Онлайн чтение книги Истоки зла Origins Of Evil
1 - 22

— Приветствую Солнце Империи.

Войдя в тронный зал, Тирион поклонился и с безупречно начерченной улыбкой взглянул на отца.

Солем, тот самый человек, кого весь мир звал «Мудрым Императором», встретил сына, сидя не на троне, а на простом возвышении. Он выглядел безмятежно. 

— Как поживает принцесса? — спросил император, будто был искренне обеспокоен. 

— Если вам интересно, почему бы не принять её лично?

— Забота о ней — твоя ответственность, Тирион.

— Забочусь изо всех сил, — ответил принц с лёгкой улыбкой.

Он действительно так думал. Благодаря мне она познала небывалое блаженство. Да, я заставил её плакать, но в скором времени она станет зависимой от удовольствия — разве это не самая щадящая форма воспитания?

Солем посмотрел на сына, потом лёгким движением принялся растирать висок указательным пальцем.

— Тирион.

— Внимательно вас слушаю.

— Не будь с принцессой слишком жесток.

Тирион ответил не сразу. Его губы расплылись в плотной, тяжёлой улыбке. По крайней мере, перед Солемом он мог позволить себе не скрывать истинных эмоций.

— Всему есть предел, Ваше Величество. Но если не хотели, чтобы с ней так обращались, стоило иначе заключить договор в Эльмонце. Проявлять великодушие тоже нужно в меру.

— Это была война, в которой мы победили.

— Тем более надо было дожать до конца.

— Поркиан Энсис хотел мира. И я тоже. Мы достигли взаимопонимания — не было смысла идти дальше.

Как только из уст Солема прозвучало слово «мир», Тирион не сдержался и тихо усмехнулся.

— Вы поистине мудрый монарх, Ваше Величество.

Император Солем. Он знал обо всём, что происходило во дворце. Казалось, ему ведомо даже количество деревьев, посаженных в императорском саду.

Его могущество многократно превосходило Тириона, и наследный принц всё ещё не мог его настичь.

А значит, он точно знает, что именно сейчас переживает Фиби Энсис.

И всё равно ничего не делает. Потому что он — император до мозга костей. Солем готов жертвовать малым ради великого. А Фиби Энсис — как раз из этих «малых».

Она разменная карта, оставленная про запас — на случай, если Фралле решит пойти против. Её можно будет использовать как угодно — сжать, растоптать, уничтожить — лишь бы сохранить контроль над ситуацией.

Выходит, он и Солем используют принцессу одинаково. Разнятся лишь сроки и методы.

И всё же, ничего не ведая, она искала аудиенции с Солемом — будто он был её последней надеждой на спасение. До чего же жалкая Фиби Энсис…

Словно почувствовав смысл его улыбки, Солем вздохнул и сцепил руки на коленях.

— Ты поистине бесконечно одарён… и безмерно хладнокровен.

— Я всего лишь ваш сын, Ваше Величество.

— И ты прав. Я не святой. Будь я святым, не стал бы императором. И уж точно не забрал бы принцессу из Фралле.

Зелёные глаза Солема потемнели. В их глубине мелькнуло сожаление.

— Но, Тирион… в первую очередь, я — твой отец.

— Я никогда этого не отрицал.

— Ты дитя таланта. Ты уже смотришь на небо и лесы свысока. Но ты должен также видеть муравьёв под ногами. И дикие цветы у дороги. И учиться любить их.

С улыбки Тириона понемногу исчезал блеск. Он знал этот монолог. Слышал его не раз.

Люби малое. Помни: все живые — такие же личности, как и ты. Обращайся с людьми по-человечески…

Но разве он не делает этого? Он по-своему любил Юстинию. Он понимал: чтобы управлять этим организмом, ему нужны будут руки и глаза других. Он знал: каждый человек может быть полезен, если вовремя и грамотно его направить.

Тем не менее Солем продолжал повторять одно и то же — словно старик на берегу, бормочущий о приближающемся шторме, хотя море спокойно.

Тирион стёр улыбку с лица, посмотрел вверх и сказал:

— То, что принцесса будет в безопасности со мной — ничего не докажет.

— По крайней мере, ты докажешь, что не чужд милости. Это испытание, через которое ты должен пройти, чтобы стать императором. Твоя судьба.

Из уст Солема снова вырвались слова, лишённые всякой логики.

