Онлайн чтение книги Последнее пламя среди морских глубин Deep Sea Embers
343 Перехват

Агата не отрывала взгляда от силуэта, выраставшего на фоне бескрайнего моря. Ее голос звенел ледяным холодом.

— Прошу прощения, я вас правильно понял? — Молодой офицер рядом с ней явно был озадачен, тщетно пытаясь осмыслить ее слова.

Не обращая внимания на растерянность подчиненного, Агата повернулась к полковнику Листеру и повторила:

— Потопите его. Это «Атакующий». Огромное судно, на борту неизвестное загрязнение. Какое именно — подтвердить не могу, но могу поклясться — это не «Чайка».

Она выдержала короткую паузу. Костяшки ее пальцев, сжимавших посох, побелели.

— И я готова понести ответственность за это решение, — добавила Агата.

Лицо полковника Листера превратилось в неподвижную маску. Он стоял как изваяние, обдуваемый ледяным ветром, и, казалось, прошла целая вечность, прежде чем вдалике снова раздался звук корабельного гудка. Громче, настойчивее — предвестник неминуемой беды. Полковник нарушил затянувшееся молчание:

— Мадам, вы ручаетесь за достоверность своих сведений?

— Я привыкла доверять собственным суждениям, полковник, — отозвалась Агата, с легким присвистом выдохнув воздух. — И я готова понести наказание, если ошиблась.

— Вы не в том положении, чтобы нести какое-либо наказание. Вы — всего лишь привратница, а не управляющий портом, — спокойно возразил Листер, не отрывая взгляда от линии горизонта. — Потопить корабль. Я беру ответственность за это решение на себя.

Вдалеке корабль, известный как «Чайка», продолжал свой путь, рассекая волны устрашающим форштевеном. Флаг на мачте яростно трепал ветер. Из трубы, возвышавшейся посреди палубы, валили клубы белого дыма, скрывая в своей гуще множество звуков и придавая кораблю еще более зловещий вид. А с кормы «Чайки» в пенящиеся волны стекала густая темная жижа, словно кровь из раны исполинского чудовища.

Вновь раздался гудок, и из недр стального военного корабля вырвалось облако белого пара. Под давлением оно прорезало воздух подобно чудовищному воплю, вырвавшемуся из морской пучины.

На палубе было шумно. Фигуры в темно-синей форме сновали взад-вперед, словно марионетки, заведенные неведомым механизмом. Только вот палуба под их ногами была странно подвижной, пульсирующей, словно живая плоть, и напоминала гигантскую сеть вен.

Время от времени темные бесформенные силуэты, составляющие эти фигуры, растворялись, впитываясь в саму плоть корабля. В то же мгновение на смену им появлялись новые матросы — они словно отпочковывались от палубы, отделялись из переборок. Зрелище было жутковатым: извивающиеся, сползающие, спотыкающиеся люди тут же принимались за дело — драили палубу, держали вахту у флагов, зажигали фонари.

Все они держали курс домой. Как и «Чайка»…

Тем временем вдалеке, в порту, пробуждались к жизни исполинские орудия береговой обороны. Створки ворот распахивались одна за другой, являя миру громадные пушки, установленные на утесах, волнорезах и бетонных укреплениях. Чудовищные жерла угрожающе смотрели в море, а их массивные башни медленно поворачивались, приводимые в движение сложным механизмом шестерней и рычагов. Из подземных шахт с натужным скрежетом поднимались лифты, доставляя снаряды из глубинных арсеналов к орудиям. Грохот этого механического оркестра смешивался с тревожным звоном колоколов, разносившимся по порту и за его пределами. Кораблям, все еще находившимся в море, сигналили, приказывая немедленно убираться прочь, а всем службам порта объявили боевую тревогу.

Словно почуяв опасность, «Чайка» увеличила ход еще до того, как на «Фросте» прозвучал сигнал тревоги.

Из трубы вырвалось клубящееся облако пара, гудок заревел непрерывно, и весь корабль словно ожил, пробудившись от дремоты. По палубе забегали матросы, а в белых клубах дыма, валивших из трубы, проступили красные и черные полосы. Корабль набирал скорость, его двигатель работал на пределе, издавая звуки, подобные реву гигантского зверя, несущегося по бескрайним просторам моря. Волны, разрезаемые острым форштевнем, рокотали все громче, и этот рокот разносился по воде, словно рык хищника, преследующего добычу!

Именно в этот момент орудия «Фроста» открыли огонь. Грянули оглушительные взрывы, озарившие небо багровыми сполохами. Град бронебойных снарядов прочертил воздух огненными дугами и с воем ушел в сторону удаляющегося корабля.

Море вокруг «Чайки» вскипело фонтанами брызг. Некоторые снаряды лишь чиркнули по борту, не причинив особого вреда, но корабль и не думал сбавлять ход.

Мощная отдача орудий сотрясала платформу под ногами Агаты. Казалось, сама сторожевая башня вот-вот развалится от немилосердной дрожи. Где-то рядом прокричал рапорт:

— Первый залп — почти все мимо! Скорость цели превышает расчетную!

