Онлайн чтение книги Переродился в маленького мужа жестокого мясника Transmigrated into the Cruel Butcher’s Little Wife
Глава 18. Переполох в хозяйском доме

Сюн Чжу ничуть не смутился:  

— Не стоит? А скажи-ка, за все годы службы в доме Ванов, видела ли ты, чтобы кто-то из них ел такой торт? Не побоюсь сказать правду – в прежние времена этот торт могли позволить себе только члены императорской семьи! Простому народу он был недоступен. Лишь самым заслуженным сановникам, в день их рождения, император жаловал небольшой кусочек. И это считалось величайшей честью!  

— Врешь! — фыркнула служанка. — Если это действительно императорское угощение, как же твоя семья научилась его готовить?  

Сюн Чжу даже бровью не повел:  

— Та династия пала сотни лет назад! Дворцовые повара были изгнаны, и один из них добрался до деревни фулана моего второго брата. Тот пожалел его, помог, а старик в благодарность передал свое мастерство.  

Служанка с сомнением разглядывала его.  

Сюн Чжу сделал вид, что раздражен.  

— Покупать или нет – твое дело. Такой деликатес я и продавать-то не хочу! Несколько знатных юношей уже говорили, что наши сладости – лучшие, и просили приносить новинки в первую очередь к ним, не считаясь с ценой. А я, дурак, из-за твоих прошлых насмешек решил зайти сюда. И зря! Такую редкость не стоит продавать тебе – пусть другие первыми попробуют! Нет уж, лучше отнесу кому-нибудь еще!  

Он приподнял коромысло, делая вид, что уходит.  

Но слова Сюн Чжу запали служанке в душу. Действительно, такого торта она никогда не видела – ни у хозяина, ни у хозяйки. Значит, это и правда редкое угощение. Если она принесет своей госпоже то, чего нет у других, та сможет затмить всех! Да и ее, служанку, наверняка отметят.  

— Постой! — девушка схватила коромысло. — Я же не отказалась!  

Сюн Чжу «возмутился»:  

— Осторожнее, не разбей! Я передумал: не хочу, чтобы ты выслужилась перед госпожой! Это противоречит моим намерениям. Черт меня попутал зайти сюда!  

Чем больше он сопротивлялся, тем увереннее служанка чувствовала: это шанс, посланный небом. Вытащив из-за пазухи связку медяков, она швырнула их Сюн Чжу, схватила торт и бросилась в дом. Если бы не деньги, это было бы откровенным грабежом.  

— Эй, что за безобразие?! Я же отказался! — крикнул ей вслед Сюн Чжу. — Эй, а деньги-то все ли тут? Не хватит хоть монетки – и я к хозяину!  

Служанка, уже скрывшись за воротами, крикнула:  

— Не бойся, все там! Это мои сбережения за несколько месяцев – копила на румяна, а теперь тебе отдала!  

Сюн Чжу «в ярости» завопил:  

— Не нужна мне такая милость! Верни торт!  

Девушка, выглянув, скорчила ему рожу.  

— Не-а! Не отдам! Что ты сделаешь? — И скрылась, весело подпрыгивая. Ей было лет пятнадцать-шестнадцать – совсем ребенок.  

Когда ворота закрылись, Сюн Чжу поднял упавшие монеты, пересчитал – все в порядке. На лице расплылась хитрая ухмылка: вот и попались!

— Цуйлянь! Что за беготня?! — гневно спросила седьмая госпожа Ван, увидев запыхавшуюся служанку. — Волосы растрепаны, пот градом – никакого приличия! Увидит бабушка – получишь наказание!  

Цуйлянь, не обращая внимания на недовольство госпожи, торжествующе поставила торт на стол.  

— Госпожа, посмотрите, что я вам принесла!  

Седьмая госпожа взглянула на торт – невиданная вещь, да и запах сводил с ума. Но сейчас ее занимало другое.  

— Что это?  

— Госпожа, это торт! Говорят, при прошлой династии только императорская семья могла его есть, простолюдины даже не видели! Даже сановникам доставался лишь в награду за заслуги. И только после падения династии рецепт попал в народ.  

— Правда?  

— Клянусь!  

— Ну-ка дай вилку, попробую!  

В эпоху Юйчао жареные блюда были в моде, и вилки с ножами встречались так же часто, как палочки – это не было чужеземным влиянием.  

Цуйлянь покачала головой:  

— Госпожа, сейчас есть его нельзя! Разве вы забыли, из-за чего переживали? Шестая госпожа угодила бабушке своим местным блюдом – и сразу возвысилась. Но ее рецепт многим знаком, а этот торт – единственный в своем роде! Угостите бабушку, порадуете ее – и затмите всех!  

Седьмую госпожу осенило:  

— Точно!  

Она тут же понесла торт бабушке.  

— Правда, что это подавали императорам?  

— Истинная правда! — Седьмая госпожа кокетливо надула губки. — Видя, как вы в последние дни плохо кушаете, я сама не ела, не спала, искала повсюду, и только чудом достала этот кусочек!  

Бабушка Ван, глядя на внучку (которая явно потолстела, а не похудела), не стала разоблачать ее. Торт и правда пах умопомрачительно. Прожив долгую жизнь в достатке, она перепробовала все деликатесы, но такого – «императорского» – не встречала.  

Позвав служанку, она отрезала кусочек, попробовала – и не смогла остановиться. Боже, какая прелесть! От одного вкуса настроение поднималось, и даже прошлые промахи внучки казались мелочью по сравнению с этим угощением.  

