Онлайн чтение книги Я был принесен героиней в жертву герою (в книге) I was sacrificed by the heroine to the hero (in the book)
1 - 2

После того, как высокий молодой человек, с прямой спиной исчез из кафетерия, Ся Сяому внутренне посетовал: жаль, что такой красивый и талантливый мужчина имеет столь печальную участь в сюжете этого романа.

«Сяо Му-Му!!!»

Раздался резкий звук, и сразу после этого Ся Сяому, который уже собирался встать с тарелкой, был схвачен за плечо и вдавлен обратно в кресло, а от резкого движения тарелка в его руке чуть не упала на пол.

Ся Сяому отшлепал руку, которая обвилась вокруг его шеи: «Сюй Нин-Нин! Можешь перестать так пугать?»

Сюй Нин-Нин в милом костюмчике и обтягивающих черных брюках, вывернув свои туго обтянутые маленькие ягодицы, села напротив Ся Сяому, посмотрела на него парой очаровательных глаз и спросила:

«Скажи на милость, как я могу не удивляться тому, что ты только что сделал? Ты уверен, что учишься на художественном факультете, а не на актерском? Неплохой ход – ты так легко сошелся с этим божественным мужчиной с кафедры бизнеса…»

Ся Сяому был полон волнения: «Не пойми меня неправильно, я ничего такого не имел в виду».

Сюй Нин-Нин была первым человеком, которого Ся Сяому встретил после того, как пришел в этот мир. В то время он стоял перед библиотекой в кампусе университета с растерянным лицом, Сюй Нин-Нин случайно проходила мимо и окликнула его: «Что с тобой? Новый студент? Потерялся?»

А затем она с энтузиазмом повела Ся Сяому знакомиться с обстановкой в кампусе и даже взяла на себя инициативу добавить его в друзья. Пообщавшись несколько раз, чтобы узнать друг друга, Сюй Нин-Нин изменила свой прежний настрой, обхватила его за плечи и запричитала:

«Первое, что я хотела сделать в кампусе - это подцепить симпатичного студента для развлечения, но оказалось, что ты тоже гребаный гей, так что забудь об этом!»

Когда Сяому только оказался в этом мире, он боялся, что его раскроют окружающие, поэтому не решался много разговаривать с соседями по комнате и сокурсниками по художественному факультету. Когда многое было непонятно, он обращался к Сюй Нин-Нин из соседнего музыкального отдела, и она действительно ему очень помогла.

Сюй Нин-Нин: «Чего ты притворяешься? Я только что видела, как ты по своей инициативе подсел к мужскому богу, и он даже оставил для тебя свою одежду».

Ся Сяому: «Не волнуйся, мне это не интересно. Хотя он красив и у него длинные ноги, он не тот, с кем я бы стал заигрывать. Кроме того, он точно натурал, поэтому мне достаточно смотреть на него издалека».

Сюй Нин-Нин взглянула на этикетку и покачала головой: «Как и полагается молодому господину из богатой семьи, такая дорогая одежда ему не нужна».

И тогда она подумала: «Жалко выбрасывать, почему бы нам не продать ее за несколько тысяч юаней».

Ся Сяому рассмеялся и передал одежду ей: «Хорошо, иди и сделай это, я уж точно не знаю как».

Сюй Нин-Нин взяла одежду: «Когда она будет продана, мы пойдем, и повеселимся».

Лу Цзинхань не ушел, он был внизу за столовой, курил в углу у стены, разговаривая с Ли Хаем по телефону.

«Брат Хань, сегодня все прошло хорошо?»

Лу Цзинхань прикусил сигарету и сказал: «Не упоминай ее при мне».

Ли Хай: «Здоровье старика ухудшается с каждым днем. Неужели Се Вэйвань глупа до такой степени? Ты родом из прекрасной семьи и хорошо выглядишь, и ты предлагаешь ей такие выгодные условия, что ей еще нужно?!»

Лу Цзинхань фыркнул: «Внучка великого художника Се Юя, гордая и благородная, разве старик не видит этого в ней?»

Ли Хай: «И что теперь?»

Лу Цзинхань выдохнул струйку дыма, в его глазах мелькнула тень: «Я действительно не могу, в ней моя слабость».

С другого конца телефона донесся намек на удивление: «Брат Хань, я не могу поверить, что ты так унижаешься, эта женщина просто бесстыжая».

