Онлайн чтение книги Бастиан Bastian
1 - 36 Дело Одетты

Размеренный стук в дверь пронзил предрассветную тишину.

Одетта, рассеянно расчёсывавшая волосы перед зеркалом, вздрогнула и обернулась. Чуть не выронив расческу, она поспешно подхватила её, и в тот же момент раздался еще один стук. Звук доносился не от двери спальни, а с противоположной стороны, из прохода соединяющего супружеские спальни.

Поняв, что это значит, Одетта поспешно вскочила, и в тот же миг раздался знакомый голос.

— Одетта.

— Да! Входите, — ответила Одетта, торопливо приводя в порядок туалетный столик. 

Как только она закрыла крышку крема с фиалкой и поставила баночку на место, дверь, на первый взгляд неотличимая от стеновой панели, медленно отворилась. За ней показался Бастиан, одетый в сизо-серый халат.

— Что случилось? — Одетта, не зная, как себя вести, замерла на месте и задала осторожный вопрос.

Хотя они провели вместе несколько выходных, эта дверь открылась впервые. В отличие от Одетты, которую это смутило, лицо Бастиана оставалось совершенно бесстрастным.

Остановившись на полпути между туалетным столиком и кроватью, Бастиан молча смотрел на Одетту. Его волосы, ещё влажные после душа, казались темнее обычного. На коже, видневшейся сквозь небрежно запахнутый халат, блестели капли воды. Даже в таком расслабленном, беззащитном виде его взгляд оставался суровым.

Это молчаливое разглядывание длилось довольно долго.

Одетта пыталась держаться достойно, но в конце концов сдалась и попятилась. Ей казалось, будто у взгляда Бастиана есть ощутимая текстура. Странное чувство, словно песок, нагретый солнцем, струится по коже.

От кончиков ног в тапочках до сцепленных рук, а затем снова к покрасневшему лицу.

Бастиан внимательно изучил ее, после чего развернулся и направился к столику для чая у окна. Только когда он сел, Одетта поняла значение легкого недовольства на его лице.

Едва переведя дух и обернувшись, Одетта поспешно зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Зеркало туалетного столика отражало всё в мельчайших подробностях. Белая муслиновая ночная рубашка и чёткие контуры тела, проступающие сквозь тонкую ткань. Всё как на ладони.

Поспешно прикрыв грудь, Одетта в полуобморочном состоянии огляделась. Халат лежал на банкетке у кровати. Расстояние было невелико, но она не решалась пройти перед Бастианом в таком виде, будучи почти нагой.

— Не могли бы вы ненадолго отвернуться…

Одетта с трудом разлепила губы, которые до боли прикусывала, и выдавила просьбу. Она прекрасно понимала, как жалко это выглядит, но другого способа выбраться из этого затруднительного положения придумать не могла.

Бастиан, наблюдавший за Одеттой со свободно скрещёнными на груди руками, вздохнул с лёгкой усмешкой. Он выглядел раздосадованным, но, к счастью, проявил достаточно такта, чтобы отвести взгляд к окну.

Только тогда Одетта осмелилась подойти к банкетке. Закутавшись в халат, она почувствовала ещё больший стыд. Попасть в такое положение из-за суеты у туалетного столика! Какая глупость.

— Спасибо. Теперь всё в порядке, — хотя ей хотелось только сбежать, Одетта изо всех сил старалась казаться невозмутимой. 

Бастиан медленно повернул голову, на его лице было то же недовольство, что и раньше.

— Садитесь, — приказал он, откинув волосы со лба.

— Похоже, нам нужно поговорить о сегодняшнем званном ужине. Не так ли? — тон Бастиана был как всегда бесстрастным.

Одетта была искренне благодарна за этот деловой тон. По крайней мере, в этот момент она точно чувствовала себя так.

*.·:·.✧.·:·.*

Даже когда дрожь в кончиках пальцев унялась, Одетта всё ещё крепко сжимала халат.

Бастиан не стал указывать на тщетность этой суеты после того, как он уже всё видел. Была глубокая ночь. Ему не хотелось тратить время на ожидание дрожащей женщины.

— Я посадил вас на это место не для того, чтобы вы играли в элегантную принцессу, — Бастиан без промедления перешёл к делу.

— Не могли бы вы объяснить так, чтобы я поняла? — моргая удивлёнными глазами, переспросила Одетта.

— Вы вышли замуж за простолюдина, Одетта. Будучи женой простолюдина, вы теперь тоже простолюдинка.

— Я это прекрасно понимаю.

— Правда?

Губы Бастиана мягко изогнулись и блеснули алым. 

— Тогда ведите себя как простолюдинка. Я не хочу видеть, как вы, притворяясь леди и, строя из себя благородную, позволяете себя топтать и рвать на куски. Это достаточно ясно?

— Если вам не понравилась моя реакция во время ужина, я извинюсь за это. Я была готова, но очень растерялась, поэтому признаю, что в чём-то не справилась. Однако я не согласна с тем, что не могу избавиться от чувства превосходства из-за своего происхождения.

Одетта нахмурила брови и возразила. Её щёки пылали, но голос оставался спокойным, как всегда. 

— Я поступила так, как считала нужным. Это решение было продиктовано моими мыслями как личности, независимо от статуса,

Глаза Одетты блеснули, когда она произнесла своё любимое слово – «мысли». 

— Будь я дочерью герцога или женой солдата, я – это я. И сегодня вечером, я считаю, что была достаточно достойной хозяйкой.