Тирион улыбнулся. Не стал ли мой, в прошлом блистательный, отец… просто старым?

— Вот как.

Видимо, он уловил желание сына завершить разговор и кивнул. Тириону показалось, что отец сделал это с грустью.

Но когда Солем поднял голову вновь, в его глазах уже горела привычная императорская твёрдость, холод и непоколебимая воля.

— Помоги принцессе освоиться в Юстинии.

И как Солем вновь надел маску императора, так и Тирион тут же вернул свою сияющую улыбку.

— Принцесса желает поговорить с Вашим Величеством. Примете её?

Солем на мгновение замолчал, а затем произнёс:

— Нет. Не приму.

Тирион рассмеялся.

Бедная Фиби Энсис.

— …Шаль? — дрожащим голосом переспросила Фиби.

— Да, шаль. Я плохо переношу холод, — спокойно ответила Грета. 

Её янтарные глаза, не мигающие и неподвижные, пугали Фиби всё сильнее. Она изо всех сил попыталась улыбнуться:

— Может… сменим место? В более тёплое, скажем?

— Но разве Его Высочество не велел ожидать его именно здесь?

— …

Да. Они не могли уйти. Тирион должен был прийти сюда.

На самом деле, с шалью всё было просто — стоило сказать, что она не одолжит её, и на том конец. Но проблема заключалась вовсе не в шали. Дело было в том, что Грета знала: на ней нет нижнего белья.

Сколько же человек уже слышали об этом? Тирион говорил, что слуги в курсе… Но и аристократы?

Щёки Фиби вспыхнули, она не смогла вымолвить ни слова. Чужие взгляды внезапно начали пугать её.

В ужасе она непроизвольно отступила на шаг. Всё, чего принцесса сейчас хотела, — оказаться где угодно, только не здесь.

— Леди Грета, я…

Внезапно дочь виконта метнулась вперёд, бросив на неё сердитый взгляд:

— Спасибо вам. Обязательно верну её!

— …!

Она резко дёрнула шаль с плеч Фиби — с такой силой, что ткань вспорхнула и упала на пол.

В тот самый миг Фиби машинально опустила взгляд на свою грудь. Взгляд Греты тут же последовал за ней.

Платье из шелка цвета слоновой кости затягивалось точно по форме, и на самой вершине груди ткань собралась острым конусом, подчёркивая кончики сосков.

— …

— Ха… 

На лице Греты Бейн появилось выражение откровенного отвращения и презрения.

Фиби, прикрывая грудь руками, уставилась в пол. Под градом унижения и стыда у неё мелко задрожал подбородок. Всё плыло перед глазами и погружалось во тьму. 

— Принцесса.

Прозвучал голос — чистый, свежий, как родниковая вода. Вслед за гулкими шагами в зал вошёл Тирион. С ним вместе ворвался и резкий запах леса.

Фиби чувствовала отвращение к этому запаху.

— Мисс Бейн.

— В-Ваше Высочество!..

Грета встрепенулась, едва завидев кронпринца. Она подошла к нему с каким-то отстранённым, будто мечтательным взглядом, словно во сне.

— Как вы себя чувствуете? На последнем балу…

— Подожди.

Тирион обошёл её, даже не взглянув в лицо. Он быстро пересёк галерею и поднял с пола шаль. Вопросительно глянул на Грету, ожидая объяснений.

— Это… это всё… принцесса… я просто… мне было холодно, и её Высочество предложила одолжить…

— А.

Тирион негромко отозвался на её витиеватые оправдания — голос глухо отозвался где-то в горле, едва слышно, но ясно.

На мгновение он задумался, а затем с лёгкой, добродушной улыбкой протянул шаль Грете.

— Раз вы зябнете, мисс Бейн, думаю, будет разумно, если вы укроетесь.

— …

Грета Бейн приняла шаль, и её затуманенный взгляд застыл на том месте, где ткань соприкасалась с рукой Тириона. Лицо у неё было как у девочки, впервые влюбившейся — беззащитным, трепетным. От прежнего высокомерия, с которым она смотрела на Фиби, не осталось и следа.

В тот миг, когда Фиби, охваченная стыдом, прикусила губу, Тирион обернулся к ней.

— Но теперь возникла проблема с принцессой. Скажи, тебе будет удобно в моей одежде?

Как только он договорил, Грета замерла. Она стояла с шалью в руках и в оцепенении следила за движениями кронпринца.