Онлайн чтение книги Я был принесен героиней в жертву герою (в книге) I was sacrificed by the heroine to the hero (in the book)
1 - 30

Ся Сяому приснился сон, в котором он увидел себя в крепких оковах Лу Цзинханя, неспособного освободиться, несмотря ни на что. Измученный и задыхающийся, он, наконец, позвал его тихим голосом, чтобы его отпустили: «Брат».

В результате Лу Цзинхань поднял голову, которая до этого выдыхала горячий воздух в его ухо, и спросил низким голосом: «Хорошо ли выглядит брат?»

Утонченное лицо, слегка приоткрытые блестящие губы, томные глаза с бесконечным очарованием… Сяому тупо смотрел на это лицо и пробормотал: «Да».

Вдруг лицо Лу Цзинханя внезапно изменилось, его глубокие глаза были подобны огню, горящему в них, его сильные эмоции были пугающими, его красивое лицо стало злобным и беспощадным, как у голодного волка, широко открывающего пасть и кусающего его за шею.

Ся Сяому резко сел на кровати.

Аххххххх, как он мог увидеть такой сон!

Он попытался успокоиться, прикрыв бешено бьющееся сердце: в его сознании все еще было красивое и спокойное лицо Лу Цзинханя с одной стороны и его свирепое и безжалостное лицо с другой, переплетающиеся взад и вперед, соблазнительное и ужасающее.

Он подсознательно коснулся места, где его укусили за шею, оно больше не болело, но на нем все еще оставался след от зубов.

Ся Сяому посмотрел на явный след от зубов на его шее в ванной и забеспокоился: как он мог кого-то укусить?

До этого момента он чувствовал себя виноватым за то, что фотографировал, но теперь от вины не осталось и следа.

Черт возьми, это все меняет!

Он нашел в своей комнате пластырь и наклеил его на шею, чтобы скрыть следы укусов.

Но также из-за того, что произошло прошлой ночью, он чувствовал, что ему будет неловко, если он встретится с Лу Цзинханем позже, и не будет знать, как посмотреть ему в лицо.

Если подумать, пьяные часто люди не помнят, что они делали, так что, возможно, Лу Цзинхань забыл, что произошло прошлой ночью.

Ох, лучше бы он забыл!

И ему уж точно лучше забыть о том сообщении, что прислала Нин-Нин!

Чтобы успокоиться, Ся Сяому выполнил двойную норму зарядки, прежде чем спуститься к завтраку.

За столом Цзинъи заметила пластырь на шее Ся Сяому и спросила его: «Эй, что случилось с шеей брата Сяому?»

Через стол сидел Лу Цзинхань, поэтому Ся Сяому не осмелился посмотреть на него и улыбнулся: «Клещ укусил».

Лу Цзинхань поднял глаза, чтобы посмотреть на него, и снова продолжил есть, опустив голову.

«Клещ?» Тетя Ван случайно услышала, выходя с миской супа и удивленно спросила: «В этом сезоне еще есть жуки? Это серьезно, нужно ли применить какое-нибудь лекарство?»

«Нет, нет, нет, это совсем несерьезно».

Тетя Ван все еще не была уверена: «О, мне придется позже пойти в твою комнату и как следует убрать дом, чтобы посмотреть, не осталось ли там каких-нибудь жучков, и если да, то я их убью. Спасу тебя от повторного укуса».

Лу Цзинхань: «Тетя Ван, не беспокойтесь об этом, я сделаю ему вакцину».

Это ты меня укусил, что, черт возьми, ты собираешься делать?

Ся Сяому покачал головой: «Нет, нет, я сделаю это сам».

Лу Цзинхань ничего не сказал и продолжал есть со спокойным лицом.

Так спокойно?

Неужели он забыл о прошлой ночи, ой, как замечательно!

Ся Сяому в душе обрадовался и начала искать тему для разговора: «Эм.. старший, стена уже покрашена, что скажешь? Если ты считаешь, что она годится, мы сделаем окончательную раскраску сегодня».

«Старший?»

Рука Лу Цзинханя, державшая чашку, на мгновение замерла.

Он снова вернулся к «старшему».

Он сделал глоток чая и сказал: «Я только что посмотрел, все сделано как следует, и больше не нужно ничего менять».

Он заметил все вчера вечером, когда его везли в дом, и, только взглянув на рисунок, почувствовал, как внутри рождается свет. Он просто не осмеливался показать это, потому что притворялся пьяным.

Когда он снова посмотрел на стену утром, то чем больше он ее рассматривал, тем больше она ему нравилась. То, что раньше было незадекорированной стеной, мгновенно наполнилось чувством высокого искусства благодаря простым геометрическим формам и свежим цветам, и это оживило весь дом.

Он не умел рисовать, но, увидев Сяому в процессе создания полотна в старом особняке, он испытал шок. И эта стена, он первоначально также хотел дать ему деньги в замаскированном виде, но он не ожидал, что Ся Сяому принесет ему еще один шок.

Как сказал дедушка, будущая художественная ценность работ Ся Сяому будет неизмерима.

Дать ему только шесть тысяч юаней будет ужасным преступлением против его таланта!

Ся Сяому: «Не нужно ничего добавлять? Но это же только половина работы…»

Лу Цзинъи также сказала: «Я тоже думаю, что это нормально в таком виде как есть, и, судя по тому, что сказал брат Му, это так хлопотно, тебе все равно придется оттирать это специальной смывкой, а затем красить заново, это очень утомительно. Я вчера полдня рисовала и до сих пор не могу поднять руки».

Ся Сяому: «Но такая краска недолговечна, она выцветет через несколько лет».

Лу Цзинхань равнодушно сказал: «Мы нарисуем что-нибудь другое, когда придет время».

