Онлайн чтение книги Судьба/Странная подделка Fate/strange Fake
7 - 3 「По образу и подобию человека」(часть вторая)

Он видел лес, океан, горы, город… Перед ним стоял целый мир.

Особые «глаза» юноши позволили ему понять лучше кого-либо, с чем именно он столкнулся.

Существо, отличавшееся от него или Аяки, чья сила смешивалась с планетой.

Он не прятался.

Он сливался с обширным миром, даже не пытаясь скрыть своего могущественного присутствия.

Мать-природа в человеческом облике. Под вопросительным взором существа, которое чем-то напоминало божественный или природный дух, юноша открыл рот:

— Героическая душа?.. Защитник Человеческого порядка явился, чтобы стереть меня?

— Сейчас я просто Слуга, который ступает по этой земле вместе со своим Мастером. Кроме того, планета, похоже, ещё не решила, что с тобой делать.

— Тогда зачем ты здесь?

Юноша говорил с предельной осторожностью, но причиной тому было не подозрение. Он с самого начала решил, что разговаривал с врагом.

Героическая душа, эта прекрасная фигура с развевающимися зелёными волосами, умиротворяюще улыбнулась.

— Тебе знакома девушка, которую ты намеревался уничтожить? — всё ещё без всякой враждебности в улыбке Героическая душа Энкиду с изящностью покачивающегося на ветру растения окружила себя магической энергией. — Я состою в союзе с её командой и поэтому не могу закрыть глаза на попытку нападения.

— «Девушка»? Ты всерьёз считаешь это существо человеком, Слуга?

— Ага, она человек. Как и ты.

Юноша стиснул зубы и уставился на Энкиду, недовольный столь скромным ответом.

— Ладно… Думаю, пришло время для испытания, — прошептал он. В следующий миг юноша начал создавать вихрь вокруг Энкиду, умело манипулируя движущейся с огромной скоростью магической энергией. — Посмотрим, насколько большой кусок я смогу откусить от этого мира теперь, когда меня разлучили с Флатом.

Управление магической энергией в обход арий, формул и других процедур.

Лордам Часовой башни или старшим инженерам института Атлас только этого уже бы хватило, чтобы понять, чем юноша был на самом деле.

Каким бы диким ни казался им ответ, ничто не могло изменить факт его существования.

Возможно, один из Лордов, преподаватель, наблюдавший за аномалиями Флата в течение долгого времени, уже давно знал об этом существе.

— Хочешь померяться силами? Это доставило бы мне массу удовольствия, если бы мы встретились в другом месте и при других обстоятельствах…

Энкиду распростёр руки в тот же момент, когда юноша активировал свою магию.

Яростный вихрь магической энергии вокруг них начал искажать пространство.

Но почти одновременно с этим из поверхности, на которой стоял Энкиду, возникло множество цепей. Вырисовывая в воздухе спираль, которая вращалась в направлении, противоположном искажению, они заполнили собой готовое сместиться пространство.

С громким звуком плотная магическая энергия рассеялась.

Однако её тут же впитала дыра в теле юноши. Видневшийся в ней «глаз» сердито посмотрел на Энкиду.

Энкиду улыбнулся ему и продолжил:

— Прости, но сейчас моей главной задачей является защита Мастера.

Затем Энкиду схватил одну из цепей.

Она опутала его и принялась проникать внутрь, будто сливаясь с телом, пока полностью не стала частью одежды.

— Если мы начнём сражаться всерьёз, то всё вокруг будет уничтожено. Я бы хотел этого избежать.

Энкиду медленно приблизился к юноше, всё ещё держа цепь в руке. И с немного одинокой улыбкой.

— У меня всё готово, но я берёг это для второго раунда с Гилом…

С утончённостью распустившегося цветка Энкиду поднял руки над землёй, после чего начал громко и уверенно произносить имя своего Благородного Фантазма.

— Пришло время воспеть величие и шрамы, которыми отмечена планета.

Юноша попытался сделать свой ход прежде, чем Энкиду закончит говорить, но заметил приближение огромного количества магической энергии откуда-то снизу и перенаправил всю свою силу на защиту.

— Эпоха Вавилона(Мудрость людей).

Это был Благородный Фантазм, который Энкиду регулярно использовал без арии.

Эквивалент Врат Вавилона Гильгамеша. С помощью цепей он устанавливал связь с планетой и воспроизводил творения Человеческого порядка из земли.

Это можно было считать базовым инструментом Энкиду, его первичным оружием, но, поскольку он вложил частицу своей духовной основы в слова для высвобождения, в Благородном Фантазме впервые проявились признаки его истинной природы.

Сперва из крыши вместе с цепями в огромном количестве возникли обычные клинки Энкиду – мечи и копья – которые устремились к телу юноши.

