Онлайн чтение книги Пикник в Потусторонье Otherside Picnic
4 - 3.7

Мы прошли под красным полузанавесом и попали в раздевалку, которая была настолько новой и блестящей, что была очень не к месту в этом отеле в старинном стиле. Скорее всего, её недавно отремонтировали. С собой из номера мы принесли полотенца и юкаты, нашли свободные шкафчики и расположились на скамейке перед ними.

Мы были не единственными в раздевалке - здесь было ещё несколько гостей, и кто-то постоянно открывал стеклянную дверь между ней и ванной, чтобы войти или выйти. У Торико выпучивались глаза при виде такого количества женщин разных возрастов, проходящих мимо, укутанных лишь в полотенце. Нужно было что-то делать с этим.

– Не пялься так сильно, - прошептала я ей на ухо.

– Что? - Торико испуганно вскрикнула, и я чуть не рассмеялась. На самом деле меня это всё больше и больше забавляло. Раньше я думала: «Мы действительно выросли в разных условиях, да?», но впервые это стало настолько ощутимо.

– Вы даже не можете пойти в ванну без присмотра взрослых? Я в шоке. Почему бы вам не носить подгузники до конца своих дней? - пробормотала Козакура, опуская в шкафчик монету номиналом 100 йен.

– О, Козакура-сан, я заплачу это...

– Я могу заплатить за это сама! К тому же я всё равно получу монету обратно.

Что касается Торико, то она стояла, застыв, перед открытым шкафчиком.

– Ты в порядке, Торико? - спросила я.

– Да.

– Раздевайся здесь. Только возьми с собой ключ, мешочек с твоим банным набором и маленькое полотенце.

– Я знаю.

* Неужели...? *

Не похоже, что Торико собирается двигаться, если я не подам пример, поэтому я смирилась и начала раздеваться.

Дело в том, что к этому моменту большая часть моего первоначального смущения начала исчезать. Когда мы оказались в раздевалке, вокруг было полно голых людей, и, если подумать спокойно, всё, что мы делали, - это принимали ванну.

* Но все равно... Ох, Торико.

Почему ты так на меня пялишься? *

Не обращая внимания на болезненный взгляд, позади меня, я быстро сняла с себя всю одежду и сделала глубокий вдох, прежде чем повернуться лицом к Торико.

Глаза Торико вылезли из орбит, и она уставилась на мое обнаженное тело. При этом сама не сняла ни одного предмета одежды.

* Просто разденься уже... *

– Торико.

Когда я назвала её по имени, она моргнула, словно очнувшись от сна.

-Мы идём.

- О, ладно...

Как и я, Козакура уже успела раздеться. Я чувствовала, что взгляд Торико следовал за нами, когда мы открыли тяжелую стеклянную дверь и вошли в ванную.

Запах серы становился все сильнее, и пар затуманивал мое зрение.

Я вылила на себя горячую воду, села на один из пластиковых стульев в моечной зоне и достала из сумки шампунь, чтобы вымыть лицо. Когда я смывала с себя пену, дверь в раздевалку открылась, и вошла одиноко выглядящая Торико, едва успевшая прикрыть полотенцем свой передок.

Я готовила себя к этому, но теперь, когда я увидела обнаженную Торико впервые после Нахи, я почувствовала, как у меня перехватило дыхание.

* Почему она такая... красивая? Каждая часть её тела просто ошеломляет. Словно произведение искусства, подумала я. Живое, дышащее произведение искусства...

Пока я восхищенно смотрел на нее, Козакура пробормотала:

– Это что, Боттичелли?

– ...Ха, что?

– Она похожа на ту картину с Венерой на ракушке, согласна?

До меня наконец-то дошло, и я рассмеялась. Это была правда - Торико действительно напоминала сейчас картину «Рождение Венеры»: и тем, как она прикрывалась, и растерянным выражением лица.

Как только я рассмеялась, странное напряжение, которое я чувствовала, исчезло.

– Торико, сюда.

Новорожденная Венера почувствовала заметное облегчение, когда я подняла руку и позвала её.

