Онлайн чтение книги Я был принесен героиней в жертву герою (в книге) I was sacrificed by the heroine to the hero (in the book)
1 - 77

Чжан Хэжань безмолвно выругался в оцепенении.

Что происходит?

Только что я слышал, как сотрудник передал слова председателя, а теперь что?

И старый председатель был недоволен с того момента, как он вошел, уму непостижимо, что делать?

Хорошо, что его мозг быстро включился, глядя на улыбающуюся Се Вэнь рядом со стариком, а позади стоящих бок о бок Ся Сяому и Лу Цзинханя.

Эти четыре человека представляют собой гармоничную группу, где нет военного дыма от того, что молодой наследник не стесняются ослушаться старших и изо всех сил старается поссориться с семьей.

Значит, все... разрешилось?

Сердце не может не вздохнуть, этот поворот слишком прекрасен.

Он поспешно сгладил ситуацию: "Хмф, я не знаю, кто из самонадеянных сотрудников говорил вслепую и вызвал недоразумение, я немедленно попрошу кого-нибудь снова вывесить рекламу господина художника".

После этого Лао Лу был приглашен произнести речь на открытии выставки, и Се Вэнь, как специальный гость, также последовала за ним туда.

В выставочном зале остались только Лу Цзинхань и Ся Сяому.

Ся Сяому обеспокоено спросил: "Брат Цзинхань, дедушка знает о нас? Он ругал тебя? Почему профессор Се внезапно пришла?"

Лу Цзинхань нежно гладил волосы у его уха одной рукой, его голос был все еще тихим и приглушенным: "...Не волнуйся, все хорошо, все уже хорошо... благодаря профессору Се".

Ся Сяому все еще волновался: "Тогда дедушка, он что-нибудь сказал? Он... должен быть категорически против, верно?"

"Нет, я больше не позволю ему..."

Лу Цзинхань сделал паузу, глубоко вздохнул, притворно улыбнулся и риторически спросил: "По тому, как он сейчас с тобой разговаривал, было похоже, что он против?»

В зале дедушка только сказал, что выставка картин была отозвана, а не то, что он был против него и Ся Сяому.

Но он также не сказал, что согласен.

Мягкое отношение дедушки к Ся Сяому было вызвано тем, что он ценил талант Ся Цяньбая и его самого в живописи.

Лу Цзинхань понимал, что с характером его деда неизвестно, что еще он сделает в будущем.

Он молча сжал кулак: определенно, он не даст дедушке шанса принуждать себя снова!

Ся Сяому все еще был озадачен: когда дедушка Лу говорил с ним сейчас о работе Ся Цяньбая, он действительно был очень приветлив. Но невозможно было просто так принять тот факт, что Лу Цзинхань встречается с мужчиной.

Не говоря уже о том, что совсем недавно он попросил Цзинханя обручиться с Се Вэйвань.

Ся Сяому неуверенно спросил: "Тогда почему ты... извинился передо мной только что?"

Рот Лу Цзинханя открылся, он пристально посмотрел на него, и только через некоторое время он сказал: "... Я сожалею, что заставил тебя волноваться…"

Время открытия уже давно прошло, гости один за другим входили в выставочный зал, ходили по двое и по трое по коридору, заходили и выходили из различных выставочных залов, а некоторые с любопытством поглядывали на выставочный зал работ Ся Цяньбая.

Кроме звуков разговоров о работе, вокруг было тихо и спокойно. Ся Сяому хотел спросить что-то еще, но в такой сильной художественной атмосфере продолжать разговор было не совсем уместно.

Лу Цзинхань спросил его низким голосом: "Ты останешься здесь?"

Организаторы выставки позаботились бы обо всех делах, связанных с работами, поэтому даже если бы участники остались здесь, они все равно блуждали бы вслепую.

Ся Сяому кивнул: "Я хочу остаться еще немного, чтобы понаблюдать за реакцией гостей на работы моего отца, а также хочу посмотреть работы других художников. Если ты занят, то можешь идти на работу".

"Хорошо, я оставлю Ли Хая с тобой, если есть что-то, что ты хочешь, чтобы он сделал, ты можешь использовать его".

Лу Цзинхань попрощался с Ся Сяому.

Как только он отвернулся от него, глаза, которые были мягкими, вдруг стали безжалостными и холодными.

Ему действительно нужно было кое-что сделать, настолько срочное, что он не мог ждать.

Он больше не позволял себе ни малейшей мягкости или нерешительности. Только когда у него будет настоящая власть, его не будут держать в заложниках, как это было только что, и заставлять выбирать одно или другое.