Представ перед столь деспотичной атакой тысячи клинков, юноши погрузился в мысли.

Какими способностями обладало его совершенное тело?

Теперь, освободившись от Флата Эскардоса, его любимых оков, он полностью стал тем, о чём мечтал Мессара Эскардос.

Всё остальное было неизведанной территорией.

Но он уже обладал необходимыми знаниями.

Всё было записано в Магической метке, которая передавалась в семье Эскардос из поколения в поколение, причём в такой форме, которую мог понять только он.

Поэтому юноша не чувствовал угрозы для себя.

Он видел направленные на него бесчисленные клинки.

Все они были копиями величайших орудий Человеческого порядка, способными стереть слабую духовную основу одним касанием.

Одна или две сотни острых лезвий приближались к нему быстрее, чем сокол, преследующий добычу.

Юноша спокойно наблюдал за блеском стаи клинков.

Он разогнал сознание до предела и замедлил своё субъективное восприятие мирового потока. То же самое произошло со снайперами незадолго до этого.

Естественно, время на самом деле не остановилось, поэтому движения юноши соответственно замедлились, из-за чего воздух вокруг него стал вязким, будто океан еле тёплой грязи.

Но юноша ускорил од во всех своих Магических цепях, придавая резкий импульс мане вокруг него и приводя её в движение.

Магическая энергия приобрела совершенно нелепую скорость, словно к её системе внутреннего сгорания добавили внешний ракетный двигатель.

Несмотря на это, энергия текла с идеальным художественным изяществом, раскинувшись в стороны двумя тёмными крыльями и вырисовывая магические формулы, которые нельзя было найти ни в одном документе о магии.

То, что делал юноша, походило на совершенно новую форму магии, созданную с нуля, но на самом деле всё было не так.

Это был импровизированный оркестр множества магических систем, как базовых, так и продвинутых.

Именно такую магию предпочитал Флат Эскардос. Самая проблемная система, которая могла предоставить идеальные результаты, но точно воспроизвести их во второй раз было практически невозможно.

По сути, юноша делал то же самое.

Комбинируя множество магических систем, он мог сильно разгонять свои нервы и конечности и постоянно регенерировать клетки и суставы, разрушаемые столь внезапными всплесками скорости.

Он наслаивал на себя магию, не испытывая при этом нагрузки, словно само его тело было некой формой магии.

Если Флат Эскардос и этот юноша использовали одинаковые магические системы, то чем они отличались друг от друга?

Ответ был проще некуда.

Кузов и двигатель.

Их показатели разнились, словно небо и земля.

Флата можно было назвать миникаром с новейшими цифровыми системами, в то время как юноша представлял собой вымышленное передвижное оружие: невиданную машину с прочностью танка, запасами энергии линкора и тягой истребителя.

Отталкиваясь от этого примера «вымышленного оружия», гениальность Флата можно было описать как то, что произойдёт, если компьютер, созданный лишь для обработки симуляции объекта, внезапно начнёт этим объектом управлять.

Мир человечества лишился гения с невероятной проницательностью и обрёл катастрофу, которую эта потеря породила.

Всё закончилось так, как мечтал Мессара Эскардос.

Когда клинки Энкиду оказались достаточно близко, юноша продемонстрировал свои способности.

Магическая энергия, двигавшаяся вокруг него с огромной скоростью, отразила их все.

Но отразила не буквально. Юноша создал барьер из маны, который расщепил клинки при контакте, превращая продукты силы Энкиду и земной тверди в пыль.

Мгновенно прочитав и взломав магическую энергию в Благородном Фантазме Энкиду, он сделал её частью своего вихря.

Более того, юноша взял под контроль энергию в некоторых клинках, не уничтожая их, и отправил обратно в тело Энкиду.

Но шквал контратак не достиг Слуги.

Паривший перед ним бастион остановил их.

Наполненная мощной магической энергией, эта золотая стена служила мощным барьером.

На каждом кирпичике в её трёхслойной структуре клинописью были выгравированы слова «Набу-кудурри-уцур».

Стена была высотой всего лишь в два человеческих роста, но без всяких проблем защищала от ускоренных с помощью магии орудий.

Однако юноша сохранял спокойствие.

Он взмыл ещё выше и вложил свою энергию в форму атаки, которой ранее пытался уничтожить Аяку.

За спиной юноши вновь раскинулись чёрные тени, из которых, вращаясь с огромной скоростью, начали вылетать лучи энергии.

У лучей, которыми мог стрелять обычный маг, был предел мощи, но снаряды юноши в результате некого процесса превышали этот порог в сотни, а то и тысячи раз.

В ответ на это бастион превратился в купол, защищая от ударов сверху.

Однако для юноши это было мелочью, потому что он закончил подготовку своей атаки.

