Онлайн чтение книги Молю, оставь меня в покое Please Throw Me Away
Глава 130

«Так ты говоришь, что отец родил тебя вне брака? Ложь!»

«Доказательства прямо перед тобой», - сказала Адель.

Для Куарена Вифта мир вращался только вокруг него. Как только он думал, что что-то правильно, он не обращал внимания ни на что другое.

Адель становилась жертвой этого его мышления больше раз, чем могла вспомнить.

Ужасно.

«Я ненавижу тебя, Куарен Вифта». Она говорила ему это уже несколько раз, но он никогда не слушал как следует. Поэтому на этот раз Адель позаботилась о том, чтобы ее услышали. Она ненавидела его.

Она, с ненавистью в голосе, начала говорить : «Я ненавижу тебя так сильно, что от одной мысли о том, что я твоя единокровная сестра, мне хочется выпустить всю кровь из своего тела. Мне все еще нужно объясняться?». «Бл*дь!», - выругался Куарен, не в силах сдержать свой гнев. Он не был ребенком, но все равно выплескивал все свои эмоции, когда они приходили без всякого самоконтроля.

Адель ненавидела это в нем тоже. Она сама всегда подавляла свои чувства, но Куарен выставлял напоказ каждую малейшую каплю недовольства, чтобы весь мир мог это увидеть.

«Ты просто ужасен. Я столько раз хотела умереть из-за тебя. Ты говоришь, что я улыбалась всему, как идиотка, даже той отвратительной вещи, которую ты называл подарком?», - Адель сжала кулаки и уставилась на Куарена.

«Это потому, что я думала, что на этот раз он действительно может быть настоящим!», - ее голос становился все громче и громче, - «Может быть, на этот раз он действительно принес мне подарок — сказала я себе. И я была той дурой, которая каждый раз попадалась на это! Да, правда. Я была идиоткой, что попадалась на твою дешевую и грязную ложь!», — закричала она сквозь зубы. Ее тело дрожало от ярости.

Куарен не мог не смотреть на нее безучастно, наблюдая, как ее сдерживаемые эмоции выплескивались из нее. Она всегда была как тихое озеро. Спокойное, совершенно неподвижное озеро, которое едва двигалось, если не было ветерка. Вот почему он всегда считал ее скучной. Но посмотрите на нее сейчас.

То, что он считал озером, оказалось огромным океаном, взбудораживающим гигантскую приливную волну, которая мчалась на него.

«Я знала, что ты мусор, но я была достаточно отчаянной, чтобы радоваться любому подарку, который ты мне приносил, каким бы ужасным он ни был. И причина, по которой я так взволновалась... в том, что я думала, быть может это тот самый раз, что все может быть реальностью!»

«Это было...», - Куарен открыл рот, чтобы возразить, затем тихо закрыл его.

Она открывала эти подарки в волнении, потому что была глупой. Или потому что она была дурой. Она просто не могла отпустить этот последний лучик надежды.

Он не забыл обо мне. Он думал обо мне достаточно, чтобы принести домой подарок. Да, именно эта чертова надежда каждый раз сокрушала ее.

«Мне это больше не нужно», - сказала Адель, - «Я ничего не жду от тебя. Ты тот, кто сделал меня такой. Твоя семья, этот дом». Куарен был ошеломлен, не в силах произнести ни слова. Он наконец-то получил проблеск эмоций, которые хотел увидеть, когда Адель сердито на него посмотрела. Но то, что он увидел в ее глазах, было уродливым и ужасным, почти тошнотворным.

И в тот момент, когда он это понял, у него перехватило дыхание.

«Не говори так, будто твое насилие было моей виной», — кипела Адель, - «Ты был тем, кто пытался решить все насилием вместо разговора или внимания. Не вали это на меня».

«Я никогда тебя не бил...», — пробормотал Куарен тихим и подавленным голосом.

«Твоя первая ошибка — думать, что насилие может быть только физическим», — сказала Адель со вздохом.

Насилие — это больше, чем просто физическое избиение. Если бы это было так, гораздо меньше людей умирало бы от эмоциональной боли. Вот в чем разница между сильными и слабыми. Разница между доминирующими и подчиненными. «Ты — насильник. И худший из насильников. Ты спрашиваешь, почему я тебя так ненавижу. Ты говоришь, что мы семья. Тогда тебе следовало бы изменить свой взгляд на меня. Тебе следовало бы относиться ко мне как к равному себе».

«Я всегда считал тебя равной себе», — сказал Куарен, его оправдание звучало слабо и неуверенно.

Адель усмехнулась и подавленно опустила голову, прежде чем медленно поднять на него глаза. Ее взгляд был холоден как лед.

«Тот факт, что ты не знаешь, что сделал не так, только доказывает, что ты находишься в положении, которое невозможно выше моего», — сказала она.

Она больше не хотела иметь с ним ничего общего. Она даже не хотела разговаривать. «У меня нет планов быть частью твоей семьи. Кроме того, если герцогиня — твоя мать, разве ты не должен прекратить пытаться вернуть домой доказательство измены ее мужа?»

Глаза Куарена наконец-то отразили его шок. Было ясно, что он был слишком эгоистичен, чтобы думать о чем-то другом до сих пор.

«Это первая услуга, о которой я когда-либо просила тебя, Куарен», — сказала Адель.

