Онлайн чтение книги Тайная служанка графа The Count’s Secret Maid
Глава 101 - Всё ещё странный гость графа (15)

– Дело не в симпатии.

– Что? – спросил Джонни с широко раскрытыми глазами.

Я ощутила подступающую горечь. Алисия не ненавидит Джонни. Ей ненавистна бедность, которая следует за ним по пятам.

Даже среди прислуги этого особняка существует скрытая дискриминация. Причины самые разные: происхождение, образование, возраст, опыт и так далее. В частности, особенно сурово относились к таким, как мы с Алисией – к нищим. И даже выдающаяся внешность Алисии никого здесь не впечатляла. Вокруг и без того шныряли люди куда красивее неё.

Поскольку я умело управлялась со своими обязанностями, в мою сторону не ощущалось такого уж сильного давления. А Алисию это попросту не волновало. Напротив, она стойко выдерживала нападки и открыто их высмеивала.

Но, однажды, какая-то горничная намеренно плеснула в Алисию водой, за что та в ответ брызнула на неё мокрой шваброй. Затем Алисия выкрикнула, мол, если подобное повторится еще раз, то она этого так просто не оставит. Ее высоко поднятая голова и выраженная уверенность были такими откровенными, словно она уже возомнила себя графиней. Она без устали кричала, что они все потом пожалеют об этом, но я, как единственная кому был понятен смысл, вложенный в эти слова, лишилась дара речи.

В какой-то момент Алисия сблизилась с горничными, которые до этого поливали её грязью. Кроме того, она и тут смогла выделиться, создав свою собственную иерархию. Я поняла это достаточно быстро.

– Наша первая встреча была не безупречной, но теперь я знаю, что ты неплохой человек. Конечно, нельзя назвать тебя хорошим, но разве существуют идеальные люди? Я уверена, что ты порядочный человек, который просто старается наладить свою жизнь, пускай и не совсем удачно.

– Это комплимент такой или очередные нотации?

– Это значит, что тебе следует забыть об Алисии.

– …

– Найди ту, которая примет тебя таким, какой ты есть. Полюби не ту, что будет рядом, только когда ты чего-то достигнешь, а ту, которая скажет, что ей для счастья достаточно просто быть вместе.

Таким людям, как мы, всё равно ничего в этой жизни не светит. И богатство, и слава – всё ускользает из наших рук. Мои маленькие ладони не могут удержать всё то, что хотелось бы получить. Я прекрасно понимаю, что ничего не достигну.

Вот что значит знать своё место. Смешно даже говорить о том, чтобы что-то изменить в жизни, когда простое желание выбраться из нищеты кажется чем-то непостижимым. Тогда, разве в будущем моя вторая половинка не должна принять меня такой, какая я есть?

Невзаимные чувства никогда не принесут настоящего счастья.

– У тебя когда-нибудь было такое? – внезапно спросил Джонни. Я и не заметила, как ко мне устремился серьезный взгляд, в котором уже не было прежней угрюмости. Повисла тишина, но вопросы словно проигрывались сами собой.

Ты когда-нибудь любила, невзирая на внешний облик?

Был ли кто-то, кто любил тебя такой, какая ты есть?

В голове проявились два лица. Один из них уже долгое время омрачал мои мысли, а другой…

Грусть, зарытая глубоко внутри, начала просачиваться наружу. Глаза накрыла теплая пелена. Словно последний, с трудом сделанный выдох, затуманил зрение, и теперь мои легкие утратили доступ к кислороду. Я с усилием сжала пульсирующую ладонь. Мои слегка приоткрытые губы отказывались говорить.

Я опустила голову и постаралась усмирить те эмоции, которые грозили поглотить меня целиком.

– … не знаю. Сложно сказать.

– Скука, ску-ка.

– Заткнись!

– Неужели совсем никогда?

– Не знаю. У меня не было на это времени.

Я не могу позволить себе зацикливаться на прошлом. Моя жизнь не настолько беззаботна, чтобы свободно предаваться грусти и гоняться за прошлым.

Теперь, когда я вновь опустила голову, Джонни посмотрел на меня и, внезапно хлопнув в ладоши, выпалил:

– Эй, давай сходим туда.

– Куда?

Джонни толкнул ближайшую дверь.

