Онлайн чтение книги Драгоценная сестра великого герцога-злодея The Precious Sister of The Villainous Grand Duke
Глава 13

Он говорил мне подождать, и я тихо ждала, словно была пленницей в саду, но уже наступила ночь, а Дитрих так и не вернулся. Я обняла свой пустой живот, мое тело дрожало, мне было холодно, и я медленно поплелась обратно в свою комнату.

    «Лжец»

    Горечь подступала к моему горлу, но что я могу сделать? Я все еще не смогла поселиться в сердце Дитриха.

    «Завтра я приложу еще больше усилий!»

    Во всяком случае, Дитрих не отталкивает меня, когда я к нему подхожу.

    «Я так голодна, что не могу уснуть»

    Я расплакалась от боли в моем пустом желудке, но все-таки, полежав еще, с трудом я смогла уснуть.

***

    С того дня как Дитрих при мне съел рябчика, мне стали давать не только молоко.

    «Сейчас ням-нямочка здесь. Ням-нямочка, которую я так долго ждала»

    - Пасиб, Ланс. – я наклонила голову, пока Лансель искал хлеб, и рассмеялась.

    «Наконец, появилось то, что можно жевать»

    - А еще у меня молоко.

    - Ланс, овощи

    Было не очень вкусно, но текстура хлеба пропитанного молоком была очень приятной.

    «Я понимаю, почему Юрик был так впечатлен печеньем»

    Разве голод не лучшая приправа к еде? Для детей Лиатриз ржаной хлеб был второсортной едой, но для меня - это деликатес. Теперь, когда мне дают хлеб, у меня остается больше молока. Я знала, что Дитрих неплохой охотник, но все равно, если у меня была возможность принести ему молоко, я это делала. Молоко – это единственное чем я могу его подкупить.

    - Дити!

    - Опять ты.

    - Дити! Дити, молоко!

    - Не нужно

    - А песенье?

    Когда Дитрих отказался от молока, у меня не было другого выбора, как предложить ему печенье, украденное у Ланселя. Сейчас, когда мои зубы выросли достаточно чтобы жевать, было немного неудобно отдавать ему печенье.

    - Ефь песенье!

    - …

    - Ефь много! Поняв?!

    Дитрих не взял печенье, что я ему протягивала. Он смотрел на меня с непонятным выражением лица.

    «Его аура такая тусклая, из-за этого я никак не могу понять, какие эмоции он испытывает»

    - Где ты это взяла?

    - Я уквава. – гордо ответила я и выпятила грудь.

    Иногда Лансель удивлялся куда пропадает печенье и подозревал в этом меня, но в конечном итоге, он так и не нашел никаких доказательств, что это я их ворую.

    Я не думала то, что делал в последнее время Дитрих, приведет к таким успехам. Оказалось, что его уже выдвинули в качестве наследника, так что теперь ему больше не нужно переживать о еде. Но он почти никогда не отказывался от той еды, что я приносила.

    -Ты можешь сама съесть печенье. Мне достаточно молока, – сказал Дитрих, открыл крышку у бутылки, что я ему только что дала, и начал пить.

    «Это хорошо, что ты выпил»

    Когда я смотрю, как Дитрих спокойно пьет молоко, я испытываю гордость, как если бы я его воспитывала.

    «Да, скоро это станет плотью и кровью. Ты так быстро растешь! Скоро ты станешь злодеем. Это правда…  Но пока ты должен полюбить меня, иначе все то молоко и печенье, которые я приносила будут потрачены в пустую»

    Ко мне подступают слезы, когда я думаю, что Дитрих может сделать что-то ужасное.

    - Бват.

    Я с трудом дошла до двери, держа пустую бутылочку.

    «Ну, Лансель так и не узнал, куда я запропастилась в прошлый раз»

    По правде говоря, Ланселю было не интересно заботиться обо мне. Недавно я думала, что закрою глаза всего на пару секунд и случайно уснула в комнате Дитриха, а он этого даже не заметил. Кажется, он думает, что я мирно спала в своей кровати.

    «Видно в его случае присказка про работу и Федота сработала[1]»

    Ты трудишься намного меньше, чем слуги в других дворцах, разве это не работа мечты?

    - Эй

    Я развернулась, когда Дитрих позвал меня, стоило мне подойти к двери.

    «И почему ты все время зовешь меня «Эй». Боже. Ты что не знаешь, как меня зовут?»

    - Дити, я Аяй.

    - Что ты сейчас сказала?

    - Я фу ве ме сой ать. (Я прошу всех меня Аниссой называть) – быстро проговорила я.

    - Ты не вымесок?[2]

    «Нет, меня зовут Анисса! Надеюсь, в следующий раз ты поймешь меня!»

    - Подойди

    « Зачем? Почему ты меня зовешь?» - хоть я и была недовольна, я все-таки подошла к Дитриху. Теперь я могу не только ходить, но даже бегать. – «Хорошая работа, ноги!»

    Иногда у меня сводит мышцы на ногах, и они дрожат, как холодец, поэтому я постучала по ногам.

    - Хм? – Дитрих протянул мне руку, когда я к нему подошла. Он раскрыл ладонь, в ней были спрятаны красные вишни.

    «Это вишня?»

    Насыщенно красные ягоды были редкостью, такое невозможно найти в саду увядших роз.

    - Тебе можно есть такое?

    Дитрих вложил в мою ладонь ягодку. Я беспокоилась, не встретил ли он опасных зверей, пока собирал их в лесу.

    - Ух! – я быстро кивнула на тот случай, если вдруг он передумает. – Я могу это есть!

    - Ага.

    - Дити! Пасиб!

