Онлайн чтение книги Муж-злодей, которым ты одержима, здесь Villainous Husband, the One You’re Obsessed With is Over There
Глава 82

— Подготовьте коня. И лук.

Раньеро приказал грубо, графиня Тосино на мгновение застыла, а затем, смутившись, поспешила подготовить коня.

Он думал только о том, что немедленно должен отправиться в Храм Тунии. Он не знал, почему Анжелика отправилась туда. Хоть он не был уверен, что она все еще там, времени на размышления не было — желание действовать пересиливало все.

"…Нужно поторопиться".

Даже если она уже не там, ему нужно добраться туда как можно скорее… прежде чем исчезнут следы ее пребывания.

Ему становилось жарко, сердце билось сильнее, взгляд затуманивался. Дорога до Храма Тунии, казавшаяся ранее такой близкой, теперь растягивалась в темноте. К тому же снег значительно осложнит путь. Вероятно, он еще не растаял, учитывая, сколько его тогда выпало.

Путь к Анжелике был полон преград.

Несмотря на то что граф Тосино предложил лучших людей на службу Императору, Раньеро даже не делал вид, что слушает.

"Мне нужно ехать одному", — подумал он.

Войска были бы слишком заметными. К тому же его способности, дарованные богом, выходили за пределы возможностей обычных людей. В этот момент голос, обычно подталкивавший его к решительным действиям, на этот раз пытался удержать его.

"Нет, не иди. Это ловушка."

Он доверял своим инстинктам. Когда его вел этот голос, все его решения и действия всегда заканчивалось удачно. Он знал об этом по опыту.

Однако он впервые не последовал совету этого голоса.

Что бы он ни говорил, он должен был идти.

˚ ･: * ✧ * :･ ˚

Даже сейчас Раньеро приближался. Когда я представляла, как он быстро мчится по пустошам, у меня пропадал сон и аппетит.

Представление окончательно завершилось.

Я не знала, почему изначальный сюжет изменился. Серафина избежала жестокой судьбы, и мне осталось цепляться изо всех сил за свою жизнь.

По просьбе Серафины Эдена освободили. Она отдельно встретилась с архиепископом и капитаном паладинов и долго обсуждала с ними ситуацию. Исход этой борьбы был заранее предрешен. В конце концов, влияние святой в Храме Тунии было абсолютным. Тем временем ко мне люди в храме относились как к нежеланной гостье.

Я старалась не показывать, но неудобство из-за их внешней доброжелательности, было невозможно скрыть.

Конечно, я не ожидала теплого приема. Я не была желанным гостем, и, с их точки зрения, я была бомбой замедленного действия, сбежавшей от Императора Актилуса. Любой другой на их месте сразу же выгнал бы меня. Так что, учитывая все это, терпение, с которым храм Бога Милосердия ко мне относился, было похвально.

И все же, несмотря на осознание, мне все равно было одиноко.

Серафина и Эден вели себя дружелюбно, но они не могли полностью понять мою ситуацию. Серафина старалась помочь мне от всего сердца, но она не понимала всего. Эден, напротив, просто использовал всех вокруг слоуно инструменты.

Я была благодарна им обоим, но Эдену особенно.

Честно говоря, я думала, что он оставит меня. Ведь он всегда ставил эффективность выше верности. Когда он сказал, что не даст мне умереть, мне стало несколько легче. Тем не менее, я все еще боялась, что если буду слишком упряма, он все же покинет меня. Даже Сисен в Актилусе я оставила, и теперь мне было некуда идти.

Чем больше я находилась среди людей, тем тяжелее мне становилось. Поэтому, даже не имея причин сидеть взаперти в комнате Серафины, я редко выходила.

Однажды вечером Эден и Серафина пришли ко мне.

Оба были серьезны.

— По правилам, сюда не должны входить посторонние.

Хотя я пошутила, я не смогла даже улыбнуться.

— Все нормально. У меня есть разрешение хозяйки комнаты.

Эден легко принял мою шутку и сел напротив, а Серафина, немного поколебавшись, села рядом. Я нервно провела пальцами по волосам.

Эден успокаивающе заговорил.

— Император не придет с армией, верно? Даже если он не знает, рыцари будут не в лучшей форме.

Я кивнула.

— В конце концов, он придет один. Если он будет один, наши шансы не безнадежны. Боевую мощь паладинов не стоит недооценивать.

Услышав это, Серафина опустила голову. Я заметила этот тонкий намек.

