Онлайн чтение книги Муж-злодей, которым ты одержима, здесь Villainous Husband, the One You’re Obsessed With is Over There
Глава 83

Я не знала, как мне удавалось узнавать обо всех этих вещах.

Уверенность, исходящая от кого-то из неизвестного места. Идеально выверенную информацию, без малейших несоответствий, можно было бы назвать откровением...

...Но откуда она появлялась?

Вдруг я почувствовала жажду. Не будь настолько явных знаков, возможно, мы смогли бы найти способ выйти из этой удушающей ситуации? Внезапно я поняла, что бессознательно сложила руки вместе и начала шептать.

— ...Если это не Серафина, то что такое меч Тунии?

Я быстро ходила по молитвенному залу и чувствовала, как холод пробирался через подошвы моих ног, до тех пор пока они совсем не утратили чувствительность.

— Почему он называется Меч Тунии?

Меня охватило отчание.

Я правда хотела знать, и в тот момент снова пришло откровение.

"План меча терпит неудачу".

Это не был ответ, который я желала услышать, но все же это была информация о Мече Тунии. Туманная и абстрактная.

План меча терпит неудачу...?

Размышляять об этом бессмысленно, поэтому я подумала про себя:

"...Хочу понять, что это значит".

Однако других ответов о мече не пришло. Вместо этого, когда я закрыла глаза и снова открыла их, передо мной появилось видение. Я находилась в пустоши. Под чёрным, ясным небом снег заледенел.

По замёрзшей равнине скакал конь.

У лошадь явно были признаки истощения. Её силы иссякли уже давно, но она продолжала скакать исключительно на моральной выдержке... если, конечно, у лошадей может быть моральная выдержка.

Раньеро ехал верхом, словно грациозный зверь, нещадно хлестал лошадь.

На его лице читалась уверенность, что он на правильному пути. Казалось, он получал такое же "откровение", как те, что иногда получала я, посещая Храм Тунии. Он двигался в правильном направлении. Без компаса, без измерения расстояний по звёздам, он пугающе быстро сокращал расстояние между нами.

... Он будет здесь менее чем через три дня.

Я закрыла глаза, и, когда открыла их снова, снова увидела молитвенный зал. От внезапной смены обстановки у меня закружилась голова, и я рухнула на пол.

— Анжелика!

Серафина поспешно схватила меня, я из последних сил удерживала угасающий рассудок и взглянула на её лицо.

Снова.

Снова на её лице читалась вина.

˚ ･: * ✧ * :･ ˚

— Архиепископ, разве вас не беспокоит растущее влияние Актилуса?

Эден, идущий за архиепископом, не переставал говорить.

Тем не менее, архиепископ со сгорбленными плечами и прямой спиной не спешил отвечать. Он мог бы давно сдаться, но сегодня Эден был особенно настойчив. Он не стеснялся загораживать архиепископу путь.

— Пожалуйста, выслушайте, Ваше Святейшество. Он идёт сюда. Уверен, он будет один. Император направляется сюда в одиночку, оставив столицу.

Маленькие глазки архиепископа, блестевшие, как жуки, внимательно изучали его лицо.

Эден, которого он знал, никогда бы не упустил такую "золотую возможность". Однако Эден перед ним теперь был другим. Его слова были похожими, но причина, по которой он их произносил, явно изменилась. Архиепископ давно подозревал, что что-то изменилось, и не мог не радоваться, когда Эден проявлял веру, как "старый Эден". Однако теперь он осознал, что допустил ошибку.

Тем временем Эден настаивал, не подозревая о мыслях архиепископа.

— Это наш шанс ослабить Актилус. Если Император умрёт, Актилус также ослабнет.

Неожиданно архиепископ поднял руку и нежно провёл по волосам Эдена. Ему стало неловко.

— Ты действительно сильно изменился, Эден.

— Ваше Святейшество. Спешка в прошлом.

— Да, я понимаю, что твои намерения искренни, но как могу приказать паладинам подготовиться противостоять Императору Актилуса? Кто, по-твоему, остановил монстров ради нас?

— Воздавать долг благодарности хорошо, но это может погубить нас всех. Очевидно, Император не будет в добр, когда прибудет.

Архиепископ неспешно продолжал путь, а Эден начинал терять терпение из-за отношения.

— Он ворвётся сюда в гневе и обвинит, что мы укрывали Императрицу.

— Ты тот, кто привёл Императрицу сюда, и не имеешь права что-либо говорить.

— Ваше Святейшество, вы собираетесь бросить Императрицу? — голос Эдена стал колким.

Эден, а точнее Чха Су-хён, был человеком спокойного нрава. В большинстве случаев его разум был спокоен, как безветренное море, без малейшей ряби. И хотя причины его бесстрастия были несколько иными, чем у Раньеро, для него люди тоже зачастую казались похожими.

