Онлайн чтение книги Муж-злодей, которым ты одержима, здесь Villainous Husband, the One You’re Obsessed With is Over There
Глава 89

— Часто случается, что пренебрежение чем-либо может выстрелить тебе в ногу, — сказав это, Эден выплюнул кровавую слюну на ноги Раньеро.

Глядя на свои испачканные туфли, Раньеро почувствовал, как глубоко в его животе закипает гнев. Его божественный статус оскорбили. Было неясно, сделал ли Эден это намеренно, казалось, что он цеплялся за подол Анжелики и насмехался над ним.

Она сбежала, а он глупо игнорировал это.

Чувство, даже более сильное, чем то, которое он испытывал к Сильвии, нахлынуло на него. Эден был спутником Анжелики. По сути, он отличался от тех, кого она оставила в поместье графа Тосино.

...Анжелика сама решила оставить его и быть с мужчиной, стоящим перед ним.

Что особенного в этом человеке? В глазах Раньеро Эден был всего лишь ничтожным муравьем.

"Стоит ли просто убить его?"

Пожалуй, он проявил невиданное милосердие раньше. Оборви он егго жизнь тогда, ему бы не пришлось слушать эти дерзкие слова сейчас. Тогда бы он не был настолько растерян.

Чтобы убить нынешнего Эдена в клинке не было необходимости — хватило бы его собственных рук.

Подумав об этом, Раньеро поднял руку и схватил Эдена за горло.

Черные, как ночь, глаза, смотревшие на него без страха, почему-то напомнили ему Сильвию. Если бы они дорожили своей жизнью, то склонили бы головы и сжались бы перед ним.

Какой самоуверенный.

Он должен стать примером.

Когда пальцы Раньеро грубо сжали в горло Эдена, вены вздулись на шее Раньеро. Однако, с того момента, как он узнал о побеге Анжелики, голос Сильвии, постоянно вмешивавшийся в его действия, вновь резко зазвучал в его ушах.

"Убей меня, и твоя жена станет бояться тебя еще больше. "

Эден царапал его руку, будто пытаясь вдохнуть, но не просил прощения и не признавал вины. Его отказ подчиняться только сильнее раздражал Раньеро.

Однако слова Сильвии мешали ему задушить Эдена.

"Пока она боится тебя, ты не получишь ее любви!"

Громкие слова эхом звучали в его ушах.

В конце концов, Раньеро швырнул Эдена на землю. По лицу Раньеро струился холодный пот, а зрачки были расширены. Даже кончики его пальцев неистово дрожали. Хотя душили Эдена, голос Раньеро звучал так, будто задыхался он сам.

— Те, кто бросает вызов власти Бога, заплатят соответствующую цену.

Он поспешно покинул храм, словно сбегая от стонов Эдена.

Тем временем люди, наблюдавшие за удаляющейся фигурой Раньеро, словно загипнотизированные, затем окружили Эдена. Каким бы бесчестным человеком он ни был, они должны были оказать ему помощь.

Серафина стояла среди них.

— Анжелика тоже ранена, верно? Где она?

— В комнате, внутри молельной комнаты...

Хотя священник, ответивший ей, выглядел виноватым за то, что не смог защитить покои Святой, Серафина, казалось, совсем не обратила на это внимания.

— Хорошо. Она все это время оставалась там, значит, ей там удобно. Я позабочусь о ее лечении.

Ее выражение стало несколько мрачным.

— Мне нужно кое-что сказать.

̊ · : * ✧* : · ̊

Когда пришла в себя, над головой лился солнечный свет.

Чувствуя сильную жажду, с закрытыми глазами я пыталась нащупать стакан рядом с кроватью, пока кто-то не вложил в мою руку стакан с теплой водой, и я поспешно ее выпила. Если честно, мне казалось, что половина пролилась на простыни, но я не обратила на это внимания.

— Ха...

Голова болела так, словно вот-вот расколется. Воспоминания до того как я потеряла сознание были очень расплывчатыми, и я надеялась, что никогда их не вспомню, потому что все же помнила, что они были плохими.

Болела не только голова.

Тупая боль в мышцах охватила все тело, и помимо этого я чувствовала тяжелую боль в лодыжках. Когда я попыталась сменить положение и немного пошевелилась, боль резко стала в колющей.

Я нахмурилась, открыла глаза и тогда кто-то забрал стакан из моей руки.

Мой взгляд проследовал за движение руки, передо мной появилось напряженное лицо Серафины. Стоило увидеть ее, как воспоминания, которые я желала забыть, вновь начали заполнять разум — страх во время погони Раньеро; слова, которые она выкрикивала, обнимая Эдена в старом святилище.

Я резко встала и отстранилась подальше от Серафины. При этом я случайно оступилась и подвернула лодыжку, из-за чего на моем лице мгновенно отразилась боль.

— Анжелика...

— Не подходи.

Слова прозвучали резко и отрывисто.

Серафина опустила голову, а затем поставила пустой стакан на стол и заговорила снова:

— Уверена, у тебя есть ко мне много вопросов.