— Бейте на упреждение! — холодно распорядился полковник Листер. — Переходите на бронебойно-зажигательные! И продолжайте огонь, пока цель не пойдет ко дну! Резервной эскадре приготовиться к перехвату, если береговые батареи не смогут остановить корабль. Не дайте этой посудине достичь Фроста, даже если придется идти на таран!

— Слушаюсь, сэр!

Лицо полковника Листера окаменело. Он следил за тем, как вдали вздымаются фонтаны брызг от разорвавшихся снарядов, как рассеивается дым, а «Чайка» все приближается к «Фросту», набирая скорость. И в его взгляде не осталось ни тени сомнения.

Из того, что он увидел, можно было сделать лишь один вывод: этот корабль — не «Чайка».

Несмотря на шквальный огонь береговых батарей, корабль не только не снижал скорости, но и не подавал никаких сигналов, которые могли бы прояснить его намерения. Более того, он продолжал разгоняться, явно превышая все допустимые пределы. Это был не корабль Фроста. Это было чудовище.

Чудовище, ловко принявшее облик обычного корабля.

Все орудия береговой обороны палили одновременно. В грохоте взрывов бронебойно-зажигательные снаряды прочерчивали небо множеством огненных трасс. Они обрушивались на воду, вокруг «Чайки», словно огненный ливень. Вздымались огромные фонтаны брызг, но корабль с ревом продирался сквозь них.

Расстояние между кораблем и берегом быстро сокращалось, артиллеристы скорректировали огонь, и вот уже снаряды начали достигать цели.

Мощные взрывы проламывали обшивку, сносили мачты, вырывали огромные пробоины в бортах. Из-под разрушенной палубы хлынула темная, похожая на грязь, жидкость, растекаясь по воде, словно кровь из разрубленной артерии.

— Клянусь Богом Смерти! Что это такое?! — послышался чей-то изумленный вопль.

В бинокли наблюдатели на вышках могли различить лишь какие-то смутные очертания, проступившие под обломками «Чайки».

Лицо полковника Листера было непроницаемо, но по выпирающим желвакам на висках можно было догадаться, с каким напряжением он следит за происходящим.

Корабль продолжал двигаться прежним курсом, несмотря на то, что береговая артиллерия превратила в щепки корму, снесла трубу и мостик, разнесла в клочья отсеки, где должны были находиться боекомплект и паровой двигатель.

Береговые орудия ответили новой серией оглушительных залпов, обрушив на упрямого «противника» всю свою мощь. Десятки орудийных стволов изрыгали огонь, и «Чайка», оказавшись в эпицентре адской бури, получила урон, несовместимый с самим фактом существования обычного корабля. Любое другое судно на его месте уже давно бы превратилось в груду обломков.

Или, по крайней мере, потеряло бы ход.

Но корабль продолжал нестись вперед на полной скорости.

Вскоре и остальные наблюдатели заметили, что происходит нечто неладное, и в стенах порта повис тяжелый груз предчувствия.

— Продолжайте огонь, пока эта штука не уйдет под воду! — процедил полковник Листер сквозь зубы. Потом он резко повернулся к сидящей рядом Агате. — Мадам, прошу вас, немедленно свяжитесь с Собором! Если мы не сможем остановить это здесь, в порту, то, возможно, нам придется…

— Не сдавайтесь, полковник, — покачала головой Агата. — Наша атака дает результаты. Он слабеет.

Ее взгляд был устремлен вдаль, и в глазах молодой привратницы светилась тихая уверенность.

То, что она видела, не принадлежало материальному миру. Это было видение из духовного мира.

Она видела, как искаженный черный силуэт распадется, как хаотичные линии света и тени отделяются от чудовищной фигуры в кипящей воде.

Беспощадный огонь береговой артиллерии, возможно, и не уничтожил самозванца, но подтолкнул его к грани, за которой начиналось самоуничтожение.

Агата моргнула, и видение исчезло, уступив место суровой реальности.

Береговые орудия продолжали вести огонь, и вскоре к ним присоединился грохот залпов с моря.

Эскадра, стоявшая в порту, завершила предбоевую подготовку и вступила в бой.

Единый залп линкоров оказался тем сокрушительным ударом, который окончательно сломил сопротивление «Чайки». Бронебойно-зажигательные снаряды рвали корабль-самозванец на части.

Сначала от корабля отлетели огромные обломки палубы и обшивки, обнажив скрывавшуюся под ними гротескную структуру — клубок из темных переплетений, не имевший ничего общего с нормальными внутренностями корабля. Потом вся эта махина забилась в агонии, раскалываясь на части от носа до кормы, словно пытаясь разорвать саму себя изнутри. Существо, скрывавшееся под обликом «Чайки», извергало фонтаны темной жижи, стремительно распадаясь на части.

Наконец смолкли последние звуки корабельного гудка, и жуткие, слышавшиеся отовсюду скрежещущие звуки стихли. Движение корабля замедлялось, он оставлял за собой широкий след из темной вонючей жижи, рассыпаясь и распадаясь на глазах.

Чудовищный, кошмарный корабль, пытавшийся прорваться в мир людей, был остановлен всего в нескольких километрах от берегов Фроста.