– Что нам теперь делать? - спросила она.

– Нужно помыться, прежде чем залазить в ванну.

– А? Каждый раз?

– Если ты не настолько грязная, то можешь просто облить себя горячей водой. Ты ведь видела место с текущей горячей водой справа от входа? Наполни там ведро и смой с себя пот, прежде чем заходить, - объяснила я так, будто знала все эти вещи.

Честно говоря, я не была уверена в том, что знаю. Именно поэтому перед приездом я изучила в интернете этикет горячих источников...

– Эй, а что делать с этим? - Торико понизила голос, прежде чем обнажить левую руку, которая была скрыта полотенцем.

–...Ой.

Я смотрела на полупрозрачную руку Торико, открыв рот.

– Прости, я совсем забыла.

– Я тоже. У меня было столько других забот.

Мы обе были настолько поглощены идеей залезть в горячие источники, что совершенно не обратили внимания на то, как сильно будет выделяться рука Торико, когда она снимет перчатки. Конечно, мой глаз тоже выделялся, но, поскольку руку Торико можно было видеть насквозь, сразу становилось понятно, что в ней есть что-то ненормальное. Мы так привыкли ко всему, что с нами происходило...

Я огляделась по сторонам, чтобы посмотреть, как ведут себя остальные люди. Мы находились в моечной зоне, где не так-то просто увидеть, так что пока мы были в безопасности, но как только мы окажемся в ванной, могут возникнуть проблемы. Торико была красива, и это не только мои личные предубеждения, так что она обязательно должна была привлечь внимание.

- Ну... Ты ведь можешь спрятать её своим полотенцем, пока не войдешь, верно? Под водой его трудно разглядеть, так что, наверное, все будет в порядке, - предложила Козакура, звуча немного неловко.

Видимо, мы с Торико были не единственными, кто забыл об этой проблеме.

Торико села рядом со мной и нерешительно начала мыть голову.

– Это такое странное ощущение. Вот так залезать в ванну с другими людьми.

– Всё нормально. Ты привыкнешь, - сказала я, притворяясь ветераном.

Как только я настроилась на это, мыться с Торико оказалось на удивление легко. Мне просто нужно было не смотреть рядом с собой. Если я думала об этом, голая она или нет, красота Торико всегда приводила меня в замешательство, а я не могла смотреть прямо на неё, поэтому мне просто приходилось вести себя так же, как и всегда.

Торико, похоже, всё ещё не могла успокоиться и продолжала смотреть в мою сторону, пока мылась.

* Ничего, привыкнешь... *

Ополоснувшись под душем, мы направились в ванную. Раз уж мы проделали такой путь, я хотела насладиться купанием на свежем воздухе, а не в помещении. Свежий осенний воздух обволакивал наши тела, когда мы открыли дверь, чтобы выйти на улицу.

– Холодно! - воскликнула Торико.

Козакура, я и Торико - именно в таком порядке - быстро пробежали по булыжникам и залезли в каменную ванну под открытым небом.

– Фух... - вздохнули мы, когда горячие источники согрели нашу холодную кожу.

Взяв пример с Козакуры, Торико тоже завязала волосы. Как раз в тот момент, когда я подумала, что такой стиль дает мне возможность редко смотреть на ее оголенный затылок, Торико повернулась ко мне, и наши глаза встретились. Я сглотнула.

- Мне ведь нельзя класть полотенце в воду? - нервно спросила она.

Я успокоила себя и ответила.

- Нет, это табу. Это категорически запрещено.

- Это настолько важно...?

Мы уперлись спинами в край каменной ванны и вытянули ноги. Втроем мы расположились в ряд и на какое-то время просто отключились. Глядя поверх стены вокруг открытой ванны, я видела горы с их осенними листьями и голубое небо, усеянное облаками.

– Фух, - выдохнула Торико. - Думаю, я начинаю привыкать к этому.

– Наверное.

– Но это все равно странно, понимаешь? В нашей обычной жизни из всех приватных моментов, которые у нас есть, купание - это всё ещё действительно приватное занятие. Я не могу придумать ничего на том же уровне, кроме туалета или кровати.