Их действительно было слишком много… Настолько, что я даже не знала, с чего начать. Спросить, почему она притворялась, что ничего не знает? Или выяснить, что именно ей известно?

Я прикусила губу. Я была зла и чувствовала себя глупой.

В конце концов, я задала вопрос хриплым голосом:

— Почему… ты не убила его?

В итоге это был первый вопрос, который сорвался с моих губ. По спине пробежал холодок, после того как я произнесла его вслух. Я опустила руку и заставила себя посмотреть Серафине в глаза.

— Если ты знала все… Если бы ты только послушалась моей просьбы, мы бы не оказались в таком положении. Почему, почему ты не сделала этого?

Я хотела говорить твердо и решительно, но мой голос дрожал, словно у ребенка. В глазах стояли слезы. То, что я пережила в старом святилище, для меня было чистым ужасом, которого хватило, чтобы уничтожить малейшие остатки доброжелательности по отношению к Раньеро.

Серафина молча смотрела на меня. Вместо ответа она мягко покачала головой и направилась к книжной полке. Это была та самая полка, которую я разглядывала, когда впервые очнулась здесь. Среди книг она достала одну, не относящуюся к доктринальным, но она выглядела подозрительно.

Обложка и первые несколько страниц остались целыми, но начиная с определенной страницы, внутри книги был вырезан прямоугольник с полями в несколько сантиметров. Оказалось, книга использовалась как шкатулка.

Серафина поместила в этот вырез другую книгу.

Она осторожно достала ее и, приближаясь ко мне, продемонстрировала свои руки в мирном жесте, чтобы показать, что не собирается причинять вред.

— Я пыталась избавиться от этой книги, но не смогла. Оставлю ее — она возвращается. Разорву, сожгу — каким-то образом она все равно оказывалась в моей комнате. Словно наказание.

Она объясняла спокойным голосом.

Книга выглядела потрепанной, но ее обложка была сделана из яркой пурпурной кожи. Это несоответствие цвета вызвало у меня озноб. Такой оттенок сложно найти в этом мире, и даже если бы кожа была окрашена, ее красота не могла бы сохраняться так долго.

Дрожащими руками я развернула книгу.

Я сразу поняла, что это та же страница, которуюю нашел Эден в старом святилище. На ней было написана информация о запретной магии, которую он так отчаянно искал при нашей первой встрече.

От бессилия у меня вырвался смешок.

"Эден, не нужно было идти на такие жертвы и тратить столько усилий на возвращение древнего святилища… Он мог просто поискать в комнате Святой."

Перелистывая страницы книги, я мельком взглянула на Серафину.

— И что, эта книга объясняет, почему ты не убила его?

Увидев, как она медленно и нерешительно кивнула, я жестом дала понять: "Давай, объясняй."

— Чтобы рассказать, потребуются пояснения.

— …Пожалуйста, начинай.

Я глубоко вздохнула.

— Этот мир был рожден дыханием "Провидения", и каждый бог был рожден из "снов Провидения". Боги не могут напрямую влиять на землю, только их последователи, исполняющие волю богов, формировали мир согласно их учениям.

Было ли это скучным мифологическим рассказом?

Чувствуя разочарование, но не имея сил возражать, я слушала, как Серафина продолжала говорить и рассеянно играла с ветхой бумагой.

— Боги не рождались одновременно. Некоторые из них очень древние, а другие относительно новые. Одним из недавно рожденных богов является Актила.

Она продолжила свой рассказ тихим голосом.

Но откуда она знала об этом мифе? Я никогда не встречала ничего подобного в Имперской библиотеке Актилуса.

— Свирепый Актила не знал гармонии. Он не умел уступать, а лишь тесно связывался с определенными родами, захватывал разум самых одаренных детей и внушал им свои мысли.

Это и был аватар Актилы.

— Затем ребенок, благословленный Актилой, становился игрушкой для своего бога — бесконечные войны, резня. Актила не останавливался, пока не приводил мир к разрушению.

— И что?

— Боги решили убить Актилу.

Мне казалось, что это скучная история, но эти слова вызвали у меня мурашки по коже. Я нахмурилась сама того не сознавая.

— Однако процесс убийства бога сложен. Бога нельзя убить физически — он теряет силу только тогда, когда исчезают его последователи.

Я начала понимать, к чему ведет Серафина.

Бог умирает только тогда, когда теряет своих последователей. К счастью или несчастью, вера в Актилу сосредоточена только вокруг одного наследника. Бесконечная сила и непрерывные победы подтверждают благословение Актилы. Если такое существо побеждят, вера в Актилу неизбежно рухнет.

...Следовательно, чтобы попытаться убить Актилу, нужно уничтожить наследника Актилы.

Внезапно я вспомнила раны Раньеро, исцеляющиеся с чудовищной скоростью, и пробормотала, словно в трансе:

— Но не было способа убить аватара Актилы, тесно связанного с ним. Он слишком силен...

Серафина грустно кивнула.

— Один из богов должен был договориться с Провидением и за определенную цену получить оружие. Это был единственный способ.

По мере развития рассказа у меня начало складываться представление о том, что это за оружие.

— Святая Тунии.