Хотя она понимала, что не должна этого делать, Одетта не смогла сдержать подступившее к горлу негодование.

Она изо всех сил старалась выносить присутствие друзей и любовницы этого мужчины. Улыбалась сквозь презрение и насмешки. Терпела оскорбления, когда с ней обращались как с продажной женщиной.

Потому что обещала. Потому что хотела выполнить свои обязательства.

Если бы она действительно не смогла избавиться от иллюзии, что она – дочь герцога Диссена, она бы не осталась на этом месте до конца. Она вытерпела всё это только ради того, чтобы исполнить долг госпожи Клаусвиц.

Одетта сдерживала слёзы, глядя на ночное море за окном.

Она не ждала, что Бастиан поймёт. Ведь это всего лишь исполнение контракта. Одетта ни на мгновение не забывала об этом. А боль в сердце, вероятно, объяснялась тем, что она еще не привыкла к тяжести вещей, которые ей не принадлежат.

— Вы всегда так щедро оцениваете себя? — пристально глядя на неё, спросил Бастиан с явной насмешкой.

— Только когда дело касается того, что этого заслуживает.

Одетта повернула к нему своё остывшее от жара лицо. Сердце снова тревожно забилось, но отступать не хотелось.

В конце концов, ко всему привыкаешь.

Это был единственный дар, который преподносило время. Одетта хорошо это знала, а потому могла справляться.

— Мне кажется, женщине, которая уже забыла совет, данный ей сегодня вечером, не стоит так говорить.

Бастиан откинулся на спинку кресла и склонил голову набок.

— Об этом не беспокойтесь. Я точно помню ваши слова о том, что думать – это ваша работа.

— Значит, сознательно не следуете им?

— Тот совет касался дел госпожи Клаусвиц, не так ли? Когда мне нужно будет исполнять роль вашей жены, я постараюсь следовать вашим мыслям.

— А сейчас?

— Можно сказать, что это… дело Одетты? — после некоторого раздумья задала Одетта странный вопрос. 

Судя по серьёзному лицу без тени игривости, это не было попыткой пошутить или съязвить.

«Одетта, и никто другой. Просто Одетта».

Бастиан, осознав смысл компромисса, найденного женщиной, рассмеялся. Одетта, недоумевая, снова напряжённо затаила дыхание. Это резко отличалось от того, как она только что уверенно возражала, не уступая ни слова.

Бастиан подавил смех медленным вздохом и молча посмотрел на свою непостижимую жену.

Ему не хотелось больше думать о раздражающем ужине. Как и о раздражающей жене, действовавшей на нервы. Женщина, оставшаяся после того, как были отброшены все притворства, была просто красива, и этот факт вызывал у Бастиана чувство опустошения.

— Когда вы снова приступите к своим обязанностям жены?

Бастиан прищурился, глядя на руку Одетты, сжимающую халат. Точнее, на обручальное кольцо на этой руке.

— Перед людьми, которые считают меня вашей женой, я буду госпожой Клаусвиц.

— Но не сейчас, так?

— Нет. Но если вы хотите дать совет, я выслушаю. Говорите.

— Кажется, вы только что громко заявляли, что будете поступать по-своему.

— Я не это имела в виду.

Одетта слегка покачала головой. Тёмные, как глубокая ночь, волосы волной скользнули при этом движении.

— Если мои лучшие усилия не совпадают с вашими желаниями, скажите мне. Я не могу стать совершенно другим человеком за одну ночь, но постараюсь максимально сократить эту разницу, — её взгляд, устремлённый на него, заметно смягчился.

— Я предпочитаю безжалостного победителя благородному проигравшему.

Взгляд Бастиана скользнул по её волосам вниз, к белой руке, сжимавшей ворот халата.

— Даже если победа была достигнута недостойно? — после короткого раздумья осторожно переспросила Одетта.

— Побеждайте любыми средствами, Одетта. В этом и заключается достоинство Клаусвицев.

— Но по отношению к графине Ленарт так поступать нельзя.

— Почему же?

— Потому что графиня Ленарт гораздо важнее, вы сами в тот день…

— Кажется, я ясно сказал, что права жены имеют приоритет при исполнении супружеских обязанностей. У вас что, память работает только на половину?

Бастиан медленно поднял взгляд, окинув им тело Одетты, которое она отчаянно пыталась прикрыть.

— Конечно, я помню, но графиня Ленарт знает о нашем контракте. Трудно играть роль вашей жены перед таким человеком.

— В таких случаях вы можете заняться тем, что вам так нравится – думать. Например, вспомнить сумму денег, которую вы получаете за выполнение этой работы.

Бастиан закончил циничным советом и поднялся с места. Жар, начавшийся внизу живота, становился всё отчётливее. Промедление только сделает ситуацию ещё более нелепой.

Конечно, он мог бы просто поступить по своему усмотрению.

Бастиан никогда не придавал особого значения удовлетворению первобытных желаний, и сейчас тоже. Он прекрасно знал, что у него достаточно власти, чтобы пренебречь контрактом. Но стоил ли мимолётный порыв возможных последствий? Хм. Это был явный убыток.

Фальшивая жена на два года.

Этим и ограничивалось значение Одетты, определённое Бастианом.

— Тогда отдыхайте, Одетта, — Бастиан бросил короткое прощание, глядя в затуманенные бирюзовые глаза.

Ответа Одетты не последовало ни когда он пересёк спальню, ни когда открыл и снова закрыл дверь в проход.

Команда — RoseFable.

Переводчик — Saimon.