– Я понимаю туалет, но кровать тоже? - Я сказала это, не задаваясь вопросом, но Торико и Козакура уставились на меня, так что я начала волноваться.

– Я... Я что-то сказала не так?

Козакура отвернулась, не сказав ни слова. Похоже, Торико тоже воздерживалась от комментариев.

* Что...? *

Чувствуя неловкость, я выдвинула попу вперед и погрузилась в воду по самый нос.

* Не знаю. Сейчас я просто перестану говорить. *

– Ты с самого начала была в порядке? - спросила меня Торико.

– Буль, буль.

– А?

– Буль, буль, буль.

– Ты тонешь?

Я сдалась и вернулась в прошлое положение.

– Это... всё ещё кажется мне странным. Обычно, если ты раздеваешься перед другими людьми, тебя арестовывают, но как только мы оказываемся в раздевалке, все просто раздеваются. И ведут себя так, будто это совершенно нормально.

– Ты тоже так думаешь, да?

– Может, все остальные и знают, как правильно вести себя в подобных местах, но... Я чувствую себя не в своей тарелке. Я вижу всех вокруг голыми, поэтому предполагаю, что и мне можно раздеться. Я просто подражаю им, - объяснила я.

– На самом деле никто этого не понимает, - туманно начала объяснять Козакура.

– Правда? - спросила я.

– Ага.

Горячие источники медленно растапливали мое физическое и эмоциональное напряжение.

Мимо проплывали облака, щебетали птицы, и я слушала бесконечный шум падающей воды. Осенний ветерок прекрасно ощущался на моем раскрасневшемся лице.

Торико горячо вздохнула и вытерла лицо.

– Сорао...

– Хм?

– Как долго мы здесь пробудем?

– А? Нет никаких правил, ограничивающих пребывание. Столько, сколько захотим... - сказала я, глядя рядом с собой, а затем запаниковала, заметив, что лицо Торико было красным, как у вареного осьминога.

– Ты в порядке?

– Меня немного мутит...

 Кровь поднялась, сделав затылок и уши розовыми. Из-за того, насколько бледной она была изначально, изменения выделялись ещё сильнее.

– Выходи. Срочно выходи. Ты сейчас можешь потерять сознание.

– Да... - Торико взяла себя в руки и села на камни.

– Внутри есть ванна с холодной водой для тех, кто пользуется сауной, так что иди охладись там.

– Хорошо... Скоро вернусь.

Я беспокойно наблюдала, как Торико встала и пошла из источника.

– Может, тебе стоит пойти с ней, Сорао-тян?

– Хорошая мысль.

Я начала вставать, но Торико повернула ко мне ладонь.

– Я в порядке, всё хорошо. Всё не так уж и плохо.

– Ты уверена?

– Да, пойду немного остужусь.

– Не заставляй себя. Ты можешь вернуться раньше нас, если хочешь.

– Хорошо.

Хотя Торико, казалось, немного неуверенно держалась на ногах, она смогла вернуться в номер.

– Здесь довольно жарко, знаешь ли? - заметила Козакура.

– По-моему, в самый раз, - ответила я.

– Согласна, - Козакура вытянула обе руки над головой. - Фух. Теперь, когда я здесь, могу сказать, что горячие источники не так уж и плохи.

– Рада это слышать.

– Я бы никогда не поехала сама, так что я должна поблагодарить тебя.

– Ты чего это так внезапно? Что это должно означать?

– Именно то, на что это похоже! Просто прими мою благодарность!

Мне было трудно в это поверить, но Козакура на самом деле была в очень хорошем настроении. Торико оставила нас одних, и это казалось хорошей возможностью, поэтому я решила спросить её о том, что беспокоило меня уже некоторое время.

– Помнишь, я говорила тебе, что недавно в соседней квартире открылись врата?

– А?

– Пришла Торико, и нам удалось всё уладить, но я не очень помню, что произошло. Это был первый раз, когда они подошли ко мне так близко, и мне это очень не понравилось.

–...Точно.

