Онлайн чтение книги Наполовину плохой / Дьявол-полукровка Half Bad / The Bastard Son & The Devil Himself
1 - 11 ЧАСТЬ 2: КАК Я ОКАЗАЛСЯ В КЛЕТКЕ – Дарение Джессики

Дарение Джессики

Сегодня семнадцатый день рождения Джессики. Середина утра, а Джессика ещё более напыщенна, чем обычно. Она не может усидеть на месте. Не может дождаться момента, когда получит свои три дара и станет настоящей взрослой ведьмой. Бабуля собирается провести церемонию Дарения в полдень, так что до этого момента нам приходится мириться с тем, что Джессика бегает по кухне, подбирает и перекладывает вещи.

Она берёт нож, бродит с ним вокруг, а затем останавливается рядом со мной и говорит: «Интересно, что произойдёт в день рождения Нэйтана».

Она касается кончика лезвия. «Если ему придется пройти Проверку, у него может и не случиться дня Дарения».

Она выводит меня из себя. Я просто должен игнорировать её. Я получу три дара. Каждый ведьмак получает свои три дара.

Бабуля говорит: «Нэйтан получит три дара на свой день рождения. Так принято у всех ведьм. Так будет и у Нэйтана».

«Я имею в виду, что нет ничего хорошего для Белого Вета, если что-то идёт не так и он не получает свои три дара».

«Ничего плохого не случится, Джессика». Бабуля поворачивается к ней и говорит: «Я подарю Нэйтану три дара, точно так же, как подарю их тебе, Деборе и Аррану».

Арран подходит и садится рядом со мной. Он кладет руку мне на плечо и тихо говорит, обращаясь только ко мне: «Я не могу дождаться твоего дня Дарения. Ты придёшь на мой, а я приду на твой».

«Киран рассказал мне о вете из Йорка, который не получил три дара», – говорит Джессика. «В конце концов, он женился на фейне и теперь работает в банке».

«Как зовут этого мальчика?» – спрашивает Дебора.

«Теперь уже не важно. Он больше не ведьмак и никогда им не станет».

«Что ж, я никогда не слыхала о таком мальчике», – говорит Бабуля.

«Это правда, Киран рассказал мне», – продолжает рассказ Джессика, – «Киран ещё сказал, что у Тёмных Ведьм всё иначе. Они не просто теряют свои способности. Если Тёмные не получают три дара, они умирают».

Джессика втыкает кончик ножа в стол прямо перед моим лицом и раскачивает его кончиком указательного пальца. «Они умирают не сразу. Они заболевают, могут продержаться год или два, если повезёт, но они не могут вылечиться и просто становятся всё слабее и слабее, и тогда…» – она роняет нож, – «на одну Тёмную Ведьму меньше».

Я должен закрыть глаза.

Арран нежно обхватывает пальцами рукоятку ножа и отводит её в сторону, спрашивая: «Они правда умирают, Бабуль?»

«Я не знакома ни с одной из Тёмных Ведьм, Арран, потому не могу ответить на твой вопрос. Но Нэйтан наполовину Белый, и на свой день рождения он получит три дара. И, Джессика, прекрати эти разговоры о Тёмных Ведьмах».

Джессика наклоняется к Аррану и бормочет: «Было бы интересно посмотреть, что из этого выйдет. Я бы предположила, что он умрёт как Тёмные ведьмы».

И я чувствую потребность убраться оттуда. Поднимаюсь наверх. Ничего не ломаю, только пару раз пинаю стену.

Удивительно, но Джессика отказалась от большого торжественного мероприятия в пользу скромного и приватного. Хотя, если задуматься, это не так уж и удивительно, что она выбрала мероприятие для самых близких, чтобы, хотя Дебора и Арран были приглашены, я не оказался в списке приглашённых. Я слышал, как Бабуля пыталась уговорить Джессику пригласить меня несколькими вечерами ранее, но это не сработало, да и я всё равно не хочу идти. У меня нет друзей, с которыми можно было бы поиграть, поэтому я остаюсь дома один, а Бабуля, Джессика, Дебора и мрачный Арран отправляются в лес.