Лу Цзинхань выдохнул еще одну порцию дыма, дым закрутился перед ним, и не было видно эмоций на его лице.

Вдруг мимо прошел студент, и Лу Цзинхань оглянулся.

Дело не в том, что у этого человека была тонкая талия и  округлые бедра, и он вихлял ими при ходьбе, но он держал в руках его куртку с возбужденным выражением лица:

«Ты знаешь, что это одежда мужского бога Лу. Как ты думаешь, сколько людей в нашем кампусе, которым он нравится, хотят заполучить ее, малыш Му-Му, ты действительно собираешься просто отдать ее мне, а не оставить себе?»

Ся Сяому рассмеялся: «Не будь смешной, для чего мне его хранить, как реликвию что ли?»

Лу Цзинхань фыркнул от смеха при виде этого зрелища.

На другом конце телефона в шоке спросили: «Что случилось, брат Хань?»

В памяти всплыло красивое лицо молодого человека, его лучистый взгляд, милая улыбка и чистый голос:

«Считай, что я в тебя влюбился».

В одну секунду он сказал, что влюбился в меня, а в другую - отдал мою одежду педику*.

*Сюй Нин-Нин - переодетый в девочку мальчик, что раздражает Лу.

Лу Цзинхань издал слабый возглас: «Встретил лжеца».

Сюй Нин-Нин и Ся Сяому еще не успели далеко упорхнуть, как холодный голос позвал их:

«Вернитесь!»

Ся Сяому испуганно обернулся и увидел, что это был Лу Цзинхань, он сразу же улыбнулся:

«Старший!»

Глаза Лу Цзинханя подсознательно переместились на одежду, которую Сюй Нин-Нин держала в руках.

Сюй Нин-Нин тоже была поражена, она непроизвольно крепче сжала куртку в руках, Лу Цзинхань нахмурился, протянул руку и выхватил ее обратно.

Он был настолько силен и резок, что Сюй Нин-Нин была застигнута врасплох и схватилась за запястье, морщась от боли: «Айо, будь нежнее! Это причиняет мне боль».

Лу Цзинханю было до смерти отвратительно, он поднял двумя пальцами обмякшую одежду и спросил глубоким холодным голосом: «Ты отдал это ему?»

Ся Сяому: «А?!»

Сам Лу Цзинхань обладал аурой сдержанного человека, рожденного быть высоко над миром и смотреть вниз на всех существ. В сочетании с низким тоном голоса и суровым выражением лица, его мощная аура испугала Сюй Нин-Нин и заставила попятиться на несколько шагов назад.

Ся Сяому был в порядке, просто он был сильно смущен, думая, что именно слова Нин-Нин только что должны были вызвать у него непонимание, и объяснил: «Я думал, тебе не нужна эта куртка, поэтому…»

Тон Лу Цзинханя был холодным, с некоторым презрением:

«Значит, ты можешь просто отдать его? И отдать его такому человеку?»

Ся Сяому хотел объяснить, что не отдавал одежду, что это просто случайность и на самом деле они собирались дать объявление о продаже. Если Лу Цзинхань передумал, то он готов извиниться перед ним и вернуть одежду.

Но услышав от него эти слова, он передумал делать чистосердечное признание. В его душе смутно разгорался какой-то огонь, а глаза уже не были мягкими и добрыми:

«Что это значит, старший брат, что ты подразумеваешь под «таким» человеком?»

Сюй Нин-Нин так испугалась, что потянула его за руку в сторону: «Сяо Му-Му…»

Лу Цзинхань думал, что он никогда не был мелочным человеком, и этот инцидент не был тем, из-за чего стоит злиться, но когда он увидел глаза Ся Сяому, которые смотрели прямо на него с разочарованием, он был необъяснимо расстроен.

Было ясно, что пятнадцать минут назад он любовался его улыбающимися глазами, они были яркие, как звезды, а теперь это был колючий и настороженный взгляд.

Лу Цзинхань вздохнул, это было всего лишь небольшое дело, если он продолжит зацикливаться на нем, он не знал, как сильно он может потерять самообладание.

Бросив последний взгляд на Ся Сяому, он развернулся и ушел.

Сюй Нин-Нин схватил Ся Сяому за рукав обеими руками: «Сяо Му-Му, ты, ты такой крутой? У меня руки вспотели от страха».