— Может, нам не стоит быть такими пессимистичными. Если учитывать, что мы заманим измотанного за полтора месяца Императора на нашу территорию…

Звучало правдоподобно, но слишком оптимистично для хладнокровного Эдена. Он намеренно проигнорировал тот факт, что Раньеро — крестник бога войны с особым талантом к убийству.

Все, чтобы успокоить меня.

Я улыбнулась.

Я была благодарна, но это не помогало.

Тогда я с дрожью в голосе сказала:

— Обязательно ли нам сражаться? Против такого, как он…

— Что, если мы не будем сражаться?

— Может, можно все решить разговором?

Даже произнеся эти слова, я почувствовала себя глупо и сразу замолчала. Эден был ошеломлен.

— Если ты действительно хочешь этого…

— Я знаю.

Я быстро прервала его.

— В твоем плане нет места для переговоров… У тебя есть веская причина убить Раньеро.

Мне вспомнились слова на двери старого святилища.

"…Когда кровь Актиллы наготове, открой ее мечом Тунии."

Серафина посмотрела на Эдена. Ей, наверное, было интересно, почему он должен убить Раньеро. Однако Эден только смотрел на меня.

Я пробормотала, слегка избегая его взгляда.

— Я даже не думаю, что смогу поговорить с ним, когда он в ярости.

Сама идея разрешить все разговором с воплощением бога войны звучала абсурдно. Более реальным было предположение, что он бросится с мечом сразу, как только увидит меня.

Эден встал.

— Я попробую убедить капитана паладинов подготовиться к бою.

Я кивнула.

Я не верила, что все получится.

Через время Серафина позвала меня.

— Анжелика?

Услышав ее голос за дверью, я медленно спустила ноги с кровати, надела тапочки и накинула легкую накидку.

— Серафина?

Когда я медленно открыла дверь в молельную, Серафина сидела там в молитвенной позе. Свечи освещали комнату, и их свет отражался в священной воде.

Я затаила дыхание, не желая ее беспокоить.

Все же, почему она позвала меня во время молитвы? Она сидела ко мне спиной, а ее длинные волосы были аккуратно убраны под головной платок.

Внезапно Серафина, как мне казалось, тихо молившаяся, вновь позвала меня.

— Анжелика, подойди.

Меня охватило тревожное предчувствие. Ее голос был не таким, как обычно — в нем слышалась едва уловимая, странная сладость.

Тем не менее, я подошла и послушно сказала: "Да."

— Садись.

Я села, подчиняясь некой непреодолимой силе. Поскольку в молельной комнате было темно, лицо Серафины оставалось скрытым от меня. Я нерешительно сцепила пальцы и опустила голову, повторяя за ней.

О чем она молилась?

В этот момент Серафина подняла голову, и ее красные глаза уставились на меня.

— Энджи, я почти на месте.

Это был Раньеро. Он крепко обнял меня и улыбнулся.

Я проснулась, тяжело дыша.

Мое сердце сильно билось, в ушах стоял гул. Спавшая рядом со мной, Серафина проснулась и спросила сонным голосом:

— Что случилось?

Сердце не успокаивалось, даже когда я прижала руку к груди. Кошмар, который я не видела уже давно… с тех пор, как сбежала из Актилуса. Я чувствовала, что Раньеро идет за мной. Если раньше это было лишь смутное подозрение, но теперь сон принес мне уверенность.

"…Он идет."

Мой ли это был внутренний голос или пророческое предчувствие — я почувствовала, как он окреп и зазвенел у меня в ушах.

"Близко. Уже скоро…"

— Он близко.

— Так быстро? Невозможная скорость.

Для обычного человека, возможно, и так. Но так как Раньеро был связан с богом войны, его физические возможности намного превосходили человеческие. Если он действительно гнался за мной, не спал и не ел, возможно, такая скорость не была бы невозможной. Но откуда я узнала об этом? Кажется, в оригинальном романе этого не было.

Тем не менее, это не имело значения. Он шел за мной… чтобы схватить меня. То, что он так спешил, означало, что его эмоции были крайне сильны.

…Для меня это была плохая новость.

Я задрожала.

Заметив, как я дрожу, Серафина нежно взяла меня за руку, а затем прижала к себе.

— Прости.

Еще одно извинение с неясным смыслом. Поднявшись с постели, я открыла дверь в молитвенную комнату.

Когда я вошла, фраза как будто ударила меня в грудь. Я задрожала от потрясения, вызванного этой мыслью. Когда я вошла и обернулась, Серафина, сидевшая на кровати, посмотрела на меня. Ее лицо было бледным, будто она чувствовала что-то.

— Ты не меч Тунии, — мы с Эденом ошибались, — Не знаю, кто именно им является, но знаю, что это не ты.