Куарен поднял голову, его уязвимый взгляд встретился с ее. «Никогда больше не появляйся передо мной». Адель повернулась, чтобы уйти. Они только разговаривали, но она чувствовала себя измотанной. Она искренне надеялась, что это будет последний раз, когда она разговаривает с Куареном Вифта.

«Если он когда-нибудь снова придет за тобой, я не колеблясь нарушу свое...», - Гексион замолчал, когда понял, что забыл сначала отфильтровать свои слова. Он улыбнулся и поправился: «Я имею в виду, я напугаю его как следует и прогоню».

«Спасибо», — устало сказала Адель, кивнув головой.

Увидев, как она слабо плетется вперед, Гексион внезапно взял ее за руку: «Адель».

Она не ответила.

«Адель?»

«О... да. Что такое?», - она медленно подняла голову. Гексион щелкнул языком при виде ее усталого лица. Он горячо желал сломать Куарену лодыжки или, может быть, шею, чтобы тот больше никогда не появлялся перед Адель. Но он не мог показать ей эту сторону себя. На мгновение он подумал, что, возможно, вместо этого он попросит сделать это кого-то из своих людей. «Я подарю тебе много настоящих и искренних подарков», — сказал он вместо этого.

«А?..?»

Когда Адель в замешательстве подняла голову, Гексион внезапно потянул ее в переулок.

Он заставил ее встать у стены, затем поцеловал в шею под капюшоном.

«Так что забудь все о Куарене Вифта», — сказал он, - «Если бы ты смогла наслаждаться всеми дарами, которые я тебе даю, ничто не сделало бы меня счастливее».

«Ты говоришь только то, что я хочу услышать», — сказала Адель.

«Но я имею в виду это».

«Правда?»

«Конечно. Почему ты сомневаешься во мне? Это больно», — сказал Гексион, грустно опустив глаза. На его фирменное ворчание Адель не смогла сдержать тихого смешка.

«Клянусь, я никогда еще ни к кому так не цеплялся. Ты первая. И ты будешь последней». На его решительные слова Адель горько улыбнулась и медленно прижалась лбом к его плечу. Гексион поднял правую руку и нежно погладил ее по спине. Его прикосновение было нежным и осторожным, как обращение с хрупким стеклом.

Адель зажмурилась, ее веки дрожали: «Не делай этого... Даже если у нас есть чувства друг к другу, я не подходящий человек для тебя. Когда все это закончится...», — тихо сказала она, - «Мне нет причин оставаться рядом с тобой».

У нее больше не будет имени герцога или оправдания, чтобы вести себя как Карина Вифта. Она будет просто грустной маленькой никем. И Адель это ненавидела. Неважно, насколько добрым был Гексион, неважно, как сильно они любили друг друга, пока она была простолюдинкой, было ясно, что ей придется полагаться на него до конца своей жизни. Это ничем не отличалось бы от жизни, которую она вела при герцоге Вифта. Сейчас ее способность переводить древние тексты была полезна Гексиону, но как только он станет императором, даже это не будет значить ничего.

Гексион убрал руку с ее спины и обхватил ее щеку, приподняв лицо, чтобы она посмотрела на него: «Мы всегда можем придумать причину».   «А?»

«Ты можешь решить, где хочешь остаться. Твои навыки в

древних языках впечатляют. В императорском замке также работают археологи и историки», - он продолжал шептать ей на ухо, - «Империя всегда была скептически настроена, когда дело касалось раскопок древних артефактов. Вот почему большинство археологов и историков не могут получить надлежащее финансирование. Я подозреваю, что именно поэтому монолиты в лесу так долго оставались в покое».     «О! Это правда. Я не помню, чтобы слышала много новостей о каких-либо древних артефактах или исторических открытиях», - Адель согласилась с кивком. Империя была странным образом против раскопок прошлого, настолько, что многие люди вообще не знали, что археология была существующей профессией.

«Тела, которые мы видели в лесу, вероятно, были людьми, которые пытались расшифровать монолиты», — добавил Гексион, - «И если Баэль был тем, кто добрался до них, боясь, что правда может когда-нибудь раскрыться…»

«Это объясняет, почему археологов не так много», — закончила Адель. «Действительно. Так что у тебя много работы. Я могу придумать тысячу причин, по которым ты должна быть со мной». Он высказал свои предложения небрежно, как будто их было немного, но его идеи были чрезвычайно подробными. Было ясно, что он долго думал о многих областях, которые даже Адель пренебрегла рассмотреть.

«Может быть еще много артефактов, которые ждут, чтобы их раскопали. Людям нравится узнавать о неизвестном. И артефакты должны таить в себе множество историй... Так что, пожалуйста, не говори так. Это разбивает мне сердце», - Гексион медленно опустил голову и нежно прижался губами к ее губам, делясь своим теплом, - «Я чувствую, что могу заплакать».

От его дрожащего голоса Адель напряглась. Когда она медленно закрыла глаза в знак согласия, Гексион мягко прикусил ее губу и просунул язык ей в рот, проведя им по небу и нежной плоти внутри ее щек. Он пососал язык, затем медленно начал исследовать внутреннюю часть рта.

«Ммм...», - слабый стон вырвался из горла Адель.

Процеловав ее, как ему показалось, ровно столько времени, сколько нужно, Гексион снова слегка прижался губами к ее губам, прежде чем отстраниться.

Он все еще был достаточно близко, чтобы Адель чувствовала его дыхание, когда медленно открывала глаза.

«Я надеюсь, ты сможешь остаться со мной, Адель, отныне и навсегда».