Онлайн чтение книги Счастливая психопатка Merry Psycho
3 - 85

— [У Шин, министр экономического развития Монголии был найден мёртвым час назад.]

Его шаги замедлились, когда в наушнике раздался серьёзный голос. Ли У Шин только что закончил нудный ужин с топ-менеджерами компании «Бласт» и наконец мог свободно выдохнуть.

Предложив пьяным руководителям добраться домой, он бесчисленное количество раз вставлял и вынимал из их телефонов Poison Tap — хакерское устройство. 

А сейчас Ли У Шин шёл по слабо освещённому коридору, засунув руки в карманы пальто.

— Министр экономического развития Монголии?

Это же он приехал в Корею для подписания меморандума по редкоземельным металлам? Разве на этом мероприятии не должны были присутствовать новички вроде Хан Со Рён? Да и «Бласт», кажется, запрашивали охрану. 

И всё же он мёртв…

— [Официальная причина — остановка сердца, но мы считаем, что это убийство.]

Ли У Шин взглянул на часы. Было далеко за полночь. Хан Со Рён уже должна была вернуться домой, но не прислала ни одного отчёта.

Её нелюдимость с коллегами, конечно, заслуживает похвалы, но гибкости просто ноль. Он недовольно сморщил лоб.

— [Монголия заключила с нами сделку по редкоземельным металлам, чтобы вырваться из-под влияния России. Но поскольку министр действовал самостоятельно, Россия открыто называла его «занозой в заднице».]

— Если это сердечный приступ, значит, использовали хлорид калия, — предположил Ли У Шин, массируя затёкшую шею. — Даже вскрытие ничего не покажет.

— [Верно. «Бласту» достаточно выплатить компенсацию, а вот Национальной разведке теперь придётся разгребать последствия. Головная боль та ещё.]

В трубке щёлкнула зажигалка, послышался звук тлеющей сигареты.

— Есть подозреваемые?

— [Да… Среди тех, кто был с министром на одном рейсе и в том же отеле, есть один человек.]

— Продолжайте. 

— [Имя — Кия. Двадцать восемь лет. Потомок корейцев в третьем поколении, сейчас служит в Русской православной церкви.]

Все эмоции мгновенно исчезли с его лица.

Русская православная церковь была тесно связана с государством. Как человек, некогда живший в России, он почувствовал, как холодеет затылок.

— [Дело в том, что формально он не священник. Академические круги не признают его, считают еретиком.]

Русская православная церковь славилась своей древностью и строгой консервативностью. Её приходы располагались по всему миру, включая Константинополь, Александрию, Антиохию, Иерусалим и, разумеется, Москву. Но была одна епархия, которую Всемирный патриархат так и не признал.

— [Кия с Сахалина.]

Лицо Ли У Шина стало каменным.

Сахалин.

Этот приход был отвергнут за отсутствие традиций, крайнюю жестокость и фанатизм. Его основатель, в разгар хаоса в Советском Союзе, утверждал, что «смерть в бою смывает грехи», и открыто сотрудничал с властями. При полной поддержке Советского Союза сахалинская епархия быстро разрослась.

Как именно её основателю удалось проникнуть в военные круги, оставалось загадкой. Но одно было известно точно: первый архиерей Сахалина был корейцем.

Чёрные волосы, чёрные глаза… 

Дети в Зимнем дворце тоже были корейцами.

Пёстрые маски, скрипящая карусель, заросшие сорняками качели и брошенный велосипед… При этих воспоминаниях его лицо покрылось ледяной маской.

— [Это всё, что у нас официально есть на Кию. Но главное…]

Голос Джу Соль Хон стал резким, будто она сдерживала дыхание.

— [Есть подозрение, что этот ублюдок — Бугимен первого класса.]

Ли У Шин остановился.

— [Помнишь того нашего агента, который не вернулся из-за границы пару месяцев назад?]

— Помню.

Ты ведь сама чуть не выбила мне зуб тогда. Он равнодушно провёл языком по повреждённому месту. Именно после смерти того агента его внедрили в «Бласт».

— [Это пока гипотеза. Но, судя по данным, за всеми этими убийствами мог стоять именно Кия. Мы уже несколько лет обмениваемся статистикой с другими разведками — и картина жуткая. Из десяти агентов, отправленных за границу, трое умирают от сердечных приступов.]

«Бугимен» — профессиональный убийца, охотящийся только на агентов. Такую кличку используют в среде спецслужб.

— [Мы не можем прямо полезть в Россию. Завтра в СМИ выйдет стандартная версия — «внезапная остановка сердца». А ты, У Шин, будь начеку. Сейчас самое разумное — считать, что наши данные слили русским.]

И только тут Ли У Шин понял, к чему весь разговор. Это было предупреждение.

— Разве я когда-нибудь был в безопасности? 

Он усмехнулся и вышел из бара, передавая ключи ожидавшему водителю. В этот момент напряжённый голос Джу Соль Хон внезапно ослаб.

— [Кстати, Сова тоже пересекалась с этим типом.]

— !..

