Онлайн чтение книги Переродился в маленького мужа жестокого мясника Transmigrated into the Cruel Butcher’s Little Wife
Глава 23. Сюн Чжуаншань проявляет свою мощь

— Фулан Сюн, вот сегодняшние изделия, проверьте, пожалуйста. — Отец Жуань и его сыновья были настоящими мастерами – их работа была аккуратной, и за все время сотрудничества они ни разу не схалтурили.  

Тем не менее, Тан Шоу для порядка выборочно проверил несколько штук.  

— Дедушка Жуань, всего за несколько дней ваше мастерство выросло! Раньше иероглифы «Персиковый источник» выглядели неуклюже, а теперь в них уже чувствуется дух каллиграфии ученого Цзи.  

Надпись «Персиковый источник» Жуань заказал у ученого Цзи за два медяка – это был аналог современных художественных шрифтов, с четкими линиями, но сохраняющий эстетику. Поначалу, не зная грамоты, Жуань просто копировал форму, и иероглифы получались безжизненными. Хотя Тан Шоу ничего не говорил, гордый старик сам не мог смириться с этим и ночами тренировался, пока не добился передачи духа оригинала.  

Жуань засмеялся: 

— Так и должно быть. Взялся за дело – делай на совесть.

Семья Жуань делала 32 изделия в день, а сам старик успевал еще два. Не то чтобы они работали медленнее Сюн Чжуаншаня – просто их изделия были более изящными, с резными узорами и надписями. На это уходило больше времени, но с опытом скорость возрастет.  

— Вот 128 медяков, получайте. — Тан Шоу пересчитал щетки и коробочки и рассчитался за день. Они с Жуанем договорились о ежедневных выплатах без задержек.  

— Спасибо. — Жуань отсчитал два медяка и протянул свою миску. — Фулан Сюн, налейте мне соевого масла. Сегодня утром мой внучонок просил чего-нибудь повкуснее. Раз уж я заработал, пусть семья поест досыта.

Тан Шоу не стал отказываться от платы и не налил лишнего. Они были партнерами, и отношения должны оставаться деловыми. Если сегодня сделать скидку, завтра придется повторять. За хорошую работу можно добавить пару медяков при расчете, но не за счет товара.  

Жуань придерживался того же мнения и не обиделся. Уходя, он обернулся: 

— Завтра приду в это же время.

— Хорошо, буду ждать.

Проводив Жуаня, Тан Шоу потянулся за корзиной, но ее уже подхватили сильные руки Сюн Чжуаншаня. Тот не любил общаться с посетителями и обычно молча наблюдал за ними, скрестив руки. Поначалу деревенские потели от страха, но со временем привыкли к его ледяному взгляду.  

— Я сам справлюсь, это же не тяжело.  

— Я помогу.  

Тан Шоу не стал спорить. Войдя в дом, они без слов распределили обязанности: Сюн Чжуаншань сортировал коробочки, а Тан Шоу наполнял их порошком из трех горшков. Больше всего было «Свежести» – самого дешевого варианта.  

Вдруг раздался стук в ворота:  

— Это дом второго сына Сюн?  

Тан Шоу и Сюн Чжуаншань переглянулись с радостью. Деревенские так не спрашивали – значит, приехали из столицы. Быстрее, чем ожидалось.  

— Да, это здесь. — Тан Шоу открыл дверь.  

На пороге стояли пятеро: юноша в лазурных одеждах и четверо крепких охранников. Раньше такая компания напугала бы Тан Шоу, но после жизни с Сюн Чжуаншанем эти мужчины казались ему котятами в сравнении с медведем.  

— Я фулан Сюн. Чем могу помочь?  

Юноша вежливо поклонился:  

— Я Цзинь Цзиньчэн из столичной семьи Цзинь. Приехал купить зубные щетки и порошок.  

Тан Шоу, не знавший о влиятельности Цзиней, отнесся к нему как к обычному торговцу. Это слегка озадачило юношу, привыкшего к лести.  