Бесчисленные лучи моментально сошлись в одной точке перед ним, образуя монстра из магического света, который бросился на Энкиду.

Двумя укусами он проделал дыру в, казалось бы, непробиваемой многослойной стене. Ещё несколько атак – и от бастиона ничего не осталось.

— !..

Однако юноша отпрянул, когда увидел то, что возникло за кирпичами из облака пыли.

Приятную фигуру Энкиду окружали предметы, которые совершенно не соответствовали ни выражению его лица, ни тому, чем он сражался до этого.

— Какого чёрта?.. Что ты такое?.. — вслух спросил изумлённый юноша, продолжая парить в воздухе.

Любой современный маг, зная настоящее имя Энкиду, отреагировал бы так же.

Орудия вокруг Энкиду явно относились к древнему Вавилону, если судить по выгравированным на них символам вкупе со смесью глины и сияющего золота.

Но они попросту не могли существовать в те времена.

Флат Эскардос был заядлым фанатом фильмов и манги. Через него юноша обрёл знания, необходимые для понимания того, что это были за орудия. Однако эти знания не помогали ему принять сделанный вывод.

В голове юноши промелькнули события прошлого, которые он видел глазами Флата.

Это было воспоминание о том, как Флат взял без разрешения Тайный знак его знакомой – горничную из ртути по имени Триммау – на просмотр фильма.

Юноша не запомнил его название, поскольку это не было для него чем-то важным, но в нём вылезший из айсберга гигантский богомол напал на американский город и вступил в бой с армией.

В фильме была одна сцена.

Армия начала наземную атаку. Флат комментировал происходящее.

«Это офигеть как круто! Попробуй превратиться в это, Тримм!»

«Заявка на новую форму требует официального названия».

На механический ответ горничной из ртути Флат отреагировал в стиле «Я ждал этого момента!»

«Не волнуйся! Я это предвидел и поэтому спросил у своего помешанного на оружии друга, как оно называется!»

Юноша извлёк название оружия из этого воспоминания.

«Это…»

Вспомнив слова Флата, юноша позволил словам слететь с его губ:

— Стодвадцатимиллиметровая… зенитная пушка M1…

Восемь единиц.

Число, вероятно, мало что значило, однако юноше пришлось убедиться, что глаза его не обманывали, прежде чем признать реальность увиденного.

Орудия были неорганическими, но достаточно величественными для того, чтобы напоминать статуи стражей со стволами длиной более семи метров.

Пушки действительно были выполнены в стиле родины Энкиду, но это не могло скрыть того, чем они являлись.

Сделанным в Америке современным оружием, снятым с производства всего пятьдесят лет назад.

Эксцентричная зенитная батарея заняла собой большую часть вертолётной площадки.

Прекрасные ряды пушек переполняла золотая энергия, цвет которой на удивление гармонично сочетался с Энкиду.

Они выглядели так, словно действительно были защитными орудиями, установленными на вавилонских стенах.

Или даже словно это вооружение являлось частью естественной красоты планеты.

Чему-то столь важному для современной цивилизации придали вид величественного древа. Это внушительное зрелище напоминало запечатлённое на холсте историческое событие, несмотря на присущую его композиции иронию.

Эпоха Вавилона(Мудрость людей).

Этот Благородный Фантазм обладает особым свойством. Он «обновляется» с каждым призывом Энкиду в виде Героической души.

Способность заглядывать в воспоминания планеты и создавать различные объекты.

Самое настоящее копирование человеческой истории.

Поэтому получаемые данные становятся тем обширнее, глубже и плотнее, чем больше проходит времени.

Подключаясь к множеству различных эпох, Героическая душа Энкиду может увеличивать количество цивилизаций для копирования.

Представьте себе гипотетическую ситуацию, когда Энкиду может оказаться в самых разных эпохах. В случае призыва во времена древнего Вавилона, он будет ограничен лишь тем оружием, про которое узнал при жизни или которое уже создали в тот период.

Оказавшись же в далёком будущем после Войны за Святой Грааль города Сноуфилд, он сможет призывать множество объектов, которые нынче сочли бы попросту невероятными.

Однако всё не настолько радужно.

Величайшему огнестрельному оружию современности ни за что не сравниться с сиянием Святого меча. Так же и с Благородными Фантазмами. Новее далеко не всегда значит сильнее.

В мире магии известно, что чем ближе что-то к Эпохе богов, тем сильнее оно насыщено таинством. Но даже с более реалистичной точки зрения неразумно идти на картечную пушку шестнадцатого века с пистолетом двадцать первого века.

Однако этот Благородный Фантазм принадлежит Энкиду, самой основой которого является таинство.

Каждый пулемётный снаряд будет усилен магической энергией для уничтожения духовной основы врага. Истребитель новейшей модели станет достаточно мощным, чтобы сравняться по скорости с драконом.

