Онлайн чтение книги Муж-злодей, которым ты одержима, здесь Villainous Husband, the One You’re Obsessed With is Over There
Глава 85

Казалось, ветер кусал мою кожу, а холод бил с такой силой, словно пытался отделить кости и плоть. Рука, сжимающая лук, замерзла и покраснела, но я твердо стояла на земле, глядя прямо на Раньеро.

Я подумала, что он может выйти из себя, выхватить меч и атаковать.

Однако он лишь целился в меня из лука издалека. Таким образом в этот самым момент он казался удивительно спокойным. Кто-то, не знающий его, мог бы подумать, что это благословение. Но, прожив с ним бок о бок полгода, я могла понять — вернулся тот самый Раньеро Актилус. Он пребывал в совершенно иррациональном состоянии.

С расстояния нескольких десятков шагов казалось, что я почти могу дотронуться до его гнева и чувства предательства, излучаемых им. Мое тело безудержно дрожало. Было слишком страшно. Я желала, чтобы, пока мы стояли лицом к лицу, время остановилось.

Слишком сложно было сделать следующий шаг.

Мне снова напомнили, какая я маленькая и пугливая.

Причина, по которой у меня не было выбора, кроме как сбежать, ярко отпечаталась в моей памяти. Каким бы великодушным он ни был со мной, он мог измениться в любой момент, словно перевернув ладонь другой стороной, если ему становилось скучно. Хотя я и могла в какой-то степени положиться на него, я не могла доверять ему до конца.

"Мне так страшно".

На глаза навернулись слезы.

Мне хотелось встать на колени прямо сейчас, извиниться за свои ошибки, поцеловать его, сказать, что люблю, и умолять вернуться в дворец вместе. Я хотела представить этот случай небольшим побегом, и поставить в нем точку. Но мечтать о таком, когда на тебя целится кто-то с луком, — роскошь.

Я попыталась сдержать слезы.

Казалось, если они прольются, мои дрожащие ноги подкосятся.

Я стояла прямо и целилась в него, чтобы его взгляд оставался сконцентрированном только на мне. Негативные эмоции сосредоточились в его глазах и на губах. Если бы его взгляд имел температуру, моя кожа уже бы обгорела — настолько он был сосредоточен на мне.

Я становилась неудобно чувствительной.

Все случилось тогда, когда я ощутила, что достигла своего предела.

Пожалуйста... сейчас.

Словно отвечая на мой шепот, внезапно из тени сбоку от Раньеро возникла темная фигура. Меч в руке Эдена сиял ярче звезд.

Испуганная, Серафина резко закричала.

С этого момента все перед моими глазами разворачивалось, словно в замедленной съемке. Даже знаменитый Раньеро не заметил, что Эден прятался поблизости, так как он был полностью сосредоточен на мне.

Пока я стояла перед ним, омываемая его интенсивными эмоциями, Эден беззвучно скользил в тени, выжидая подходящий момент. Мы решили воспользоваться тем, что Раньеро, вероятно, будет очень зол. Его целью была я, будь то намерение жестоко убить меня или заставить страдать. Он бесчинствовал, словно необузданный конь, и видел только меня.

Я знала это.

Если бы я направила на него стрелу, он счел бы это забавным и нелепым и сосредоточился только на мне. Тогда, воспользовавшись его состоянием, Эден бы напал. Хотя его способности, возможно, не могли сравниться с силами Раньеро, он мог воспользоваться кратким замешательством.

Предсказание оказалось верным.

Известный Раньеро Актилус ослабил защиту.

Эден с мечом в руках нанес удар без колебаний, затем замахнулся снова. Когда Раньеро уронил лук, Эден выдернул кинжал с бедра и вновь ударил.

Серафина наблюдала за ними, в ее глазах читался ужас.

Когда золотистые пряди волос медленно осыпались вниз, я почувствовала, как кровь начала циркулировать по моему замерзшему телу.

Я не знала точно, что чувствую.

Облегчение от того, что наконец могу убежать... радость, что больше не надо бояться. Но под всем этим скрывалась едва заметная грусть, которую можно ощутить только если прислушаться к себе. Словно выдавливая краски на бумагу, а затем складывая и разворачивая ее, эмоции разных оттенков переполняли меня.

Внезапно я осела, а лодыжка резко заныла.

Я посмотрела вниз и задрожала: в лодыжке застряла стрела.

Стрела, которая поразила меня, когда Раньеро на мгновение потерял бдительность. Лишь увидев кровь, растекающуюся по одежде, я ощутила боль. Стиснув зубы, я схватилась за древко стрелы. Но я не могла вытащить ее — слишком уж больно было это делать.

Вместо этого я сломала древко.

Эден бросился ко мне. Я попыталась подняться, но, случайно оперевшись на раненую ногу, вновь упала. Слыша, как Эден тихо ругается, я чувствовала его нетерпение. Видимо, решив, что другого выхода нет, он просто поднял меня на руки. Обняв его за плечи, я закричала от боли.