– Вау! – коротко воскликнул Джонни, оглядываясь вокруг, поэтому и я посмотрела в том направлении. Комната было довольно просторной, а расположенные в ней книжные полки походили на лабиринт. Все они были забиты книгами.

Это кабинет? Я направилась за Джонни, вертя головой в разные стороны. Стоило войти и закрыть за собой дверь, как в ноздри ударил запах книг, окутывающий всё здешнее пространство. Мой нос сморщился. Знакомый и успокаивающий запах в миг очистил разум от плохих мыслей. Ощущение, словно я попала в книжный магазин, в котором работала ещё в детстве. Здесь витал такой же аромат старой и залежавшейся бумаги.

– Ух ты, что-то занятное.

– Эй, ничего не трогай! – я попыталась остановить Джонни, который схватился за книгу.

Но он не обратил на это никакого внимания и принялся перелистывать страницы. Если знаешь, как читать и писать, то книги будут тебе близки. Так же, как и мне. При виде парня, увлеченного книгой, стало радостно на душе.

Я бросила взгляд на Джонни, погруженного в чтение, и прошла дальше. По мере продвижения вдоль полок, я просматривала стоявшие на них книги. Затем мои глаза наткнулись на знакомое название, и я остановилась. Я взяла книгу в руки с искренней улыбкой на лице. Это моя любимая книга.

На шелестящих страницах можно наткнутся на картинки. Это тоже своего рода развлечение. Мое внимание быстро сосредоточилось на книге. Джонни подошел прямиком ко мне.

– На что смотришь?

– «Горести любви».

– А, это…

– Знаешь её?

– Да, это же известная книга. Её читают ещё детьми.

Мне уже доводилось слышать об этом раньше, и эта книга правда достаточно известна. Я закивала головой со словами: «Шедевр есть шедевр», на что Джонни добавил, что ему не так уж и понравилось. Когда я спросила почему, он ответил, что концовка всё испортила.

– О чем ты вообще? Финал – моя любимая часть.

– Это трагедия.

– В этом вся прелесть. Как это прекрасно – найти свой путь в жизни.

– И что в этом прекрасного? Меня выводит из себя то, что сначала ты берёшь на себя слишком много, а потом вот так просто бросаешь всё и убегаешь.

На это можно смотреть и по-другому.

– Это впечатляет, потому что сама я так поступить не могу.

– …

– Тут есть моя любимая фраза.

– Какая?

Если уж ему так интересно, то стоит прочесть. Я прочистила горло, намереваясь почитать книгу впервые за долгое время. Сделав глубокий вдох, я нашла отрывок, который уже читала множество раз, и тихим голосом начала:

– Бог создал тебя, и ты благословлен самим фактом своего существования. Все в мире прокладывает тебе путь…*

(*Прим.ред.: Эти же строчки Паула цитирует Винсенту в 8 главе).

Мой голос эхом пронесся по умиротворенному помещению. Джонни внимательно и с нескрываемым любопытством вслушивался в мой голос. Меня охватило ещё большее волнение при виде такой сосредоточенности, и я продолжила чтение.

Это был именно тот момент.

Внезапно распахнулась дверь.

Я тут же схватила Джонни за плечо и присела на корточки. Джонни посмотрел на меня с широко раскрытыми глазами. Я приложила указательный палец к губам и дернула бровями, призывая его помолчать. Другой рукой я указала ему на дверь. Джонни быстро понял меня и прикрыл рот обеими руками.

Я положила книгу на первое попавшееся место. Затаила дыхание, стараясь двигаться как можно тише, и когда книга опустилась на полку, я смогла выдохнуть. Естественно, это было сделано бесшумно.

Я снова посмотрела на дверь. К нашему счастью, книжные полки были расположены в виде лабиринта. Кроме того, мы находились далеко от двери, а всё вокруг застилали набитые книгами полки, поэтому заметить нас с такого расстояния было сложно. Но, к сожалению, обзор был перекрыт и для нас.

Я наблюдала за происходящим через щель между книгами. Дверь определенно была открыта, но, как ни странно, не было слышно ни звука. Никаких признаков жизни. Никто не вошел? Стоило только подумать об этом, как послышались чьи-то шаги.