Гильгамеш собирал апогеи человеческого потенциала в своих Вратах Вавилона. Одним из них является Вимана. Нет нужды говорить, что для её воссоздания потребуется либо призыв в далёком будущем, когда развитие человечества достигнет своего пика, либо, напротив, в те времена, когда люди находились под властью звёздных богов. А для воссоздания ключевых элементов вроде тел этих инопланетных богов или Святого меча планеты в качестве ингредиентов потребуются части самой планеты или предметы равной ценности из сокровищницы Гильгамеша.

Тем не менее, существует причина, по которой этот Благородный Фантазм можно сравнить с Вратами Вавилона. Энкиду ваяет из земли ровно то количество орудий, которое Человеческий порядок сотворил после расставания с богами. Это означает, что земля для него является средством массового производства.

Энкиду смог создать множество орудий, которые считались шедевром всего полвека назад, лишь на один шаг отставая от нынешних стандартов вооружения.

Каждый выстрел огромной зенитной пушки усилен магической энергией Энкиду.

И эти орудия начали действовать.

Энкиду безжалостно разрядил всю зенитную батарею в юношу, наблюдавшего сверху.

Раздались громкие взрывы. Сделанный из земли и насыщенный таинством порох ритмично детонировал в пушечных стволах.

— !..

Юноша решил, что уклониться от летящих по прямой траектории снарядов будет проще простого, но эта наивная мысль недолго просуществовала в его голове.

Даже после выстрела каждый снаряд оставался таинством Энкиду.

Резко развернуться в воздухе им было не по силам, однако они могли лететь по замысловатой траектории вопреки законам физики. Юноша сразу же понял, с чем столкнулся, и решил не уклоняться, а полностью нейтрализовать снаряды с помощью своих оборонительных средств.

Он вновь разогнал свой разум до такой степени, что перед его глазами всё замедлилось, и принялся искать брешь для нападения.

Однако скорострельность пушек уменьшилась не так сильно. Она выбивалась из общей картины. Не соответствовала миру вокруг.

Благодаря Флату он знал, что одна зенитная пушка, как правило, делает двенадцать выстрелов в минуту, но эти выпускали снаряды всё быстрее и быстрее.

— Они… ускоряются?

Темп стрельбы восьми пушек стал равен одному выстрелу в секунду.

Преимущество, полученное от ускорения мыслей, сводилось на нет несправедливой мощью Благородного Фантазма Слуги.

Под юношей раскинулась завеса из снарядов, каждый из которых мог уничтожить обычного фантазменного зверя.

Но защитная стена, возведённая похожим на павлинье крыло теневым символом за его спиной, находилась на уровне, который законы мира тоже сочли бы несправедливым. Снаряды Энкиду разбивались о неё все до единого.

— Вот как… Не думал, что временное существо сможет пустить корни так глубоко в планету, — бесстрастно прошептал юноша. — Отличный опыт. Покажи мне ещё.

Он взял под контроль своё дыхание и спокойно принялся замешивать магическую энергию, не допуская изъянов в обороне.

Полностью уловив ритм стрельбы, юноша переключился на атакующее заклинание, способное проложить путь между снарядами. Как только пламя от взрыва рассеялось, Энкиду внезапно возник прямо под ним.

Слуга слился с вырывавшимися из крыши цепями и запустил себя вверх, словно пушечное ядро из магической энергии высокой плотности.

— Я это предвидел, — всё так же хладнокровно заявил юноша. Он высвободил свою магическую энергию, чтобы противостоять основному телу Энкиду.

Плотную энергию, единственным предназначением которой было разрушение.

Если Энкиду уклонится, то высочайшее здание Сноуфилда перестанет существовать в мгновение ока.

Прекрасно это осознавая, юноша выстрелил без тени сомнений. У него не было причин думать о сокрытии таинства. Энкиду тоже временно отказался от этого принципа.

Не то чтобы его Мастер, серебряный волк, вообще когда-либо задумывался об этом.

Из земли возникли бесчисленные цепи, опутывая здание целиком.

Это продлилось всего несколько секунд, поэтому обычный житель города, наблюдая издалека, решил бы, что в «Кристал Хилл» испытывали особую подсветку для какого-то события. А на лице любого мага возникла бы гримаса, умоляющая о пощаде.

Потому что они бы поняли, что имеют дело с Героической душой, которую так просто не остановить.

Цепи достигли крыши и продолжили тянуться к небу, превращаясь в огромное древо.

— Ха-ха…

Убедившись, что сотканное из света древо впитало атаку и использовало её энергию, чтобы вырасти ещё больше, юноша усмехнулся.

— Вот бы Флат это увидел. Ему бы понравилась такая крутизна.

Энкиду приблизился к нему снизу и нанёс удар, который он заблокировал угольно-чёрным лезвием, появившимся из дыры в его груди, и парировал несколькими клинками, пронзив живот божественной куклы.