– До этого на ферме со мной разговаривала корова с человеческим лицом, и она знала несколько суперличных подробностей моей жизни.

– Ты не могла плавнее перейти к разговору об этих паранормальных вещах?

– Даже в таком светлом и расслабленном месте, как это?

– Проблема не в этом! - Козакура попыталась встать и убежать, но я схватила её за запястье.

– О-отпусти.

– Страшные вещи на этом заканчиваются. То, что я хочу у тебя спросить, скорее теоретический вопрос.

– Ну?

– Как, по-твоему, существа в Потусторонье решают, с кем вступать в контакт?

Козакура хмуро посмотрела на меня, а затем покорно опустилась обратно в ванну.

– Сначала позволь мне услышать, что ты думаешь, Сорао-тян.

Я отпустила руку Козакуры.

– Они - хотя я не совсем понимаю, «они» это или нет - попытаются напугать нас и свести с ума от ужаса, чтобы вызвать изменение состояния сознания.

– Если мы теоретизируем, что у сущностей в Потусторонье есть своя воля, то можно было бы сказать и так.

– По крайней мере, мне кажется, что так оно и есть. И чтобы достичь своей цели, они используют шаблоны и детали историй о призраках. Заглядывая в наши головы.

– По каким критериям они выбирают своих жертв?

– До этого момента я всегда думала, что случайно. Потому что настоящие истории о призраках не объясняют, почему люди, участвовавшие в них, пережили такой страшный опыт. Они просто случайно оказались там и имели несчастье столкнуться с паранормальным явлением. Больше никаких причин за этим не стоит. Я думала, что явления, вызванные потусторонним миром, следуют тем же тенденциям, что и настоящие истории о привидениях. Но...

Я не решалась строить дальнейшие догадки, но Козакура подтолкнула меня продолжить.

– Но?

– В последнее время мне кажется, что они откровенно нацелились на меня. Может быть, я слишком застенчива, но два последних случая были похожи не на случайности, а на прямые нападения.

Козакура огляделась по сторонам. В купальне под открытым небом, помимо каменной ванны, были ванна с водопадом и ванна для лежания, но, похоже, в поле нашего зрения никого не было.

– Что это была за твоя «суперличная информация»?

– Корова имела лица и голоса моего отца и бабушки после того, как они попали в секту.

– Это было чем-то пугающим для тебя?

– Ну... Да. Это было страшно. То, что, как мне казалось, я оставила далеко в прошлом, внезапно всплыло. Возможно, отчасти это произошло потому, что застало меня врасплох, но я была сильно потрясена.

– Неприятно.

– Ты сама это сказала. В итоге, я рефлекторно начала стрелять.

– Ох, как же я ненавижу с тобой разговаривать, - Козакура проворчала и подняла взгляд к небесам.

– Достаточно моей истории... Что думаешь, Козакура-сан?

– Одна мысль, которая у меня возникла, заключается в следующем: то, что для нас выглядит как попытка контакта из Потусторонья, может быть зеркальным отражением наших собственных человеческих привязанностей.

– Привязанностей?

– Например... Давай рассмотрим Сацуки, - в голосе Козакуры была серьезность. Я молча слушала, а она нерешительно продолжила.

– Торико отправилась с тобой в Потусторонье и столкнулась с чем-то, имеющим форму Сацуки. Но со мной этого не произошло. Какое-то время после её исчезновения я тоже беспокоилась о Сацуки, но я не собиралась вооружаться и отправляться на её поиски в Потусторонье. Мне было страшно, и я не чувствовала, что больше имею право быть её партнером. К тому времени я уже отказалась от неё.

В том, как она говорила, был намек на самообвинение. Я приняла решение вообще не касаться их чувств к Сацуки Уруме, поэтому, обдумывая эту идею, я выбросила это из головы.

– Ты хочешь сказать, что Торико не отказалась от Сацуки-сан? И причина, по которой мы перестали ощущать присутствие Сацуки-сан, в том, что её привязанность к ней ослабла...?

Если так, то это было то, что мне нужно.