～～～～

В конференц-зале закончилась вступительная речь на открытии выставки картин ассоциации.

Перед открытием выставки работы Ся Цяньбая сначала попросили убрать, а затем оставить - серия шагов, вызвавшая большой ажиотаж.

Первоначально все думали, что старик объяснит этот вопрос на открытии. Как оказалось, он не только не сказал ни слова, но и в конце похвалил Ся Цяньбая как чудесный талант и специально поручил людям из ассоциации следить за вниманием гостей к его работам.

Все знали, что старый мастер умел рисовать, и раз работы Ся Цяньбая были так высоко оценены, значит, в нем есть что-то уникальное.

Но все еще были люди, которые чувствовали, что это несправедливо, и прятались в углу зала, чтобы пошептаться наедине.

"Если бы Ся Цяньбай не занял долю в двадцать восемь картин, работы моего друга не были бы потеснены. Неважно, насколько ты талантлив, ты не можешь выставлять так много работ одновременно, верно? Обидно думать о художниках, которые были вытеснены".

"Это не потому ли, что сын Ся Цяньбая, парень по имени Ся Сяому, поддерживает отношения с молодым господином семьи Лу?"

"Стоп, когда молодой мастер Цзинхань прикрывает тебя, это совсем другое дело, я слышал, что они даже живут вместе, ха, эти отношения достаточно глубоки".

"Вот я и подумал, как человек, о чьем имени никогда не слышали, может быть настолько популярен, а оказывается, он полагается на кумовство и постель - вот в чем все дело".

"Этот парень Ся Сяому, он действительно хорош в этом! Обычный простолюдин и молодой господин Лу. Он - простолюдин, и ему удалось прибрать к рукам богатого молодого господина".

"Я слышал, что он симпатичный парень".

"Тц, милое личико - это тоже хорошо".

......

Прошептанные слова с сарказмом более или менее достигли ушей Се Вэнь, которая проходила мимо.

Она прошла мимо с мрачным лицом и окинула этих людей холодным взглядом: "Ся Сяому, о котором вы говорите, чьи работы выставлены в разделе "Новые талантливые работы", - это тот, кому я лично рекомендовала прийти. Когда вы хотите кого-то принизить, я предлагаю вам сначала понять, какой ценностью он обладает сам по себе".

Несколько человек были мгновенно ошарашены:.

"Се, профессор Се? Ахахаха, это тот, кого вы рекомендовали".

"Простите, профессор Се, не поймите меня неправильно".

"Профессор Се..."

......

Она проигнорировала тех, кто стоял позади нее, и сразу же ушла, постучав в комнату Лао Лу.

Се Вэнь выглядела строго и торжественно: "Дядя, я хочу кое-что рассказать вам, как своему близкому человеку".

～～～～

Ся Сяому сторожил выставочный зал Ся Цяньбая, спокойно наблюдая за реакцией посетителей, которые входили в зал посмотреть на работы Ся Цяньбая.

Каждое произведение искусства имело соответствующий номер, поэтому если вам нравилось какое-то произведение, и вы хотели принять участие в торгах, вы могли прямо записать номер и пойти в аукционный офис выставки, чтобы принять участие в торгах.

Спустя почти час после открытия, действительно, многие останавливались, чтобы поближе рассмотреть работы Ся Цяньбая, но не было ни одного гостя, который бы записал номера.

Он также знал, что не все понимают истинную суть искусства на картине, как это делал дедушка Лу.

Но в его сердце была какая-то тревога: устроить такую большую выставку картин, если ее не заметят и не оценят, это будет действительно неудача.

Было бы стыдно извиняться перед братом Цзинханем, дедушкой Лу и профессором Се за их поддержку.

Он стоял в углу выставочного зала и продолжал смотреть и ждать, но дождался неожиданного человека - дедушку Лу.

Перед ним и за ним стояли его помощники-телохранители и сотрудники. Хотя он был стар, его тело было прямым, а аура все еще сохранялась, и поскольку он был окружен людьми, он привлек много взглядов от гостей вокруг.

При виде его Ся Сяому занервничал.

Дедушка Лу уже знал о его отношениях с Лу Цзинханем, в конце концов, его восхищение мастерством художника и его отношения с внуком - две разные вещи.

Он чувствовал, что в следующий момент дедушка Лу будет кричать: "Если ты хочешь остаться в мире искусства, оставь Лу Цзинханя!"

Нет, нет, только не это!

При взгляде на дедушку Лу, который подходил к нему все ближе и ближе, спина Ся Сяому напряглась, сердце заколотилось, и он так нервничал, что не знал, куда деть руки.