Но Анжелика была немного другой. Потому что она была из того же мира, что и он.

Даже будь это чем-то не слишком особенным, важно было то, что она была "более доргой ему, чем другие".

Будь у него выбор между спасением Анжелики и спасением других людей в храме Тунии, выбор, естественно, пал бы на первое. И, конечно, недопустимо, чтобы люди из храма Тунии решили оставить Анжелику.

Потому что жизнь Анжелики, которая была "чуть-чуть другой", для него была важнее всех этих людей вместе взятых. Сколько бы ни добавляй, ноль остаётся нулём.

Никто, кроме неё, не имел с ним связи.

Архиепископ внимательно наблюдал за напряжённым Эденом.

Когда глаза мужчины напротив начали дрожать от эмоций, он осторожно начал их изучать. Это было легко. Он видел, как Эден негодует из-за того, что его слова не принимают.

"Ах, этот самонадеянный ублюдок".

Когда архиепископ щелкнул языком, голос Эдена стал говорить еще настойчивее.

— Если вы собирались бросить Императрицу, вам следовало сделать это раньше, когда Император был здесь. Может быть, вы не должны были принимать её изначально.

— Вот как?

— Она добрая и несчастная.

Эден даже решил прибегнуть к мольбам и вызвать сочувствие. Что-то, чего он обычно никогда бы не сделал.

Тем не менее архиепископ остался непоколебим. Он развернулся и улыбнувшись посмотрел на Эдена.

— Эден, ты действительно так думаешь?

— Да.

— В глазах старика все выглядит иначе.

— А как вы это видите?

— Похоже, что ты хочешь чего-то и придумываешь правдоподобный предлог, чтобы убедить меня предоставить тебе желаемое.

Эден на мгновение замолчал. Но не потому, что слова архиепископа задели его, а потому, что он не мог их понять.

— Но это не значит, что я солгал. Это действительно наш шанс, от…

Архиепископ задумался об Императрице Актилуса.

Она могла казаться робкой, но была проницательной и решительной. В последнее время казалось, что её душевное состояние сильно пошатнулось: она утратила всякое рвение и уединилась в комнате Святой, избегая всех остальных.

А характер ее был просто эгоистичным.

Она могла сопереживать чужим несчастьям, но когда дело касалось её самой, она не могла легко отдать своё. Иногда она закрывала глаза на несправедливость из страха перед последствиями и пыталась использовать кого-то как щит от опасности. Из-за ее действия святая Тунии едва не стала её жертвой, правда никто точно не знал, что она планировала.

И хотя мысли об этом были неприятными, архиепископ даже не злился. Он понимал, насколько сильно была напугана эта маленькая женщина. Однако сама святая, казалось, не держала на неё зла.

Архиепископ тихо окликнул Эдена.

— Эден.

Эден глубоко вздохнул.

— Говорите.

— Разве действия Императрицы в день отъезда армии Актилуса не показались тебе подозрительными?

Эден вспомнил тот день и не мог отрицать. Тогда все пошло наперекосяк, и встревоженная Анжелика явно вела себя странно.

— Значит… вы собираетесь бросить её из-за этого? Хотя сама Святая её простила?

Когда он задал вопрос, архиепископ с улыбкой покачал головой.

— Ты просто придумал оправдание. Сначала принимается решение, а потом появляется оправдание. Что я имею в виду: что бы ты ни сказал, меня это не переубедит. Решение уже принято.

Когда Эден понял намерения архиепископа, он помрачнел

— Паладины не будут готовиться ради Императрицы Актилуса.

— Могу я узнать причину?

— Потому что твой план состоит в том, чтобы собрать паладинов и противостоять Императору Актилуса.

— Значит, вы изначально были готовы безоговорочно отвергнуть всё, что я предложу?

На резкие слова архиепископ лишь рассмеялся.

— Да. На самом деле, есть ещё одна причина. Даже если бы все наши паладины одновременно атаковали, они не смогли бы его одолеть. Разве ты не видел его мастерство в бою? Сколько бы врагов он ни встретил, он выходит победителем. Поле боя в его власти.

Вспоминая почти художественную бойню, устроенную Раньеро, Эден понял слова архиепископа. Но это не значило, что все его вопросы были сняты.

— Перестаньте придумывать оправдания. Я думал, вы изначально решили не слушать мои планы, какими бы они ни были.

Архиепископ кивнул.

Эден хорошо знал архиепископа. Тот собирался наказывать его из личной неприязни.

...Так что теперь всё стало ясно.

У него разболелась голова.

— Ваше Святейшество, святая попросила вас поступить так?

Архиепископ не стал отрицать.

Теперь его план напасть на Императора Актилуса обречён на провал. За этим решением стояла воля Бога Тунии... хотя точные причины оставались неизвестны.