Этот приглушенный «стук, стук» свидетельствовал о том, что кто-то всё-таки здесь был. Я сосредоточилась на шагах. Кто это? Одри? Сложно сказать, ориентируясь лишь на слух. Но наверняка ясно лишь одно: если поймают, то сделают выговор.

Чужие шаги приблизились к нам. Я нервно сглотнула. Джонни, сидящий рядом, потряс меня за плечо, спрашивая: «Что теперь делать?». Я отбросила его руку и подтолкнула Джонни дальше. После я прошептала так тихо, чтобы смог услышать лишь он:

– Отойдем подальше.

– Там есть окно.

– Если хочешь сигануть с окна, останавливать не стану.

Бежать было некуда. Единственным выходом было спрятаться где-то в отдаленном конце комнаты. Поэтому я прошептала, чтобы он продвинулся дальше, и Джонни без пререканий пополз в указанном направлении. Я ползком направилась следом за ним, поглядывая в сторону постороннего звука. Неизвестные шаги внезапно затихли. Они то шли, то снова останавливались, словно искали что-то, вслушиваясь в окружающую обстановку.

Я изо всех сил старалась быть тише мышки, заглядывая в щели между книгами. Постепенно стала проявляться дверь. Сквозь книги показался стоящий у входа человек. Судя по телосложению – это мужчина. Одет он был очень роскошно.

А еще мои глаза привлекли золотистые волосы…

– … ла?

Внезапно я перестала ползти. Быстро опустила взгляд на пол и навострила уши. Что он?..

Я прикрыла рот рукой, услышав голос, эхом разнесшийся по комнате:

– Паула, – прозвучал тихий, но твердый голос. Он слишком отчетливо достиг моих ушей. Мое потрясение было настолько огромным, что всё тело проняла дрожь.

Удерживая рот закрытым, я осела на пол, накрыв тыльную сторону ладони второй рукой. Кажется, если не буду крепче сжимать рот, то закричу, поэтому я просто отказывалась верить своим ушам.

Больше никто не звал. Но и одного раза было достаточно, чтобы понять, кто это был. Как бы я могла не узнать?

Винсент.

Человеком, который вошел сюда, был Винсент. Он прямо здесь. И я…

Я сжалась еще сильнее, пытаясь стать как можно более незаметной, хоть и знала, что меня и так не видно. Страшно, что он меня найдет. Он перестал звать и затих, и я поняла, чего он ждет. Он пытается ощутить мое присутствие. Поэтому нужно просто замереть на месте. Я крепко зажмурилась, стараясь не дышать.

…

Молчание длилось очень долго.

И я, и Джонни затаили дыхание. Вокруг было так тихо, будто тут и правда никого нет.

Затянувшуюся тишину нарушил приглушенный вздох. Кажется, вновь послышался звук шагов, но теперь он отдалялся. Дверь с силой захлопнулась, и чужие шаги исчезли. Только теперь я смогла расслабиться.

Джонни, пребывавший в не меньшем напряжении, выдохнул с облегчением. Он поднялся и приблизился ко мне. Его рука опустилась на мое плечо, пока я всё ещё сидела на полу.

– Эй, он уже ушел.

– …

–Э-эй! Говорю же, он ушел.

«Очнись уже!» – добавил он, встряхивая меня. Но у меня не было сил, чтобы двинуться с места. Я просто уставилась в пол на свою тень.

Озадаченный моим поведением, Джонни снова склонился ко мне, заглянул в лицо и вдруг спросил:

– Ты… плачешь?

– Ах…

Только теперь пришло осознание, почему лицо было таким мокрым. Я моргнула, и слеза упала на пол. Мое зрение стало каким-то мутным. Круглые следы, оставшиеся на полу, то размывались, то снова становились четкими. Кончиками пальцев я коснулась слез, стекающих по моим щекам. Я вытирала и вытирала их тыльной стороной ладони, но они всё никак не прекращались.

В этот момент мои слезы полились с новой силой.

– Кх…хнык…

– Ты чего? Почему ты плачешь?

– Кх…кх…

– …

Джонни растерянно поглаживал мое плечо, но даже так не смог остановить слезы, которые уже нескончаемым потоком лились наружу. Я сдерживалась и не говорила ни слова, боясь, что это услышит кто-то ещё. Я снова закрыла рот обеими руками и согнула колени. Всё, что мне оставалось – это бросить последние силы на то, чтобы сдержать свою истерику.