Онлайн чтение книги Муж-злодей, которым ты одержима, здесь Villainous Husband, the One You’re Obsessed With is Over There
Глава 87

Я вспомнила день, когда впервые встретила Серафину. Она накормила меня, когда я очнулась после обморока, и тогда я попросила ее убить Раньеро.

Тогда казалось, что она ничего не знает. Когда я говорила о книге пророчеств и пересказывала оригинальную историю, она никак это не показывала. То же самое было, когда потерпевший поражение в попытке вторгнуться в Сомбинию Раньеро остановился в храме Тунии. Я была в совершенном раздрае, и она спросила, что произойдет, когда она встретится с ним.

Будто ничего не знала.

И все же, что это значило... могло ли все быть так?

Будто...

"…Кажется, у Серафины есть воспоминания из оригинальной истории".

Я была потрясена. Вместе с этим воспоминанием всплыла картина, как Серафина извиняется передо мной по неизвестной причине. Только тогда я поняла.

"Она извинялась за то, что обманула меня".

Может быть, поэтому она так легко простила меня, когда я призналась, что пыталась использовать ее как щит, чтобы отвлечь Раньеро.

Потому что она тоже обманула меня.

Она считала, что это ничья.

Я знала, что должна внимательно выслушать историю Серафины. Из-за смятения я даже слегка оттолкнула Раньеро.

— П-пожалуйста, поставь меня. Мне нужно послушать, что она говорит.

Однако Раньеро был словно камень.

Он не шелохнулся.

— Ваше Величество.

Когда я умоляла и, схватившись за его одежду, посмотрела на него, он проигнорировал меня и просто смотрел прямо перед собой.

— Ты должен послушать, что... я...

В конце концов, рыдания Серафины становились все более далекими, а он уходил из старого святилища со мной на руках. Тогда я сдалась и замолчала. Щиколотка, о которой я на мгновение забыла, снова заболела.

Весь удар принял на себя Эден, но у меня тоже болело все тело.

В пустошь, где колючие кустарники доходиди до колен, больше ничего не было видно.

Тем временем Раньеро шагал вперед, не останавливаясь, не говоря, куда мы направляемся. От него и меня пахло кровью, из-за чего я нервничала. Когда я закрывала глаза, я видела, как Эдена жестоко избивали. Также вспомнилось, как рана Раньеро затягивалась с пугающей скоростью.

Я была рядом, но не осмеливалась проверить шею.

Я никогда не думала, что крестник Актиллы окажется таким существом. Даже если его называли аватаром бога, даже если его физические способности превосходили человеческие… я не ожидала, что до такой степени.

"В романе я погибла от меча Серафины, поэтому естественно, я этого не знала". (Прим. пер.: тут что-то странное в анлейте, ведь известно, что Анжелику убил Раньеро)

В оригинальной истории была лишь одна сцена, где кто-то, кроме Серафины, пытался убить его — это была дуэль с Эденом.

В описании сцены говорилось, что Эден тогда не смог нанести Раньеро ни единой раны…

Кстати, разве он и не собирался убить меня?

Когда Раньеро вложил меч в ножны и ушел со мной на руках, я могла лишь глубоко вздохнуть. Все, что я могла видеть теперь, — это течение времени. Постепенно становилось светлее, на далеком горизонте начал появляться красный свет. Его шаги становились все медленнее и тяжелее.

Он тоже устал? Нет, я не могла так думать. Казалось, этот человек никогда не устанет.

Вдали виднелся храм Тунии.

Он уверенно шел туда, а я чувствовала опустошение, сознавая, какие события вот-вот развернутся.

Мы добрались до Храма только утром. У входа вместе с архиепископом стояло несколько священников, они заметно нервничали. Они побледнели, когда они увидели нас с Раньеро, — это явно был не тот человек, которого они ожидали. Несомненно, они с нетерпением ждали не меня, а Серафину.

Архиепископ упал на колени, из его глаз потекли слезы.

— О, о… Что случилось с Серафиной? Нашей святой…

Раньеро молчал, прежде чем резко произнести:

— Подготовьте лучшую комнату.

— Серафина…

— Заставите меня повторить трижды, умрут все.

Архиепископ замер из-за ледяного тона Раньеро. Священник, стоявший позади него, быстро жестом указал Раньеро следовать за ним. Он направился к комнате, в которой мы останавливались во время подавления демонических монстров.

Однако Раньеро остановился, не намереваясь следовать за ним.

Когда священник обернулся в замешательстве, Раньеро наконец продолжил путь. Но, как оказалось, он вовсе не собирался идти в указанную комнату, а вместо этого направился прямо в молельную. Игнорируя удивленного священника, он открыл дверь.