Он не хотел, чтобы Ся Сяому страдал еще больше, ведь он дал ему всего шесть тысяч юаней.

Ся Сяому: Кто знает, где я буду через несколько лет?

Забудьте об этом, заказчик сказал, что ему больше не нужно красить, так что, давайте не будем красить. А из-за вчерашнего падения Лу Цзинханя у него до сих пор болит спина и попа.

～～～～

Сяому думал, что Лу Цзинхань просто разыгрывает его, когда сказал, что сделает ему укол от укуса, но после завтрака он действительно последовал за ним в его комнату и закрыл за собой дверь.

После того, как дверь закрылась, в комнате остались только два человека, и Ся Сяому был потрясен и запаниковал.

Учитывая сон, который он видел утром, Ся Сяому теперь немного боится его, постоянно чувствуя, что Лу действительно превратится в злобного волка и съест ее кусочек за кусочком, как во сне.

Лу Цзинхань кивнул ему подбородком: «Дай-ка я посмотрю».

Ся Сяому сделал шаг назад: «А? Посмотришь, посмотришь на что?»

Лу Цзинхань нахмурился: «Рана от укуса на твоей шее».

Ся Сяому прикрыл шею и сделал еще несколько шагов назад: «Нет, нет, нет, не надо смотреть, все хорошо, все хорошо».

Рана от укуса?

Что он имел в виду? Ах, нет, он ничего не забыл!

А-а-а-а, что же мне тогда делать?

Так неловко, мне еще извиняться?!

В глазах Лу Цзинханя была настойчивость: «Позволь мне взглянуть, и я пойду, принесу тебе противовоспалительное лекарство».

Эй, все пропало, скрывать нечего.

Ся Сяому протянул руку и раскрыл место: «Не нужно наносить лекарство, это просто небольшая отметина, я боюсь, что Цзинъи и тетя Ван увидят ее, поэтому я прилепил пластырь».

На розово-белой шее выделялся круг красных следов зубов, а область вокруг следов зубов была слегка припухшей.

Глаза Лу Цзинханя были напряжены, и он спросил низким голосом: «Все еще больно?»

«Уже давно перестало болеть».

Лу Цзинхань протянул ему руку: «Как насчет того, чтобы укусить в ответ?»

Ся Сяому погладил свою шею и рассмеялся: «Укусить? Наносить вред друг другу? Ха-ха, не нужно, я тоже виноват, что украл твои фотографии».

Лицо Лу Цзинханя, которое было напряжено, немного расслабилось.

Увидев, что он не сердится, Ся Сяому стало легче, и смущение в его сердце исчезло, когда он улыбнулся: «Тогда давай будем считать, что мы квиты, хорошо?»

«Квиты?» Лу Цзинхань стал мрачным и указал на его шею и спросил: «Ты даже не злишься, что тебя так укусили, у тебя такой хороший характер, ты не боишься, что над тобой будут издеваться?»

Ся Сяому: «Кто мог издеваться надо мной? Кроме того, ты меня поддерживаешь, никто не посмеет меня запугивать».

Лу Цзинхань открыл рот, но больше ничего не сказал.

В дверь постучали, и тетя Ван окликнула с порога: «Сяому, я принесла тебе лекарство».

Пластырь только что сняли, а затем небрежно положили в корзину для мусора, теперь ничто не закрывало укус, поэтому Ся Сяому поспешно прикрыл шею и впустил тетю Ван.

«Сяому, я нашла это, позже ты сможешь распылить это под кроватью и в углах комнаты». Тетя Ван дала ему бутылку инсектицида.

Она протянула ему еще одну бутылочку с лекарством от комариных укусов, чтобы уменьшить отек, ее глаза остановились на том месте, где Ся Сяому прикрывал шею, и она обеспокоенно спросила: «Это очень серьезно? Попробуйте сначала применить это лекарство. Если не поможет, я могу пойти в аптеку и купить еще».

Ся Сяому боялся, что она увидит, что это след от укуса, поэтому он плотно прикрыл его одной рукой, а другой принял лекарство и поблагодарил ее: «Это не серьезно, тетушка. Вы можете возвращаться к своим делам, мне поможет старший».

«Старший?»

После ухода тети Ван, Лу Цзинхань посмотрел на него и спросил, «Почему ты снова начал называть меня старшим?»

«Я просто выкрикнул это мимоходом, так что я буду называть тебя братом, ладно?»

Ся Сяому только что сказал это, но тут же вспомнил, что во сне, когда он позвал «брат», Лу Цзинхань набросился на него, как волк.

Подсознательно он сделал еще несколько шагов назад.

В глазах Лу Цзинханя промелькнули следы потери: если бы я знал, мне не следовало кусать его прошлой ночью, заставляя его теперь так настороженно относиться ко мне.

Он посмотрел на Ся Сяому и сказал: «Нет смысла просить у тебя прощения. Но в качестве извинения ты можешь обратиться ко мне с просьбой».

Ся Сяому: «Просьба? Какая?»

Лу Цзинхань: «Чего ты хочешь? Если есть что-то, что я могу сделать для тебя, просто скажи».

Ся Сяому пошутил с ним: «Если я смогу сделать так, что бог Лу будет мне должен, тогда укус действительно того стоит. Такую хорошую возможность нельзя упускать, я должен подумать, чего я хочу. Можно ли мне подумать?»

«Не будь слишком жадным, ты же не можешь просить больше одного желания. Например, если ты хочешь сделать более откровенную фотографию меня…»

Лу Цзинхань слабо улыбнулся: «Я могу удовлетворить тебя».

Ся Сяому: Аххххххх!

Снова эти фотографии!