Онлайн чтение книги Тайная служанка графа The Count’s Secret Maid
Глава 19 - Чаепитие с графом (1)

Мои руки и ноги обветрились от холода. Я терла покрасневшие щеки ладонями, чтобы хоть как-то согреться. Когда я вернулась домой в таком виде, меня встретил отец. Этот дьявольский ублюдок.

Не знаю, почему он меня бьет. Я уже привыкла, что меня бьют, не понятно за что. Сжаться в комок – это единственное сопротивление, которое я могу оказать. Иногда мои младшие братья и сестры пытались остановить отца и им тоже за это влетало.

Однако, Алисия, просто смотрела на меня и отворачивалась. Она была единственной из моих братьев и сестер, кого никогда не били. Ведь она так сильно отличалась от нас. Он берег ее, чтобы в один прекрасный день продать за самую высокую цену. Но Алисия этого не знала, поэтому и вела себя так высокомерно.

А потом, когда мои братья и сестры, державшие меня за руку, исчезли один за другим, я смогла спокойно переносить боль и печаль. Не было нужды в слезах. В тот момент, когда я это осознала, я будто проснулась от кошмара и не смогла снова заснуть.

***

Свернувшись в углу и прислонившись головой к стене, я слышу знакомый стон. Закрыв глаза, я прислушиваюсь к слабому звуку.

За этой стеной он тоже сражается. Меня успокаивал этот звук. Да, он так сильно злится днем, но ночью я просыпаюсь от кошмаров, едва заслышав его стоны. Я трусь покрасневшими щеками о холодную стену и смаргиваю слезы, чтобы прогнать страх. Я понимаю, что не одинока.

– Значит, семья Кристоферов сделала это с вами?

– Да.

– И Кристофер об этом знает?

– Итан не знает. Пока еще не знает.

Я была так ошеломлена, что заикалась, но Винсент выглядел бесстрастно.

– Я думаю, он догадывается об этом, но еще не уверен. Поэтому Итан хотел спросить меня о том действительно ли его семья сделала меня таким.

– В итоге он спросил вас?

– Нет, он не стал.

– Но почему?

– Потому что я сейчас не в лучшей форме.

Я потеряла дар речи.

– Может на первый взгляд этого и не скажешь, но он довольно добрый. Поэтому Итан не может себе позволить бередить мои раны, когда я слеп и напуган.

Внезапно его избегание Итана обрело смысл. Но в то же время у меня оставались вопросы. Откуда он все это знает?

– Почему вы не сказали Кристоферу?

– Потому что у меня не было причин для этого.

Винсент поднял веки. Изумрудные глаза, все еще мутные, но полные решимости, смотрели в пустоту.

– Некоторые секреты должны оставаться секретами.

– …

Он замолчал, и я не стала продолжать задавать вопросы. Что-то в глубине души предупреждало меня, что не стоит дальше спрашивать. С тех пор я больше не вспоминала об этом разговоре, как и он.

И все же, это очень страшно. Каждую ночь я закрываю глаза и всем телом чувствую, какой страшный груз лежит на моих согнутых плечах.

Секреты должны оставаться секретами.

«С этого момента все, что ты видишь и слышишь, должно быть в тайне.»

Еще раз напомнив себе об условиях, которые я должна соблюдать, чтобы работать здесь в качестве прислуги, я продолжаю заботиться о своем господине.

– Господин, проснитесь.

Круглая фигура на кровати зашевелилась, но не поднялась. Должно быть, он уже давно заметил, что я зашла в комнату, учитывая его чувствительность к звукам. Я нахмурилась и откинула простыню.

– Вам нужно поесть.

Он скорчил недовольную гримасу, когда простыня перестала скрывать его лицо. Винсент был покрыт потом и выглядел так, будто ночью ему снова снился кошмар.

– Вы сильно вспотели за ночь, поэтому я предлагаю вам помыться.

Затхлый запах в комнате исчез, и на полу стало меньше вещей. Свет, проникающий в некогда темную комнату, стал привычным, как повседневная рутина. В последнее время он хорошо питался и жил собственной жизнью. Но он все еще был несговорчив, когда дело касалось тактильного контакта.

– Убирайся.

Он схватился за конец простыни, которую у него отобрали, но я не поддалась и усилила хватку

– Я уже набрала воды в ванну.

Когда я только приехала сюда, идея о том, чтобы искупать его, была немыслимой. Но после странной борьбы за власть с ним и тех изменений, которые он претерпел, я теперь могу потребовать, чтобы тот умылся.

– Пожалуйста, уходи.

Винсент глубоко вздохнул. Его раздражение было заметно по тому, как он дергал простыни. Похоже, сегодня у него было плохое настроение.

– Я поддержу вас.

– Как в прошлый раз?

– Ну, тогда… Я проверю температуру воды.

Я укрылась в ванной. Мне нечего было сказать о том, как в прошлый раз я чуть не утопила его в ванне.

Я опустила руку в воду, чтобы проверить температуру, и через некоторое время вышла из ванной и подошла к Винсенту, неподвижно лежащему на кровати. Я осторожно коснулась его, и он отпрянул. Не обращая внимания на привычную реакцию, я подняла его слабую руку и положила себе на плечо. Я потянула, и он аккуратно сполз с кровати.

Вопреки резким словам, сегодня он вел себя хорошо. Перенести его в ванную оказалось проще, чем я думала.