Когда дверь распахнулась полностью, взору гостей предстал Сюн Чжуаншань. Его кровавая аура моментально напугала охранников – те инстинктивно обнажили мечи.  

Сюн Чжуаншань даже бровью не повел.  

— Это мой муж, Сюн Чжуаншань. Он ветеран войны, простите, если напугал вас.  

Цзинь Цзиньчэн жестом велел охране убрать оружие:  

— Это мои люди проявили бестактность. Надеюсь, вы не испугались?  

— Да я уже привык к моему мужу. Ваши охранники по сравнению с ним – как ягнята на заднем дворе.  

— … — Даже если это так, зачем говорить вслух? Цзинь Цзиньчэн натянуто улыбнулся.  

Тан Шоу пригласил гостей в дом, усадил на новые стулья работы Сюн Чжуаншаня и принес образцы.  

Щетки и коробочки с резными персиковыми цветами и изящными иероглифами выглядели куда презентабельнее ранних версий.  

Цзинь Цзиньчэн явно не ожидал, что семья Сюн усовершенствовала продукцию так быстро. В его глазах мелькнул удивленный блеск, но он тут же взял себя в руки и невозмутимо продолжил:

— Я пришел не только купить несколько зубных щеток и порошка, но и обсудить с вами крупную сделку.

Крупную сделку? — мысленно усмехнулся Тан Шоу. Он сразу понял, что хочет Цзинь Цзиньчэн.

Как и ожидалось, юноша продолжил:

— Почему бы вам не продать мне рецепты всех трех видов зубного порошка? Назовите свою цену!

Тан Шоу одарил его стандартной вежливой улыбкой:

— Не продам.

Цзинь Цзиньчэн, заранее ожидавший такой реакции, не спешил:

— Фулан, не стоит так спешить с отказом. Подумайте еще раз. Учитывая ваши нынешние условия, я советую вам просто получить хорошую сумму серебра. Посмотрите на ваш дом – ветер гуляет со всех сторон, теснота такая, что гостей даже негде принять. С этими деньгами вы могли бы купить большой особняк в Юйлине, пережить зиму в тепле, а потом открыть лавку по продаже масла – жизнь пойдет в гору. Зачем мучиться, держась за рецепт? К тому же, вряд ли вам удастся его сохранить.

Угрожает, да? Тан Шоу прищурился и уже собирался что-то сказать, как вдруг почувствовал, как мимо его уха пролетел резкий порыв ветра. Раздался душераздирающий вопль, звонкий треск – и стол перед Цзинь Цзиньчэном раскололся пополам. Сюн Чжуаншань стоял с огромным тесаком в руках, мрачный, как туча. Леденящим голосом он произнес:

— Ты кому угрожаешь?

Телохранители мгновенно обнажили мечи, но Цзинь Цзиньчэн лишь мельком увидел вспышку – и вот уже на полу валялась груда клинков. Его охранники застыли в боевых стойках, но в руках у них остались лишь ножны. Они растерянно озирались, будто не понимая, что произошло.

Даже Тан Шоу остолбенел. Неужели Сюн Чжуаншань – тайный мастер боевых искусств? Как еще объяснить, что все закончилось, даже не успев начаться?

Сюн Чжуаншань, еще секунду назад готовый разорвать обидчиков, под восхищенным взглядом Тан Шоу почувствовал прилив удовлетворения. Эти ничтожества уже не казались ему достойными смерти – можно оставить им жалкие жизни.

— Как вы смеете! Мой господин – из столичного рода Цзинь, первого среди четырех великих семей! Старший господин занимает пост чиновника второго ранга!

Сюн Чжуаншань встряхнул тесаком, заставив говорящего охранника вздрогнуть:

— И что? Это дом семьи Сюн.

Он ни капли не боялся, совсем не походил на простолюдина, трепещущего перед чиновниками. Тан Шоу, опасаясь, что Сюн Чжуаншань просто от природы упрям, поспешил встать, придержал его руку с тесаком и оттащил назад. Он понял – перед ними не простой торговец, а влиятельный человек из столицы. Сделку можно сорвать, но ранить его – ни в коем случае.

