Август 2002 года. Где-то в Нью-Джерси.
— Бегг, — впервые за несколько десятилетий позвал Майза старинного друга.
Но тот никак не отреагировал, продолжая сидеть, съежившись и обхватив руками колени, и что-то тихо бормотать в углу больничной палаты.
— Он уже очень много лет в таком состоянии… Лет тридцать, наверное, с самой смерти старика Бартоло Рунората. Слышали о нём? Жил когда-то здесь такой знаменитый мафиозный дон.
— Разве что имя.
Бартоло Рунората. Майза никогда не встречался с ним лично, но среди гангстеров мало бы нашлось тех, кто о нём не знал. Для Бегга он был боссом и единственным, за исключением старых товарищей, человеком, которому тот доверял.
В последний раз Майза виделся с Беггом, ещё когда Бартоло стоял во главе своей «семьи».
Однажды Бегг вдруг по неясной причине потерял всякий интерес к жизни. С его лица не сходило выражение разочарованности во всём мире, но он продолжал создавать наркотики, потому что так говорил Бартоло.
Майза понимал, что лишь преданность боссу поддерживала Бегга, и боялся представить, что будет с другом, когда Бартоло не станет…
— Ты узнаёшь меня, Бегг? — снова спросил он.
Но Бегг даже не посмотрел в его сторону.
Медбрат с нескрываемым любопытством наблюдал за Майзой, а тот без малейшей неприязни спросил:
— Кто оплачивает его содержание здесь?
— Национальный благотворительный фонд. Но нас поддерживают Дженоарды, основатели этой больницы, поэтому недостатка в основных лекарствах мы не испытываем.
— Ясно…
Майза перевёл взгляд назад на Бегга.
— Он всегда такой, ни на что не реагирует… А вы, кстати, ему кто?
— Старый друг.
Медбрат промолчал. Пациент этой палаты прожил несколько десятилетий, не съев ни крошки, у больницы было строгое предписание от ФБР «не лезть к нему», а этот мужчина, которому на вид дашь не больше тридцати, называет себя его «старым другом». Кто же он такой?
Но медбрат так и не решился озвучить давно терзавшие его вопросы.
Даже когда Майза зашёл в палату, Бегг не выразил ни малейшего интереса.
— Сейчас появились препараты намного мощнее тех, что создавал ты. Одних они делают счастливыми, других — нет, — вспоминая их давний разговор, сказал Майза, присаживаясь рядом с другом. — В закоулках можно приобрести наркотики, эффект и побочные действия от которых в десятки раз сильнее, чем были от твоих. И люди, очень много людей их принимают, хотя знают, что они убивают в восьми случаях из десяти… Люди всегда превосходят ожидания.
Он ещё долго говорил на разные темы, но глаза друга оставались пусты.
— Бегг…
Майза осторожно поднял правую руку и прижал ладонь ко лбу старого товарища.
«Чем вечно плутать по тьме, лучше ему…» — подумал он, уговаривая себя.
Но тут услышал знакомое имя.
— Чес… смотри… это… днище… На этом… судне… мы… поплывём… в Америку…
Майза медленно отнял руку.
Бегг переживал сейчас один из самых счастливых моментов своей жизни, когда они вместе с мальчиком исследовали корабль.
— Я приду опять, — тихо пообещал Майза.
Он собрался встать, когда Бегг внезапно громко и чётко произнёс:
— Спасибо, Майза, что не… поглотил… меня.
Медбрат удивлённо вскинул голову, но пациент уже вновь погрузился в мир грёз.
«И даже рассердиться не выходит».
Майза надвинул на глаза шляпу и покинул больницу.
— Как он? — спросил ожидавший его снаружи мальчик лет десяти.
— В порядке. Немного устал, но со временем он поправится, — ответил Майза, садясь на водительское сидение. — Когда-нибудь, обязательно…
Автомобиль тронулся, увозя этих двоих в Нью-Йорк, где они не были несколько десятилетий.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления