когда Маомао вспомнила, что вдовствующая императрица пришла во внутренний двор в более юном возрасте, у неё к горлу подступила тошнота. Но подумав о нынешнем императоре, немного успокоилась. Пусть у него была слабость к пухлым формам, но извращений отца он не разделял.

«Даже похотливый император вряд ли опустится до… такого». Перед её глазами появился образ бородатого правителя. В мимолётном разговоре можно было узнать просто шокирующие факты.

— Сложно поверить, да? Быть свекровью в девять лет, — сказала Айлань.