Но Героическая душа продолжала наседать, заставляя юношу подниматься всё выше и выше.

«Кристал Хилл» и Сноуфилд постепенно исчезали из виду.

В какой-то момент юноша и Энкиду ощутили, как их энергия скользнула по скрытому магией дирижаблю, частично его уничтожив.

Однако у них не было времени думать об этом.

Великое древо из цепей, окутавших здание, уже не было видно, а вся его энергия влилась в тело Энкиду.

Слуга превратил свои руки и часть одежды в птичьи крылья и продолжил подниматься, создавая перьями всплески магической энергии.

Настоящие птицы так не летали. Энкиду делал это, что беспрестанно атаковать в воздухе, вероятно, подражая крылатым фантазменным зверям своего времени.

В ответ юноша расправил свои «крылья» ещё сильнее и собрал частицы маны в небесах над планетой.

Краем глаза он заметил нечто огромное, но у него не было времени разбираться.

Продолжая теснить юношу, Энкиду открыл рот.

— Я знал, что ты представляешь угрозу для моего Мастера.

Его слова выражали тревогу, но в них всё равно было нечто успокаивающее.

Словно доказывая это, Энкиду безмятежно улыбнулся.

— Но я рад, что ты появился на свет. Если отпраздновать твоё рождение больше некому, то это сделаю я.

— А?.. Спасибо…

Юноша машинально поблагодарил его, смущённый столь неожиданными словами.

Но несмотря на замешательство, он не позволил себе расслабиться.

Про Энкиду, тело которого переполняла магическая энергия, можно было сказать то же самое. Посмотрев на раскинувшуюся под ним землю, он с искренним облегчением сказал:

— Это значит, что наша планета ещё не потеряла надежду.

Они обменялись весьма мощными ударами и отдалились друг от друга, продолжая подниматься всё выше.

— Наверное, уже поздновато спрашивать, но как мне тебя называть?

Всё вокруг внезапно потемнело. Стали отчётливо видны звёзды.

Нет, это не солнце село раньше времени, и они оба это знали.

До сего момента глаза юноши были исполнены подозрения, но теперь в них промелькнуло присущее Флату Эскардосу любопытство.

— Тиа. Тиа Эскардос. Это имя дал мне друг. Иного я не приму.

Таким образом юноша, который совсем недавно был Флатом Эскардосом, в десятках километров над землёй, на границе между стратосферой и тропосферой огласил своё имя.

Воздух здесь был в десять раз разрежёнее, чем на поверхности.

Однако они могли разговаривать без всяких проблем либо из-за магической энергии в голосах, либо из-за аномального слуха. Энкиду отчётливо уловил его имя.

Но на этом их противостояние не закончилось.

Недостаток кислорода и космическая радиация нисколько не волновали Героическую душу и сверхъестественного юношу.

Спутник наблюдения зафиксировал их продолжительную битву в виде роскошного северного сияния… но, поскольку он собирал данные лишь в Сноуфилде для организации Фалдеуса, эти кадры так и не стали достоянием общественности.

Хотя, наверное, разумнее было бы их распространить.

Любой обычный человек сказал бы, что это сенсационное видео было сильно отредактировано, чтобы как-то оправдать следующие события.

Даже маги, которые не знали о Войне за Святой Грааль, пришли бы к такому выводу.

Свет.

Чистый, всепоглощающий свет вступил в борьбу с непроглядной пустотой вокруг Тиа. 

В космосе вспыхнула новая звезда, а в чёрном небе стало на одну тень больше.

Если Энкиду олицетворял собой природу, то юноша превратился в воплощение света и тени.

Используя заклинание, превращающее плотную магическую энергию в вихрь, он исказил пространство, искривил свет солнца и создал с его помощью новый магический круг.

Тем временем полностью поглощающие свет тени произвели другое заклинание, образуя вокруг юноши многослойный барьер.

Энкиду удивился тому, что Магическая метка юноши словно начала разъедать всё вокруг.

— Пытаешься подключиться к миру?.. Выходит, ты действительно можешь видеть всё…

— …

Не ответив, юноши резко устремился вверх. Замерев прямо над Энкиду, он привёл в действие свою новую магию.

— Режим читов(Моддинг).

В короткой арии чувствовались нотки скорби и ностальгии.

Словно отдавая этими словами дань уважения Флату Эскардосу, юноша начал переписывать мир вокруг него.

В отличие от Зеркала души это была попытка внести постоянные изменения в реальность. Её законы становились нестабильнее с каждой секундой.

Юноша проник в мир, используя магически сжатые слова, которые можно было воспринять одновременно как арию, исповедь и манифест.

Я не нахожусь под защитой человеческого порядка(Земля!).