Седьмая госпожа, глядя, как бабушка уплетает торт, еле сдерживала слюни:  

— Бабушка, вкусно? Можно мне кусочек? Хоть крошечный! Я ведь даже не попробовала, сразу вам принесла…  

Будь на месте внучки кто-то другой, бабушка Ван и бровью бы не повела.  

— Ладно, один кусочек. Остальное оставим дедушке. Этот торт и правда достоин императоров!  

Седьмая госпожа получила крохотный ломтик, даже без крема – бабушка пожалела. Но и этого хватило, чтобы потом сниться по ночам, заставляя просыпаться в предвкушении.  

— Цуйлянь! Цуйлянь!  

Служанка, протирая глаза, вползла в комнату.  

— Да, госпожа?..

— Завтра же иди и купи мне этот торт! Только тайком, чтобы никто не видел. Я просто с ума схожу! Все из-за шестой госпожи – если бы не ее подхалимство, весь торт был бы мой!  

Сон как рукой сняло. Цуйлянь поняла: она угадала. Раз бабушка ела с таким удовольствием, забыв о приличиях, значит, скоро закажет еще. И тогда все слуги в доме Ванов будут смотреть на нее с уважением! Да и седьмая госпожа уже дала ей серебряных – она не в накладе.  

— Не волнуйтесь, госпожа, завтра обязательно куплю!  

Сюн Чжу вернулся домой в приподнятом настроении и отдал выручку Тан Шоу.  

— Старший братец, торт продал! Как раз той служанке из дома Ванов, что смотрела на нас, деревенских, свысока. Пусть теперь будет нашей дойной коровой!  

Тан Шоу покачал головой:  

— Третий брат, возможно, ты ей даже помог. Наш торт – единственный в своем роде, никто такого не пробовал. Если ее госпоже понравится, ту станут ценить еще больше.  

— Ну и что? Все равно торт дорогой – захочет есть, будет платить!  

— Пока может. Но когда он станет популярным, я введу ограничения. Не все, что хочется, можно купить!  

Сюн Чжу почесал затылок:  

— Старший братец, а зачем отказываться от денег?  

— Это называется «маркетинг дефицита». Деньги знатных семей – самые легкие, если знать подход!  

Тан Шоу и не подозревал, что торт станет популярным еще быстрее, чем он ожидал. Но он знал: у барышень из знатных семей всегда есть подруги. И, получив новое лакомство, они либо похвастаются, либо угостят. А вкус торта – вне конкуренции. Попробовав раз, они влюбятся.  

Вот тогда и пригодится его «маркетинг дефицита». Чем больше они захотят, тем меньше будут получать. Это разожжет аппетит, заставит метаться. А редкая вещь, которую удалось достать, – повод для гордости. Так слава о торте разлетится, все узнают, что его трудно достать. И тогда люди начнут выстраиваться в очередь, лишь бы продемонстрировать свой статус.  

А там и его зубной аромат пригодится. Тан Шоу улыбнулся, глаза сузились, как у хитрой лисы.  

Сюн Чжу невольно вздрогнул. Его второй брат был страшен внешне – один взгляд, и все обходили стороной. А фулан второго брата… Ха! С виду добродушный, но если разозлить, даже не поймешь, как именно. Пока не станет больно – но будет уже поздно.  

Цуйлянь обещала, но на следующий день вернулась ни с чем. Она ждала Сюн Чжу у ворот, но в его корзине не было и намека на торт.  

— Где… где мой торт?! — вскрикнула она.  

Сюн Чжу фыркнул:  

— Какой еще «твой» торт? Он принадлежит моему старшему братцу! Думаешь, его легко приготовить? Такой большой – несколько дней работы, да и ингредиенты дорогие.  

— Пусть дороже! Моя госпожа может себе позволить!  

Сюн Чжу вспомнил слова фулана второго брата: «Пусть знатные семьи сами несут нам деньги». И вот – прошло всего несколько дней, а они уже готовы платить!  

— Деньги не помогут, — взвалил он коромысло на плечи. — Заказы на торты расписаны на несколько дней вперед. Хочешь – иди к моему старшему братцу, записывайся в очередь. Без поблажек!  

Цуйлянь никогда не видела такого наглого торговца. Даже крупные лавки в городе умоляли поставлять товар в дом Ванов!  

— Да кому он нужен, этот торт! — фыркнула она.  

Сюн Чжу даже не стал спорить:  

— Никому. Просто жди своей очереди.  

И ушел, демонстративно размахивая коромыслом.  

Цуйлянь в ярости топнула ногой, поджала алые губки и, раздраженно махнув платочком, скрылась в доме.  

Седьмая госпожа Ван уже превратилась в подобие кролика: ушки на макушке, готовая выскочить при любом шорохе. Увидев Цуйлянь, она бросилась к ней, но… торта не было.  

— Где торт?! — вскрикнула она, теряя остатки благородной выдержки.  

Цуйлянь, бледнея, призналась:  

— Госпожа… я не купила.  

— Как «не купила»?! — голос седьмой госпожи взлетел до небес. — Ты же клялась!  

— Этот торговец… он сказал, что нужно записываться в очередь у фулан его второго брата. И что очередь уже на несколько дней вперед…  

— Тогда стань в очередь! — рявкнула госпожа.  

— Что за шум? — раздался строгий голос.  

На пороге стоял Ван Сюн, глава семьи.  

Седьмая госпожа мгновенно преобразилась, склонив голову:  

— А-а… дедушка…  

Если бы так вел себя сын или внук, наказания было бы не избежать. Но воспитание девушек – обязанность хозяйки дома, и Ван Сюн не стал вмешиваться.  

Он сел и кашлянул:  

— Так где же ты вчера взяла этот… торт?