Он поспешно принес нас в старое святилище. Его дыхание было тяжелым.

Я обернулась и посмотрела на Раньеро. Он стоял на коленях, из ран текла кровь, а его взгляд, полный боли и ярости, был устремлен прямо на меня.

Этот образ я никогда не могла себе представить.

Наши глаза встретились.

Между нами было большое расстояние, но я ясно ощутила эту связь.

Я не смогла заставить себя понять, что увидела в его глазах. Поскольку теперь страх исходил из другого направления, и я отвела взгляд.

В старом святилище было темно.

Естественно, ведь ночью вокруг никого не было. Каждый шаг Эдена громко разносился в пустоте. Казалось, тьма окружала нас и сжимала со всех сторон. Даже несмотря на то, что опасность миновала, я чувствовала, как мое дыхание тяжелеет.

Дорога к библиотеке казалась необычно долгой. Лодыжка болела и горела, а по спине стекал холодный пот. Когда мы вошли в библиотеку, Эден уверенно подошел к одной из стен. Он осторожно уложил меня на пол и на мгновение смотрел в лицо. Его лицо, едва видимое в темноте, было бледным.

Эден прошептал:

— Все кончено. Все закончилось.

Что случилось?

Я прошептала, с трудом сглатывая комок в горле.

Он должен быть мертв. Я ранил его в шею...

Эден говорил торопливо, нащупывая стену, а я осторожно тронула свою лодыжку. Боль была такой сильной, что на глаза навернулись слезы. В этот момент я услышала над собой слабый шепот.

— Потерпи немного. Когда мы вернемся... когда ты вернешься в свое тело на другой стороне, боль уйдет.

Металлический запах крови ударил мне в нос.

Кровь текла не только из моей лодыжки. Плечи Эдена тоже были пропитались кровью. Кажется, Раньеро не собирался так просто сдаваться. Только тогда я осознала, что его шепот о том, что боль пройдет была адресована самому себе, а не мне.

В этот момент раздался металлический звук. Как будто что-то оказалось закрыто. Для меня это был всего лишь звук, но для Эдена он значил гораздо больше. Он смотрел на свою руку, словно не веря. Затем его продолжила двигаться несколько в стороне от стены, словно хватая что-то невидимое.

Слыша, как его дыхание становилось все более прерывистым, я смотрела на его руку и чувствовала растущий страх.

Его спокойное лицо исказилось.

— Эден, ты в порядке?

Он не ответил мне, а вместо этого ударил кулаком по каменной стене. Как будто одного раза было недостаточно, он ударил второй и третий раз. Он обращался со своим телом безжалостно, не заботясь о ранах, пока перчатки на его руках не порвались, обнажив окровавленные костяшки.

— Прекрати! Что с тобой?

Я подтянулась и схватила его за руку, чувствуя, как его ледяное дыхание окутывает нас. Как и моя, его рука была ледяной и становилась все холоднее.

И хотя я спросила, почему, ответ я уже знала.

Дверь... не открывалась.

Эден пошатнулся. Он не верил в происходящее.

— Почему она не открывается? Почему?!

В его голове читалось отчаяние, казалось, он обращался к кому-то по ту сторону двери.

— Ты видела кровь Актилуса. Это потому, что я меч Тунии, или потому что я обречен на провал, как предсказали боги?

Его губы дрожали.

— Потому что я просто обречен на неудачу, несмотря на все свои усилия?

Его разочарование накатывало на меня волной, и я недоверчиво смотрела на Эдена. Он пнул стену в приступе отчаяния.

— Даже так... Я выполнил условия!

Он выругался от ярости.

И как только его голос эхом разнесся по библиотеке, я уловила в звуке легкую странность. Вместе с голосом Эдена звучал какой-то другой звук.

У меня на затылке встали волосы.

"Эден не выполнил условия".

Что-то неумолимо прошептало в моем разуме.

"Только когда крестник Актиллы умрет, не оставив наследника, тело Бога пострадает. Именно это значило, что Актилла должен истечь кровью".

Я прижалась к стене и с широко раскрытыми глазами посмотрела на дверь.

— Он не умер.

Безумствовавший до этого Эден внезапно замер. Теперь, когда он перестал шуметь, старое святилище наполнилось звуком шагов.

Один шаг был тяжелым, другой — легким и прерывистым.

Я обняла колени, но моя лодыжка пульсировала так сильно, что я невольно застонала.

— Он не может быть жив. Я ранил его в шею, — пробормотал Эден.

Но он ошибался.

В двери библиотеки показалась темная фигура. Она приближалась медленно, так, словно ничего не произошло.

Алые глаза смотрели прямо на меня.

Как и говорил Эден, у него на шее была рана. Она выглядела глубокой, но рассмотрев внимательнее, я заметила, что кровотечение уже прекратилось. Благословленный самим богом Войны, он вышел за границы человеческого существа и стал ближе к монстру.

Хриплым голосом он произнес:

— Моя Энжи. Охота завершена.

Он высоко поднял меч.