Я поддерживаю право нынешних видов ненавидеть, жалеть, прощать, кричать и молиться Противодействующей силе(Люди!).

В этом разломе я поглощу всё хорошее и плохое, чтобы показать, кто я такой(Пойте! Танцуйте!).

Мои глаза возносят хвалу всему творению человеческому, и поэтому я бросаю вызов его интеллекту(Близится вечный рок).

Этим разрушением я буду праздновать процветание человеческого интеллекта, пока планета не увянет окончательно(Выживайте изо всех сил!).

Последние слова запустили взрывное расширение пространственного искажения, поднимая Тиа ещё выше и распространяя его магическую энергию над всеми Соединёнными Штатами.

Затем у искажения появилось собственное гравитационное поле, и оно начало притягивать к себе предметы в небе над планетой.

— Это тоже творения рук человеческих, — прошептал Энкиду.

Вокруг Тиа собирался так называемый космический мусор.

Пот, пролитый на пути человечества к морю звёзд, опасные осколки грёз, парившие в пространстве с огромной скоростью.

На момент Войны за Святой Грааль города Сноуфилд масса космического мусора над планетой оценивалась более чем в две тысячи тонн.

Начиная от выведенных из эксплуатации спутников и заканчивая фрагментами космических аппаратов и железной пылью, появившейся в результате трения. Кусочки самых разных металлов стали частью вихря, собираясь и сжимаясь.

Притяжению также подверглись метеоры и микрочастицы, оставленные хвостами комет. Все они объединились в множество крошечных «планет».

Сферы всевозможных размеров вращались вокруг Тиа, словно он был звездой в планетарной системе.

Юноша покрыл их плотным слоем маны, чтобы сделать энергетически как можно больше. Вращение сфер ускорилось так же резко, как и циркуляция магической энергии.

— !..

Предвидя, что будет дальше, Энкиду стремительно высвободил энергию, которую принёс с поверхности планеты, и приготовился перехватить атаку.

В следующее мгновение… Пытаясь активировать свою магию прежде, чем Энкиду успеет развернуть Благородный Фантазм, Тиа громко закричал:

— Пустая молва / Забвение становится праздником(Заводной Аваддон)!

Множество «лун» массой от пятисот килограмм до десятков тонн дождём обрушились на Энкиду и Землю со скоростью, превышающей скорость звука.

Благодаря заклинанию, позволяющему игнорировать сопротивление воздуха, снаряды, которыми Тиа выстреливал словно из рельсотрона, не могли сгореть в атмосфере или замедлиться. Было очевидно, что если они достигнут поверхности, то нанесут серьёзный урон земле и всему живому на ней.

В этот момент уровни энергии в теле Энкиду резко подскочили. Тиа не знал, откуда он брал эту силу, но показатели Героической души временно увеличились.

— О человечество, подчини своих богов(Энума Элиш)!

Энкиду без промедления высвободил свой Благородный Фантазм.

Способность превратить духовную основу во всепронзающее копьё, заимствуя силу у планеты и Человеческого порядка.

Энкиду раскинул золотые цепи, образуя спираль, в попытке уничтожить все надвигающиеся зловещие угрозы.

Они столкнулись.

И вспыхнул ослепительный свет.

В верхних пределах стратосферы распустился огромный цветок магической энергии, каждый лепесток которого удерживал расколовшиеся астероиды.

Ударная волна достигла линии Кармана, границы между атмосферой земли и космосом, где стала искусственной зарёй, украшая небо над Сноуфилдом.

Вероятно, великая магия Тиа была воспринята планетой или Человеческим порядком как угроза.

Используя мощь Противодействующей силы, хлынувшую в его Благородный Фантазм, Энкиду сумел отразить массированный удар по Сноуфилду.

Однако это не означало, что атаку удалось нейтрализовать полностью.

Её последствия были ужасными.

Несколько обломков проскользнули между магическими лепестками и, разлетевшись в разные стороны, рухнули на поверхность Земли.

Самый маленький устремился на восток, в сторону Вашингтона, и упал там, где сходились Анакостия и Потомак.

От падения фрагмента в центр реки километровой ширины вода моментально взмыла в воздух. Вслед за землетрясением, которое ощутили в Белом доме, полился сильный дождь.

Другой обломок пронзил землю в йеллоустоунском национальном парке и спровоцировал временную активность спящей магмы, из-за чего у некоторых геологов чуть не случился сердечный приступ.

Ещё один фрагмент улетел далеко на восток. Он пересёк Тихий океан и упал в территориальных водах Японии. Под воздействием тепла, которое вырабатывала его неконтролируемая магическая энергия, огромные объёмы воды испарились в мгновение ока.

Столб брызг и пара высотой в несколько километров заметили с берега и кораблей, оказавшихся поблизости. По сети сразу же поползли слухи о подводном вулканическом извержении, падении ракеты большой дальности и вторжении пришельцев.