— [Пустяки. Просто оказались в одном и том же месте. Случайно.]

Ли У Шин чуть было не выругался вслух. Его всегда отличала трезвость ума, даже под влиянием алкоголя, но в этот раз что-то внутри пошатнулось. Спиртное быстро ударило в кровь, разогретую адреналином.

Работа в военной корпорации неизбежно связана с неожиданными рисками.

Я хотел оттолкнуть Хан Со Рён, но в итоге не смог и оставил её рядом. Думал, если буду держать её под контролем, если стану строже, жёстче, если буду вмешиваться — это даст ей хотя бы какую-то защиту.

— [Похоже, в «Бласте» тоже неспокойно. Несколько их охранников погибли.]

Я переоценил свои силы? Стоило услышать, что Со Рён столкнулась с опасным типом в его отсутствие, как внутри всё вывернулось.

Будто сломался один из рычагов управления — ярость и беспокойство вспыхнули, вырвались наружу, как перегревшийся мотор.

Он резко дёрнул ворот, словно хотел сорвать с себя несуществующий галстук. Сухость обожгла рот, не давая сглотнуть. Внезапное, дикое нетерпение навалилось на него без предупреждения.

Я хотел увести Хан Со Рён подальше отсюда.

Но Ким Хён… Проблема всегда была в Ким Хёне.

— [У Шин, тебе нужно поскорее завершить миссию].

Да. Я должен заставить её выбросить Ким Хёна из головы. Как можно скорее. Показать, насколько напрасна её вера. Но Хан Со Рён всё ещё ведёт себя как слепая и не хочет открыть глаза.

Сев на заднее сиденье, Ли У Шин прикрыл глаза, чувствуя, как всё вокруг начинает плыть. Он уже не слышал, что говорит замдиректора — звук просто перестал доходить до сознания.

Уронив голову на жёсткий подголовник, он медленно выдохнул. Тяжело, глухо, как будто воздух шёл из самой глубины. И когда поднял взгляд — на его лице уже не осталось ничего, кроме холода.

Со Рён проснулась среди ночи. Едва вернувшись с работы, она уснула без сил.

В горле першило от жажды. С трудом откинув одеяло, она села на кровати. В такие моменты особенно приятно знать, что можно дойти до кухни с закрытыми глазами — настолько хорошо знаешь свой дом.

Ноги с сухим шелестом волочились по полу, когда она поплелась на кухню. Со Рён нащупала стакан, налила воды из кулера и сделала несколько глотков. И, собираясь вернуться в спальню…

— А!..

Она наткнулась на что-то — нет, на кого-то. Глаза распахнулись от неожиданности. Прямо перед ней, как коряга, застывшая посреди коридора, стоял Ли У Шин.

Приоткрытые губы тут же сомкнулись. Это наша первая встреча после той ночи, и делать вид, будто ничего не произошло, не так-то просто. 

— Что вы здесь делаете?

Он стоял у стены, будто только что вошёл с улицы — или, наоборот, как будто вообще не переодевался с самого утра. Ли У Шин всё так же упрямо смотрел на пустую рамку для свадебного фото, висящую на стене.

— Спать не могу, как только подумаю, что с Хан Со Рён придётся ехать в командировку.

Только теперь он начал снимать пальто и расстёгивать часы на запястье.

— В доме слишком тихо, не находишь? — сухо бросил он, проводя ладонью по лицу.

Со Рён чуть нахмурилась и уловила странный аромат. Что это за запах?

— Вы… пили? — с нарочитым удивлением спросила она.

У Шин мягко прищурил глаза, до этого ясные, но с расслабленной поволокой, — будто она угадала.

Он прислонился к стене и начал внимательно разглядывать её сверху вниз. От его взгляда становилось липко, словно тот вязал руки и ноги. Со Рён тут же отвела глаза и спросила:

— Вы сильно заняты на работе?

— Да. 

— Из-за командировки в Экваториальную Гвинею?

— Даже если бы не было работы по спецгруппе, дел хватает с головой.

— …

— Ты и представить себе не можешь, сколько дерьма творится в этом мире.

В тоне проскользнула насмешка — тонкая, едва уловимая, но острая. Со Рён почувствовала, как это режет слух, будто он только что её высмеял.

А Ли У Шин снова уставился на пустую рамку. Иногда он смотрел на голые стены с каким-то странным выражением, будто искал там что-то.

Сколько раз я уже видела, как он цепляется взглядом за эту рамку, а затем молча уходит? Может, и правда, спросить прямо будет проще.

— Вам интересно? Почему рамка пустая.

Он не ответил. Лицо не дрогнуло ни на миг, будто с самого начала Ли У Шину было наплевать на эту рамку. И вдруг он спросил совсем о другом:

— Ты ногти подстригла?

— Что?.. 

Он бредит?

Со Рён с подозрением посмотрела на него — не пьяная ли это ахинея. Но прежде чем она успела что-либо сказать, Ли У Шин внезапно схватил её за запястье. Он резко подтянул Со Рён к себе — так близко, что её ладонь оказалась прямо перед его лицом.