Казалось, он каким-то образом почувствовал святилища святой внутри. Открыв маленькую дверь на противоположной стороне молельной комнаты, он посадил меня на аккуратно заправленную кровать.

Священник смотрел на меня взглядом, в котором читалась надежда на что-то. Было очевидно, что он искал.

Я натянуто улыбнулась и сказала:

— В старом святилище… Серафина и Эден живы.

Я не была уверена, заинтересуются ли они Эденом. Стало очевидно, что между Эденом и остальными священниками возникла стена после того, как план организовать паладинов отклонили. Тем не менее я сделала вид, что не замечаю этого, и намеренно рассказала о нем.

— Но если промедлите, Эден может умереть.

— Что со святой? — спросил священник, озадаченно моргая.

Эти обманщики. Их волнует только Серафина, и у них совсем никакой жалости к Эдену?

Тем не менее я ответила спокойно:

— С ней все в порядке.

Лицо священника засияло. Он тут же выбежал из комнаты, чтобы сообщить архиепископу хорошие новости, оставив в замкнутом пространстве только меня и Раньеро.

Раньеро, все это время молча стоявший рядом с кроватью, сел передо мной. Я испугалась и инстинктивно отодвинулась назад.

— Эден, — тихий голос назвал его имя.

Моя рука начала слегка подрагивать, и я крепко сжала ее другой рукой. Но даже так скрыть волнение было невозможно.

— Кажется, он для тебя очень важен.

Его голос внезапно стал таким же мягким, как когда-то Императорском дворце. Однако в нем можно было услышать скрытые шипы.

Я ничего не могла сказать.

Я отвела взгляд от него и смотрела только на кончики своих пальцев. Казалось, если я отвернусь, случится что-то очень плохое.

— Я не пыталась убить тебя.

Сказав это, он схватил меня за больную ногу. Я крепко вцепилась в одеяло, поскольку боль была невыносимой, словно мою ногу собирались раздавить. Все тело задрожало, и изо рта невольно вырвался всхлип.

Раньеро вытащил стрелу, все еще торчавшую из лодыжки.

— Ааааа!

Я закричала изо всех сил.

— Ах, хааа...

Слезы хлынули ручьем. Я пыталась отдышаться и рухнула на кровать Серафины, но он не отпускал мою лодыжку. Даже после того, как стрелу вытащили, он продолжал держать ее.

— Я-я была неправа. Я была неправа. Пожалуйста, не причиняй мне боль, пожалуйста. Я была неправа.

Если он собирался убить меня, я надеялась, что он сделает это быстро. Боль, словно молния, пронзала рану каждые несколько секунд, мой мозг будто горел.

— Пожалуйста, убей меня… Пожалуйста, убей меня быстро.

Я бессвязно бормотала, полностью потеряв самообладание. Однако Раньеро не торопился отрубить мне голову. Он просто молчал, погруженный в размышления, а затем тихо спросил:

— Почему ты убежала от меня?

— Прости…

— Потому что боишься? Я слышал, что так и должно быть. Это единственная причина? День, когда ты перестанешь бояться меня, никогда не наступит.

— Пожалуйста…

— Ты боишься моего происхождения и благословения, которое я получил…

Вскоре он схватил меня за икру.

Мое дыхание на мгновение остановилось.

"Нет… "

— Чтобы предотвратить побег.

Его хватва усилиась, будто он намеревался скрутить мою раненую ногу. Я больше не могла думать и судорожно дергала руками, пытаясь хоть немного отодвинуться от него.

Я чувствовала, что он все еще сидит неподвижно и держит мою ногу.

Смеялся ли он надо мной или смотрел на меня прежним пустым взглядом?

Прозвучал легкий, как ветерок, смех.

Он отпустил лодыжку. Я даже не смогла прижать ее к себе, поэтому просто заплакала. Затем кровать заскрипела, позади меня появилась тень. Поток слез резко прекратился. Мое тело застыло, когда Раньеро, забравшись на кровать, наклонился ко мне и прошептал на ухо:

— Ты просила убить тебя… У меня нет такого намерения.

Он провел рукой по моим волосам.

— Честно говоря, я хотел убить его.

…Под "ним", он, должно быть, имел в виду Эдена.

Мое дыхание сбилось.

— Но я не убил его. Разве этого недостаточно? Ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я бы его убил, но не сделал этого. Я сдержался. Я подумал, что это напугает тебя еще больше…

Его губы плотно прижались к моему уху, и теперь мое тело рефлекторно вздрагивало каждый раз, когда он касался меня. Однако вскоре губы, опустившиеся к шее, медленно отстранились.

Он спросил, как будто не понимая:

— Я уже сказал, что не убью тебя. Так почему ты боишься?

После этих слов я потеряла сознание.