– Я имею в виду, что она вывихнула челюсть АСМР-девочке и выдавила глаза её матери, пока мы наблюдали за этим. Любой бы отстранился, увидев такое. Она была монстром, даже если имела форму Сацуки.

Козакура вздрогнула и погрузилась в воду по плечи.

– Если бы существа из Потустороннего мира использовали человеческую привязанность, чтобы приблизиться к нам, то сильная убежденность, с которой Торико преследовала Сацуки, могла бы сделать её легкой добычей. Теперь, когда её привязанность угасла, твоя, возможно, стала более заметной.

– Ты имеешь в виду, что они сменили цель с Торико на меня?

– Думаю, нам пока стоит отложить решение вопроса о том, есть ли у сущностей, с которыми мы имеем дело, сознательная воля. Мы ещё ничего о них не знаем.

– Хммм, - я проворчала и протёрла лицо.

– Это сложно. Если то, против чего мы выступаем, - это «феномен», не имеющий собственной воли, то мне не на что будет злиться.

– А тебе нужно злиться?

– Я становлюсь слабее, когда не злюсь. - Козакура бросила на меня многозначительный взгляд.

– Что?

– Сорао-тян, ты ведь видела фантом Сацуки, который не могла видеть Торико?

– Да.

– Тебя ведь никогда не интересовал никто, кроме Торико, верно, Сорао-тян?

– Какое это имеет отношение к этому...?

– Постоянный гнев - это форма привязанности. Вполне возможно, что Сацуки, которую ты видела, была проявлением твоей одержимости ею. Сацуки, которая предстала перед Торико в Потусторонье, и Сацуки, которую ты видела, на самом деле могут быть совершенно двумя разными сущностями.

Услышав это, я слегка подпрыгнула. Возможно, это было из-за моей осторожности, но я не раз ловила себя на том, что ищу Сацуки Урума в толпе, и еще больше злилась на неё.

– Если что-то снова появится в форме Сацуки, то на этот раз причиной можешь быть ты, а не Торико.

– ...Это не очень приятно.

Мое мнение было встречено циничным смехом.

– Впрочем, всё это лишь предположения.

Я зачерпнула воды в ладони и умыла лицо.

– Если твоя теория верна, то это значит... если я смогу отрезать свою привязанность к прошлому, то на меня перестанут нападать? Но не думаю, что я настолько зациклена на этом. Если честно, я уже забыла о них.

–Возможно, это тебе только кажется, а на самом деле ты подавляешь воспоминания.

– Ты можешь так сказать о чём угодно, да?

– Возможно. Как бы там ни было, ты единственная, кто может себя понять. Я не психиатр.

Моя привязанность к прошлому...

Меня это не задевало, но может, дело в этом? Не думаю, то, что со мной произошло, было чем-то примечательным, поэтому у меня не было ощущения, что я пыталась забыть какие-то неприятные воспоминания.

Но ведь говорят, что сумасшедшие люди не осознают, что они сумасшедшие...

Пока я размышляла об этом, Козакура снова заговорила.

– Если у тебя много сожалений и затянувшихся эмоций, это дает им столько возможностей для работы. Это применимо и для людей, и для существ из Потусторонья. Даже если ты забыла об этом, если ты столкнешься со своим прошлым и всё уладишь, как бы всё ни сложилось, не думаю, что это плохая идея.

– Противостоять своему прошлому и всё уладить...

Возможно, она права, подумала я, когда Козакура, казалось, что-то вспомнила.

– Нет, подожди. Зная вас, кажется весьма вероятным, что в процессе вы сделаете что-нибудь незаконное. Я беру свои слова обратно. Забудь о том, что я сказала.

– Что...?

Ветер дул мимо, поглаживая капли пота на моей коже. На улице было ещё светло, но я уже чувствовала приближение вечера.

– Она все еще не вернулась, да?

– Я сказала ей, что она может вернуться без нас, но... Может, она где-то отключилась.

– Думаю, нам стоит пойти и проверить её.

Мы с Козакурой вышли из ванны и, дрожа от прохладного осеннего ветра, направились обратно в здание.