— Мой муж слишком долго провел на войне, нрав у него крутой. Второму господину Цзиню стоит быть осторожнее в словах, чтобы не выглядеть так, будто знатный род притесняет простых людей. Уверен, человек вашего статуса не опустится до такого.

Лицо Цзинь Цзиньчэна побелело. Он долго не мог выдавить улыбку, но, к удивлению, не ушел, а остался ночевать, словно забыв о торговле. Он лишь сказал, что устал с дороги и хочет отдохнуть.

Ради мира Тан Шоу разрешил им остаться, не боясь ночных козней. Он уже понял – все они вместе не стоят и мизинца Сюн Чжуаншаня.

Устроив гостей, Тан Шоу потащил Сюн Чжуаншаня в их комнату и, снизив голос до шепота, чтобы те не услышали, прошипел:

— Уйми свой буйный нрав! Они не безродные деревенские – малейшая царапина, и нам несдобровать.

— Они угрожали тебе, — пробурчал Сюн Чжуаншань. — У меня на глазах – не позволю.

— Ты… — Тан Шоу почувствовал легкое (совсем легкое!) удовольствие от этих слов, но сделал строгое лицо. — Все равно нельзя! Они важные персоны, если столкнутся с нами лоб в лоб – мы проиграем.

— Не бойся, справимся.

— Ты думаешь, все решает кулак? Нужна поддержка! — Тан Шоу раздраженно махнул рукой. — Ладно, видно, ты ослеп от ярости, когда меня задели. Но в следующий раз будь осмотрительнее! Пока рецепт в наших руках, они не посмеют отнять его силой, даже будучи из столицы. Думаю, они просто пытаются запугать – если сработает, хорошо, если нет – отступят. В конце концов, наш рецепт хоть и ценен, но не уникален. При желании его можно воссоздать, вопрос времени. Да и сумма не настолько огромна, чтобы ради нее марать репутацию знатного рода. Особенно если старший господин Цзинь – чиновник. Если разразится скандал, его враги используют это против него. Оно того не стоит.

Сюн Чжуаншань упрямо повторил:

— Не бойся, род Цзинь – ничто. Они не посмеют.

— Не «не посмеют», а «не станут», невыгодно, — поправил Тан Шоу. — Ладно, главное – больше не устраивай представлений. Хотя сегодняшний урок пошел им на пользу – теперь будут знать, что мы не мягкотелые. Но вот что… Откуда у тебя такие навыки? Я даже не разглядел, как ты обезоружил их! Ты что, тайный мастер? А «легкая поступь» у тебя есть? Может, по воде бегать?

— Фулан, это все сказки, — в глазах Сюн Чжуаншана мелькнуло веселье. — По воде ходить невозможно. Просто в армии я прошел особую подготовку.

— Особую подготовку? Ты был не рядовым?

Лицо Сюн Чжуаншаня потемнело. Воспоминания о войне не приносили ему радости, и он кратко объяснил:

— Сначала был рядовым. Но после одной битвы, где я отличился, генерал заметил мою природную силу и перевел в особый отряд. Там мы обучались специальным техникам. Такие «телохранители», как у Цзиня, – просто подмастерья с базовыми навыками. Десятерых таких – одним ударом.

Он не стал вдаваться в подробности, чтобы не пугать Тан Шоу. Тот отряд был элитным подразделением, куда отбирали лучших воинов. Их тренировки выходили за пределы человеческих возможностей. Они сражались на передовой, проникали в тыл врага, вели разведку. Если проводить параллели с современным миром, это был аналог спецназа.

По нынешним меркам, люди Цзинь Цзиньчэна не дотягивали даже до уровня обычных стражников – скорее, уличные бандиты. А столкнулись с профессиональным спецназовцем. Ха, мышь против тигра!

Все в Сюн Чжуаншане кричало: «Я имею в виду не кого-то конкретно, а всех вас. Вы все – цыплята. Ничтожества!»