Я опустила его руку на бортик ванны, и он стал его ощупывать. Я собиралась быстро расстегнуть верхнюю пуговицу на его рубашке, чтобы заодно постирать вещи, но он остановил меня.

– Уходи, я сам разберусь.

– Вы уверены? – спросила я, удивленная его неожиданным сотрудничеством, он кивнул и медленно начал раздеваться.

Я ошарашено смотрела на него, пока не заметила, что он закончил снимать рубашку и бросил ее на пол. Тогда я пришла в себя.

Я быстро наклонилась и подняла его рубашку. Он уже собирался снять штаны, но вдруг остановился.

– Если ты не уйдешь отсюда, я переверну эту ванну.

– Поняла.

Я щелкнула языком и выпрямилась. Лицо Винсента каждый раз морщилось при этом звуке. Кажется, он хотел мне что-то высказать, поэтому я оставила смену одежды на полу, и спешно выбежала из ванной.

Я притворяюсь, что ухожу, постукивая каблуками на одном месте. Потихоньку я делала шаги все тише и потом остановилась. Вскоре я услышала шум воды: он был в ванной.

Я думала, он и правда перевернет ванну.

Меня удивляет его покорность, но я решила сосредоточиться на главной задаче: нужно убрать комнату, пока он в ванной.

Как обычно, я разложила все вещи по местам и сменила покрывало, простыни и наволочки. Затем вытерла пыль в каждом уголке, подмела пол и вытерла пыль уже с мебели. Когда в комнате стало достаточно чисто, я направилась в ванную, гордясь собой.

Винсент только что закончил принимать ванну и одевался. Я взяла полотенце из соседнего ящика и стала вытирать его мокрые волосы. Я быстро похлопала его по волосам полотенцем, чтобы высушить их, на этот раз он подчинился.

– Я поменяла постельное белье, все готово.

Как только волосы высохли, я беру его за предплечье и поддерживаю. Медленно проводив его до кровати, я замечаю, что рубашка застегнута неправильно.

Думаю, ему даже так идет. Я слабо улыбнулась и заново застегнула рубашку.

– Еда.

– Что? А, да-да. Завтрак. Я сейчас все приготовлю.

Я подошла к двери и взяла серебряное блюдо. Держа его в руках, я на мгновение замешкалась, затем опустилась перед ним на колени. Поставив блюдо ему на колени, я зачерпнула ему полную ложку каши, и Винсент стал покорно есть.

Я наблюдала за ним, довольная переменой: сегодня он тоже начисто опустошил свою миску, хотя раньше сделал это лишь однажды. Казалось, теперь ему можно готовить более твердую еду.

Приняв лекарство, Винсент улегся на чистую кровать. Натянув простыню до шеи, он повернулся лицом к стене.

– Я буду спать.

– Хорошо, я разбужу вас к обеду.

Я схватила белье и пустые тарелки, которые собрала заранее, и вышла из комнаты довольной.

– Наш господин в последнее время хорошо питается.

– Да, сегодня он все съел.

Я показала повару пустые тарелки. Повар был тронут до слез. Кухарка, помогавшая ему, с радостью присоединилась к нашему разговору.

– Думаю, теперь можно готовить более густую кашу.

– Хорошо, приготовим такую завтра!

Я покачала головой и вышла из кухни, отправившись во флигель ждать Ленику.

Но сегодня она была не одна – с ней была Изабелла.

– Кажется, господин в последнее время чувствует себя лучше.

– Да, он хорошо ест и теперь самостоятельно принимает ванну. Он все еще кидает вещи и устраивает истерики, но уже не так часто, как раньше. А на днях он даже ненадолго встал с постели и прогулялся.

Последнюю фразу я добавила низким голосом, который могла слышать только Изабелла. В прошлый раз я уже говорила, что господин вышел из комнаты, хотя и на один шаг. Я помню удивленное лицо Изабеллы, когда она услышала это. И хотя она никак не отреагировала, я поняла, что вздернутая бровь – это ее способ выразить удивление.

– Это большой шаг вперед. Ты много работала, и я надеюсь, ты продолжишь в том же духе.

– Да.

После короткого разговора с Изабеллой я подошла к Ленике. Она забрала у меня корзину с грязным бельем и передала мне другую, уже со свежими простынями и одеждой. Затем мы попрощались, и я вернулась в пристройку.

Сегодня у меня было больше времени, чем я ожидала, благодаря благосклонности господина. После долгих дней, проведенных в спорах с ним, я лишалась всех сил и совсем не выходила из пристройки. Но сегодня у меня впервые появилась возможность спокойно рассмотреть здание изнутри.

Мне сказали, что служанки из главного дома будут приходить в комнаты пристройки в определенное время и убирать их. Так что мне не нужно было беспокоиться ни о чем другом – я могла сосредоточиться на своем господине, как сказала мне Изабелла сразу после моего приезда.

Так что единственным местом моей уборки была комната хозяина. Я жила в соседней комнате от господина, и единственные места, куда я ходила, – это столовая, чтобы поесть, и комната у задней двери, чтобы сдать белье в прачечную.

Сейчас я с восторгом гуляла по особняку, любуясь высокими потолками и просторным коридором, который был настолько длинным, что по нему можно было ходить целый день. Я никогда раньше не бывала в подобных местах, поэтому была полна удивления.

Затем я поднялась по парадной лестнице в центре дома и стала рассматривать картины в рамках, висящие на стенах.