Обычно я гулял бы в лесу, но сегодня не могу выйти из дома, потому что не хочу быть наказанным одним из Бабулиных снадобий. Я не готов двадцать четыре часа истекать желтым гноем из нарывов размером с леденец ради Джессики.

Я сижу за кухонным столом и рисую. На моём рисунке Бабуля проводит церемонию, вручая Джессике три дара. Подарки только что были переданы Джессике, но она их роняет, что является признаком серьезного невезения. Кровь из руки Бабули, кровь её предков, которую Джессика должна выпить, капает ярко-красными каплями на лесную подстилку нетронутая. А Джессика остается на снимке, охваченная ужасом, неспособная получить свой Дар, её уникальные магические способности.

Мне нравится этот рисунок.

Очень скоро церемониальная группа возвращается домой, и становится ясно, что Джессика ничего не забыла. Она заходит через заднюю дверь и говорит: «Теперь, когда я больше не вет, нужно выяснить, в чём заключается мой Дар».

Она смотрит на рисунок, затем на меня. «Мне нужно на чём-нибудь попрактиковаться».

И все, что я могу делать – это сидеть там и надеяться, что она никогда не обнаружит свой Дар. И надеяться, что если она его и обнаружит, то это будет что-то обычное, например, зельеварение, Бабулин Дар. Или что у неё будет слабый Дар, как у большинства мужчин. Но я понимаю, что надеяться на это бессмысленно. Я знаю, что у неё, как и у большинства женщин, будет сильный дар, и она найдёт его, отточит и применит на практике. И использует его на мне.

Я лежу на лужайке в саду за домом и наблюдаю, как муравьи строят дом в траве. Муравьи выглядят большими. Я могу разглядеть их в деталях, как двигаются их ноги, как они маршируют и карабкаются.

Арран подходит и садится рядом со мной. Он спрашивает, как у меня дела, рассказывает, как идут дела в школе, о вещах, которые ему интересны. Я рассказываю ему о муравьях, куда они ходят и что делают.

Он ни с того ни с сего спрашивает: «Ты гордишься тем, что Маркус – твой отец, Нэйтан?»

Муравьи продолжают свою работу, но мне уже не интересно.

«Нэйтан?»

Я поворачиваюсь к Аррану, и он встречает мои глаза своим открытым и честным взглядом.

«Он такой могущественный ведьмак, самый могущественный из всех. Ты, должно быть, гордишься этим?»

Арран никогда раньше не спрашивал меня об отце.

Никогда.

И хотя я доверяю ему больше, чем кому бы то ни было, доверяю безоговорочно, я боюсь ответить. Бабуля вдолбила мне в голову, что я никогда не должен говорить о Маркусе.

Никогда.

Я никогда не должен отвечать на вопросы о нём.

Совет может исказить или неправильно истолковать любой ответ. Любое указание на то, что Белая Ведьма симпатизирует какой-либо Тёмной Ведьме, рассматривается как предательство. Охотники выслеживают всех Тёмных Ведьм под руководством Совета. Если их захватывают живыми, они подвергаются Наказанию. Любая Белая Ведьма, оказывающая помощь кому-то из Тёмных должна быть казнена. Я должен доказать всем и каждому, что я – Белый Ведьмак, преданный Белым, и мои помыслы соответствуют Белому Ведьмаку.

Бабуля наказала: если кто-нибудь спросит меня, как я отношусь к Маркусу, я должен ответить, что ненавижу его. Если я не могу этого сказать, то единственный надежный вариант – не отвечать.

Но это Арран.

Я хочу быть честен с ним.

«Ты восхищаешься им?» – Арран настаивает.

Я знаю Аррана лучше, чем кто-либо другой, и мы можем поговорить практически обо всём, но никогда не говорили о Маркусе. Мы даже никогда не вспоминали отца Аррана. Мой отец убил его отца. Что можно сказать по этому поводу?

И всё же… Я хочу довериться кому-нибудь, а Арран – лучший и единственный человек, которому я могу открыть свои чувства. И он смотрит на меня своим привычным взглядом, в котором читаются доброта и забота.