Досталось и российским землям, где падение обломка приняли за агрессивные действия другой страны и подняли тревогу, что вызвало напряжение по всему земному шару.

Однако сильнее всего на мир повлиял второй по величине фрагмент.

Он улетел далеко на север, сохранив всё свою невероятную магическую энергию. Удар уничтожил всё вокруг.

Он не вызвал каких-то явных географических изменений, но стал сильным потрясением для человечества.

Потому что, как внезапно показали спутники наблюдения…

Двенадцать процентов арктических ледяных шапок перестали существовать.

Уровень океанских вод сильно бы изменился, случись нечто подобное с антарктическими льдами.

В конечном итоге обломки идентифицировали как космический мусор, что привело к слухам о падении космической станции или неисправности спутников вокруг Земли, но это произошло лишь спустя несколько часов.

С точки зрения мага, наиболее значимым был самый большой фрагмент.

Это был даже не фрагмент, а астероид, оставшийся в первоначальной форме.

Другие обломки Тиа использовал в качестве отвлечения, а этот скрыл от невооружённого глаза и магического обнаружения и отправил по другой траектории. Прямиком на Сноуфилд.

Неужели всё это было лишь для того, чтобы устранить девушку по имени Аяка Садзё?

Или, может, он собирался избавиться от Энкиду окольным путём, уничтожив либо его Мастера, либо землю, в которую пустил корни Святой Грааль?

Ответом на оба вопроса служило слово «да». Ответом верным, но не правильным.

«Нет смысла обманывать себя. Я ненавижу Войну за Святой Грааль. Ненавижу этот ритуал и тех, кто убили Флата из-за него. Люди… их города… Врать не буду, мне нравился Лондон… Но на этот город мне плевать. Есть кое-что, Флат, о чём ты не знаешь. Причина, по которой ты призвал серийного убийцу. Та Героическая душа… попросту не могла появиться благодаря игрушечному ножу. Это был я. У меня есть потенциал стать убийцей для человечества… а я пока ещё никто».

В реальном потоке времени этот внутренний монолог занял всего лишь долю секунды, пока Тиа текучими движениями ронял астероид на Землю.

Но от Обнаружения присутствия Энкиду это не ускользнуло.

Тактика идеального сокрытия обернулась против юноши. Они с Энкиду так сильно наполнили пространство энергией, что одна нейтральная точка стала слишком подозрительной.

Энкиду раскинул свои цепи в попытке сдержать похожий на яйцо астероид магической энергии, но Тиа использовал свою магию, чтобы это предотвратить.

В результате астероид почти не пострадал, однако Энкиду удалось изменить его траекторию.

Вместо Сноуфилда он направился к крупнейшему городу на западном побережье, Лос-Анджелесу.

Прощай, Город Ангелов.

Прощай, Лонг-Бич.

Прощай, обсерватория Гриффита.

Прощай, Голливуд.

Закончив подсчитывать ущерб от его магии, Тиа заметил Голливуд в списке, и ему стало грустно, когда он вспомнил, что Флат очень хотел там побывать. Грусть сразу же сменилась смирением. Ему было всё равно, потому что от Флата в нём ничего не осталось.

Прямой контакт с разрушительной мощью зловещей звезды и заклинаниями атомного распада вернёт город, названный в честь ангелов, к свету.

Магическая энергия сотрёт всё живое в радиусе нескольких километров. А распад, который последует за разрушением, окажет влияние на землю, духовные жилы и спящую магму и вызовет цепь катаклизмов.

Даже Тиа был не в состоянии это предотвратить. Удар мог определить будущее направление развития человечества на физическом уровне далеко за пределами сокрытия таинств.

Ключевое слово «мог».

Взгляд Тиа замер на густых клубящихся облаках.

Возможно, это был западный ураган, который направлялся в Неваду через Лос-Анджелес.

Огромные облака казались всего лишь гротескной массой туч, собравшихся в тропосфере Земли, однако Тиа всё время ощущал некое неприятное присутствие.

Чувство было такое, словно вся магическая энергия земли и воздуха вокруг облаков была заперта внутри.

Там таилась какая-то крупная неведомая угроза, но он знал, что ничего не мог с этим поделать.

Поэтому юноша не обращал на это внимания до сего момента.

Что бы там ни находилось внутри облаков, его магия всё равно сработает при контакте.

Юноше было интересно, удастся ли астероиду уничтожить крупный город на западе Америки.

Но затем произошло нечто ненормальное.

— …

Тиа опешил, когда увидел это.

Часть клубящихся облаков диаметром свыше пятисот километров поднялась, словно голова животного, и из неё вырвались два торнадо.

Они явно действовали вопреки всем законам физики. В них была красивая симметрия, из-за чего они выглядели почти как рога огромного зверя.