Ся Сяому нахмурился: «Кто разрешил ему так говорить о нас?»

«Но было бы лучше, если бы мы сейчас все четко объяснили. Я слышал, что в частной жизни он очень влиятельный человек, и тот, кто его разозлит – плохо кончит».

Ся Сяому: «Тогда посмотрим что будем, нам все равно не избежать беды».

Говоря это, в глубине души он испытывал некоторую тревогу.

Хотя по сюжету романа Лу Цзинхань безнадежный подкаблучник, в бизнесе он довольно грозный человек, и часто использовал темные и безжалостные методы. Если бы не это, он бы не смог захватить всю компанию Лу в свои двадцать лет.

Он также никогда не относится снисходительно к тем, кто его обидел.

Но, вряд ли Лу Цзинхань будет мстить из-за этого инцидента, правда же?

  ---

После обеда у Ся Сяому не было занятий, и он вернулся в общежитие, простившись с Сюй Нин-Нин.

Первоначальный владелец, похоже, имел неважные отношения со своими соседями, и обычно мало общался. Когда он впервые попал в этот мир, Ся Сяому был благодарен за это, по крайней мере, ближайшие окружающие не заметили бы в нем ничего странного.

Но, по прошествии месяца, Ся Сяому намеренно попытался затесаться среди мальчишек, и обнаружил, что его соседи по комнате намеренно сторонятся его. Интересно, что произошло между первоначальным владельцем и его соседями по комнате?

В общежитии сейчас пусто, а перед одной из коек стоит большой мольберт с картиной, написанной маслом. На толстом холсте - пейзаж, который еще не закончен, а рядом коробка масляных красок с различными кистями и инструментами.

Ся Сяому не мог не подойти и не провести руками по холсту, краскам, кистям. Знакомое прикосновение заставило его заново вспомнить о своей огромной любви к живописи.

Уже больше месяца он ничего не рисовал, и теперь у него чесались руки.

«Ся Сяому, что ты делаешь?!»

Когда его соседи по комнате вернулись, Сюй Чжэ увидел, что Ся Сяому трогает его масляные краски, и воскликнул.

Ся Сяому обернулся и инстинктивно отпрянул: «Ничего, просто хотелось посмотреть».

Сюй Чжэ повысил голос и спросил: «Тебе нравится этот набор красок для масляной живописи? Это японский продукт высшего качества, он стоит тысячу юаней».

Ся Сяому слегка улыбнулся: «Правда? Это дорого».

Сюй Чжэ: «Ничего, я могу заработать их за два дня, рисуя портреты людей».

«Ты продаешь портреты людей?» Ся Сяому заинтересовался: «Как?»

Сюй Чжэ недоверчиво оглядел его с ног до головы.

«Ты знаешь коммерческое здание Century, где собираются самые богатые люди в городе С? Ты можешь принести свою доску для рисования и сидеть внутри, чтобы писать портреты своих клиентов, и никто не будет возражать против того, чтобы платить тридцать за один портрет».

Хотя тон Сюй Чжэ был нетерпеливым, он также научил его некоторым навыкам и вещам, необходимым для подготовки к работе свободным художником.

Ся Сяому как будто услышал хорошую новость. В его прежнем мире, хотя его и использовали в своих интересах, он имел множество благ и привилегий, и ему никогда не приходилось искать деньги.

Он благодарно улыбнулся своим соседям по комнате: «Спасибо, я угощу вас всех ужином, когда заработаю немного денег».

После того как Ся Сяому покинул общежитие, Чжан Вэй, другой сосед по комнате, сказал удивленно и презрительно:

«Я уже говорил Ся Сяому, что он может заняться живописью, чтобы заработать на жизнь, но в то время он был настолько высокомерен, что не хотел меня слушать. А теперь он решил пойти».

Сюй Чжэ: «Он должно быть бедный и жалкий, ты видел, как он только что смотрел на мои инструменты? Он хотел, чтобы у него из глаз росла пара рук*. На всякий случай, я должен убрать свои сокровища».

*на манер пословицы «глаза загребущие»

Чжан Вэй облегченно рассмеялся: «Не думаю, что эму это интересно. Ся Сяому изучает китайскую живопись, для чего ему нужны масляные краски».

«Кто знает, для такого жалкого и нищего человека нет ничего святого».