Он с тревогой думал о том, что ему делать, если дедушка Лу попросит его покинуть Лу Цзинханя.

Ожидаемой бури не последовало.

Дедушка Лу стоял перед ним с приятным лицом: "Сяому, почему ты все еще здесь, тебе не надоело все время стоять?"

Ся Сяому был ошеломлен и покачал головой: "Нет, я не устал, я просто... хотел посмотреть, как гости реагируют на работу моего отца. А у вас, дедушка, какое-то дело?»

Лао Лу знал, что он волнуется, и посоветовал ему: "Не волнуйся, это не обязательно гости пришли так рано, это скорее художники, которые участвуют в этой выставке".

Ся Сяому вдруг понял: Да, на этой выставке тысячи картин, и сотни художников участвуют в ней. Сейчас, когда выставка только открылась, вокруг в основном бродили именно художники, рассматривая работы друг друга.

"Это потому, что я слишком пережитвал и не подумал об этом".

Дедушка Лу похлопал его по плечу: "Не волнуйся, жемчужина не останется пыльной навсегда. Я верю, что в скором времени имя твоего отца распространится по всему миру искусства".

Более доброе и благожелательное отношение дедушки Лу, чем раньше, до крайности озадачило Ся Сяому.

Неужели из-за того, что он оценил работу Ся Цяньбая, он стал еще добрее к нему, а как же роман с Цзинханем...?

В любом случае, рано или поздно с этим придется столкнуться, и по тому, как брат Цзинхань сглотнул, когда говорил с ним, было очевидно, что ему нужно сказать что-то сложное.

Он собрался с духом и спросил: "Дедушка Лу, простите, вы уже должны знать обо мне... и брате Цзинхане... Простите, мы..."

Лицо дедушки Лу стало серьезным: "Сяому, я не очень высокого мнения о вас, ребята".

Сердце Ся Сяому заныло: вот оно!

Дедушка Лу холодно фыркнул: "Цзинхань недостаточно хорош для тебя!"

Ся Сяому: ????

Лицо мастера Лу снова стало мягким, он посмотрел на него и сказал:

"Сяому, тебе всего девятнадцать лет, у тебя еще долгий, долгий путь в жизни, ты очень хорош, дедушка верит, что ты будешь подниматься все выше и выше. Когда ты поднимешься на вершину и оглянешься назад, ты увидишь, что Лу Цзинхань ничем не лучше собачьей задницы".

Ся Сяому: ......

Как вы можете так говорить о собственном внуке.

Это способ дедушки Лу попытаться разлучить их?

На самом деле нет необходимости проходить через все эти трудности.

Он мог бы просто сказать: Держись подальше от моего внука!

Дедушка Лу продолжал: "Если тебе нравится рисовать, продолжай рисовать. Что касается твоей юношеской импульсивности, я могу понять, если ты совершаешь какие-то детские поступки. Но не меняй приоритеты, заканчивай учебу и совершенствуй свои навыки рисования, это для тебя сейчас самое главное, ты понял?»

Ся Сяому сначала был ошеломлен, а потом понял, что дедушка Лу говорит серьезно и искренне, и совсем не похоже, что он сердится и ругает его.

Что касается дела с Лу Цзинханем, то он не возражал против него, но и не говорил, что одобряет его.

Он просто посоветовал ему обратить внимание на учебу и карьеру.

Это уже превзошло все ожидания Ся Сяому настолько сильно, что он был готов тут же упасть на колени перед дедушкой.

Он был тронут до глубины души и искренне ответил: "Спасибо, дедушка Лу, я обязательно буду слушать ваши наставления, хорошо рисовать и добиваться высоких результатов, и я точно не подведу вас".

Перед тем как дедушка Лу ушел, он сказал ему еще кое-что:

"Также ты должен знать, что Цзинхань тот человек, который ценит свою карьеру больше, чем тебя".

~~

Работы Се Юя были выставлены в специальном выставочном зале на 58-м этаже. Дедушка Лу подошел и пробормотал, глядя на биографию Се Юя под работой.

"Неудивительно, что когда я впервые увидел этого ребенка, мне показалось, что он мне знаком, и я не мог не подойти поближе. После стольких лет я почти забыл, как ты выглядел в юности, и теперь, когда я думаю об этом, Боже… это действительно одно лицо…"

"Вэнь-Вэнь тоже страдала, мы даже обвиняли ее тогда в том, что она, не зная ничего лучшего, уехала в другую страну и не вернулась..."

Лао Лу убрал влагу в уголках глаз и протяжно вздохнул:

"Их действительно нельзя винить… детей, которые просто сделали то, на что мы тогда не осмелились".