Нет.

Тиа был уверен.

Не «почти как рога».

Это были самые настоящие рога самого настоящего колосса.

Усиленное магической энергией зрение юноши позволило ему с точностью определить их скрытые таинством очертания.

Вихри покрывала глубокая, но блестящая синева.

Небеса и океан сошлись в твёрдую массу из чистого лазурита, количество которого, казалось бы, превышало те объёмы, которыми располагала Земля.

В разломах гигантского тайфунового облака виднелись украшенные золотом кости.

Каждая из костей иссиня-золотого зверя могла сравниться размерами с большим городом. Он шагал по земле, и суровые ветры были его плотью.

«Уровень его магической энергии подскочил?.. Я не видел, чтобы оно высасывало энергию из планеты. Это существо… откуда-то ещё?»

Разум Тиа переполняли вопросы, но самый важный заключался в том, почему существо пришло в движение.

Ответ он узнал в следующую же секунду.

Зловещая звезда жестокости и разрушения, несущаяся по тропосфере, была готова столкнуться с одним из лазурных рогов размером с полуостров.

Рог изогнулся.

Точнее говоря, изогнулась покрытая божественной аурой необъятная энергия, которая хлынула из глубин рога.

В отличие от магического искажения, которым пользовался Тиа, рогатый колосс с помощью своей божественной ауры сдавливал и поглощал пространство, ломая концепции расстояния и направления.

Энергетический вектор астероида изменился. Так и не долетев до Лос-Анджелеса, он по прямой линии устремился прямо в «лицо» огромного облака.

Яйцо погибели и разрушения, в котором было достаточно энергии, чтобы вызвать крупное землетрясение при столкновении с поверхностью планеты.

Значит, оно сильнее урагана?

Очевидно, что сравнивать разные виды бедствий – это всё равно что сравнивать яблоки с апельсинами. Масштабные землетрясения по своей природе гораздо более разрушительны для мира, чем огромные торнадо. Однако, судя по одним лишь показателям энергии, массивный ураган превосходил по силе сотню девятибалльных землетрясений.

Что произойдёт, если вся эта энергия начнёт двигаться подобно зверю?

Ответ не заставил себя ждать.

Огромный ураган из плотных облаков.

Это был образцовый пример тайфуна, прекрасный разлом, отделяющий тучи от земли. Почти идеальный круг, если смотреть сверху.

Однако в глазах того, кто мог видеть его густую магическую энергию, это был медленно идущий колосс размером с тайфун.

Ветры – его рёв.

Полосы ливней – вены.

Молнии – вдохи.

А облака – сама его плоть и броня, защищающая божественного зверя.

Не циклон в форме зверя. Как раз наоборот.

Эта внешность – прямой результат попытки заставить зверя богов спуститься в мир, не меняя его облика.

Тиа знал, чем этот монстр был на самом деле.

Зверь, чей золотой скелет виднелся внутри облаков, медленно поднял голову.

Нет, Тиа и Энкиду это действие лишь казалось медленным из-за большого расстояния. Скорость, с которой он раскрыл челюсти, была поразительной, учитывая его размеры.

Зловещая звезда залетела прямиком в пасть зверя, которую он вскоре закрыл.

Достигнув земли, астероид незамедлительно поднял бы облако пыли и разрушения.

Тиа ждал, но этого так и не произошло.

В глубинах урагана вспыхнуло сияние цвета золота и лазури, а его уровень энергии резко повысился, никак не сказываясь на размерах.

Скорость ветров поднялась с пятидесяти до восьмидесяти, после чего на секунду подскочила до ста метров в секунду, что являлось историческим рекордом.

Колосс мог легко побить этот рекорд, если бы уделил всю свою силу.

У божественного зверя была какая-то причина этого не делать, или же так просто совпало? Может быть, кто-то отдал ему такой приказ.

Но эти вопросы мало что значили для Тиа и Энкиду.

Они были уверены в одном.

Этот огромный облачный зверь длиной в сотни километров, несущий чудовищное бедствие, смотрел прямо на них.

И как будто насмехался.

Юноша отреагировал любопытной улыбкой… а Энкиду перестал улыбаться и взирал на божественного зверя с грустью на лице.

XX

Запад Сноуфилда. Лес.

Парившая высоко в небе пара даже не подозревала, что в Сноуфилде за поведением колосса кто-то наблюдал.

Это была Филия… Иштар. Ощутив, что произошло с божественным зверем, который являлся её собственностью, она вздохнула.

— Ох, мой мальчик всё никак не научится?

Её не заботили ни внезапный всплеск энергии, ни разрушение земли.

Она просто удивилась аппетиту своего божественного зверя.

— Не жалуйся мне потом, если от этого мусора у тебя разболится живот.