Но что, если я скажу ему: «Да, я восхищаюсь человеком, который убил твоего отца», или «Да, я горжусь тем, что Маркус – мой отец. Он – самый могущественный Тёмный Ведьмак, и его кровь течет в моих жилах». Что произойдёт?

Он продолжает давить на меня: «Так что? Ты восхищаешься Маркусом?»

Его глаза такие светлые и такие искренние, они умоляют меня поделиться своими чувствами.

Я вынужден опустить глаза в пол. Муравьи всё ещё заняты, рабочие переносят огромные грузы в новый дом.

Я отвечаю Аррану так тихо, как только могу.

«Что ты сказал?» – переспрашивает он.

Я по-прежнему не поднимаю головы. Но произношу это немного громче:

«Я ненавижу его».

В этот момент рядом с муравейником появляется пара босых ног. Ног Аррана.

Арран стоит передо мной, и он же сидит рядом со мной. Два Аррана. Тот, что сидит, нахмуривается, а затем на моих глазах превращается обратно в Джессику, выглядящую стянутой футболкой и шортами Аррана.

Дессика наклоняется ко мне и шипит: «Ты знал. Ты с самого начала знал, что это я, не так ли?»

Мы с Арраном наблюдаем, как она уходит.

Он спрашивает: «Как ты смог догадаться, что это не я?»

«Я не смог».

Во всяком случае, не по внешности. Ее Дар впечатляет.

После первой попытки использовать свой Дар, чтобы обмануть меня, Джессика не сдалась. Её способность к имитации безупречна, а решимость и настойчивость не уступают ей. Но проблема неудачи Джессики гораздо глубже, а она не в состоянии этого понять: Арран никогда бы не стал пытаться разговорить меня об отце.

И всё же Джессика продолжает пытаться. И всякий раз, когда у меня возникают подозрения, что Арран – замаскированная Джессика, я протягиваю руку, чтобы прикоснуться к нему, погладить тыльную сторону его ладони или взять его за локоть. Если это Арран, он улыбается и сжимает мою ладонь в своих руках. Если это Джессика, она вздрагивает. Ей никогда не удавалось это контролировать.

Однажды вечером Дебора заходит в нашу спальню, садится на кровать Аррана и начинает читать свою книгу. Дебора всегда так делает: она закидывает ногу на ногу, как Дебора, склоняет голову набок, как Дебора, но у меня всё равно возникают подозрения. Минуту или две она слушает, как мы с Арраном разговариваем. Кажется, что она читает книгу; она переворачивает страницы.

Арран идёт чистить зубы.

Я сажусь рядом с Деборой, не слишком близко. Но я могу уловить, что запах её волос какой-то не такой.

Я наклоняюсь к ней и говорю: «Позволь открыть тебе секрет».

Она улыбается мне.

Я говорю: «От тебя так отвратительно пахнет, Джессика. Меня стошнит, если ты не уйдёшь…»

Она плюёт мне в лицо и выходит, прежде чем Арран возвращается.

Однако у меня есть настоящий секрет. Такой тёмный, такой безнадёжный, такой абсурдный, что я никогда ни с кем не смогу им поделиться. Это тайная история, которую я рассказываю себе, лёжа в постели. Мой отец вовсе не злой; он могущественный и сильный. И он заботится обо мне… он любит меня. И он хочет представить меня как своего сына, научить меня колдовству, показать мне мир. Но его постоянно преследуют Белые Ведьмы, не давая возможности объясниться. Они выслеживают его и охотятся на него, но он нападает на них только тогда, когда у него нет выбора, когда они угрожают ему. Для него слишком опасно рисковать, забирая меня с собой. Он хочет, чтобы я был в безопасности, поэтому я должен оставаться вдали от него. Но он ждёт подходящего момента, чтобы приехать и забрать с собой. На моё семнадцатилетие он хочет вручить мне три дара и отдать свою кровь, кровь наших предков. И я лежу в постели, представляя, что однажды он придет за мной, и мы вместе улетим в через темноту ночи.