    Больше всего меня впечатлило то, что Дитрих подумал дать мне что-нибудь поесть. От переполняющих меня эмоций я ахнула, прикрыв рот ладонью. Конечно, завоевать доверие и любовь детей легче всего с помощью еды.

    «Теперь мне кажется, я тебе немного нравлюсь!»

    Сегодня самый лучший день из тех, что я провела в этом мире. Не зря все это время я носила ему молоко и печенье. Дитрих крепко сжал мои руки и мои глаза заблестели, когда он спокойно смотрел на меня.

    -Дити

    - Ладно

    - Дити, пасибо

    Я протерла вишню о свою одежду и положила в рот и начала жевать.

    - Ты похожа на маленького птенчика.

    Я пыталась не обращать внимания на то, какое впечатление на него произвожу во время еды.

    - Хочешь еще?

    - Да!

    Вишня, которую я съела впервые после перерождения, показалась мне настолько вкусной, что у меня выступили слезы. Освежающий сок, обволакивающий мой рот, казался немного раздражающим.

    «Этот кисло-сладкий вкус – это лучшее, что я когда-либо пробовала»

    - Почему ты опять плачешь?

    «До этого мне давали только ржаной хлеб и молоко. А теперь ты и представить себе не можешь, насколько вкусными мне кажутся эти ягоды»

    Дитрих замер от смущения, увидев мои слезы. Я рассмеялась увидев его перекошенное лицо, надеюсь мой смех не вызовет недоразумений.

    - Я не пвачу! Я не плачу! Я – счасвива!

    Мальчик нахмурился, увидев, как я широко улыбаюсь, у меня даже щеки заболели от улыбки.

    -Все маленькие дети, такие как ты?

    - Эммм?

    - Я не знаю, потому что все младенцы, что были до тебя мертвы, – сказал Дитрих, смотря на мое улыбающееся личико.

     Ну ладно, предположим, я не слышала столь ужасных слов. Я протянула свои руки к кровати, на которой сидел Дитрих, и приложила усилия, чтобы забраться на нее, из-за этого я начала потеть.

    - Значит, ты не можешь забраться сюда, – высота кровати была почти мне по шею, поэтому Дитрих меня поднял меня.

    «Теперь ты стал таким добрым ко мне»

    Видно сработал «Эффект знакомства с объектом»: чем чаще человек видит кого-то, тем приятнее и привлекательнее ему кажется этот человек. Когда Лансель не следил за мной, я искала Дитриха и оставалась с ним. Наконец настал тот момент, чтобы осознать, что я делала все правильно.

    - Почему ты здесь?

    Дитрих сидел на краю кровати, поэтому мне пришлось немного придвинуться, чтобы дотянуться до него. Я быстро положила голову к нему на колени.

    - Дити!

    Дитрих толкнул мою голову, и моя щека соскользнула с его ноги.

    - Уходи.

    - Бват, я люблю тебя!

    Но я не собиралась отступать. Это не было прикосновение для того, чтобы создать приятные ощущения в его памяти обо мне, это было просто выражение моей благодарности.

    «Будущему злодею пришлось немало потрудиться, чтобы найти и поделится со мной вишнями!»

    Когда плохие дети делают добрые дела - это впечатляет намного больше, чем когда это делают добрые дети.

    - Дити, я вюблю тебя!

    - Ха!

    - Дити, я осень, осень любвю тебя!

    - Мне все равно.

    Не важно, как много раз я повторяла свое признание, Дитрих был равнодушен к моим словам. Он был бесчувственным до мозга костей.

    «Прошло уже больше года, как я увидела свое отражение в зеркале, но иногда, я до сих пор не могу оторвать от себя взгляд»

    Как он может скучать с таким хорошеньким ребенком как я? Несомненно, у Дитриха вместо сердца – ледышка. Мои волосы цвета розового облачка отрасли на столько, что теперь я могла кокетливо накручивать свои локоны на пальцы.

    «Я ему не кажусь хорошенькой? Неужели в его глазах я выгляжу не так, как я вижу себя в зеркале?»

    - Хочешь еще?

    - Да!

    - Кушай хорошо.

    Я радостно рассмеялась, после того как взяла еще одну вишенку у Дитриха.

    - Я взял их в другом дворце.

    - … а?

    - Ну… Они не должны быть отравленными.

    «Что! Подлец! Почему ты не сказал мне раньше!»

    - Ниэт! (Нет)

    Я не смогла проглотить пережеванную вишню и выплюнула, когда услышала слова Дитриха. Ничего страшного, если они грязные, но если они отравлены – это уже совсем другое дело. Возможно, это было заблуждение, что я стала немного нравиться Дитриху.

    «Верно! Злодея так просто не приручить!»

    - Не долзна! Ты не долзен!

    Казалось, что теперь мое горло раздирает что-то изнутри. Я расплакалась и схватилась руками за шею.

    - Я, я умву?

    Дитрих выглядел расслабленным. Он посмотрел на меня и произнес

    - Увидим.  

***

[1] В анлейте была зарплата Люпина, и там пояснялось, что это значит кто-то за тебя работает, а ты получаешь только зарплату. А я решила использовать другую присказку похожую по смыслу: «Работа, работа, перейди на Федота, с Федота на Якова, с Якова на всякого! Зарплата, зарплата, приди от Кондрата, приди и от Якова, приди к нам от всякого…

[2]Дитрих не так расслышал из-за ее плохого произношения. В корейском варианте Анисса не произнесла первую часть имени, и Дитриху показалось, что она говорит слово «дешевка». Я попыталась подобрать обзывательство на русском, но ничего лучше не придумала, чем вымесок – это устаревшее слово означающее выродок или отродье.