Онлайн чтение книги Святая, удочеренная Великим Герцогом A Saint Who Was Adopted by the Grand Duke
1 - 12

— И здесь тоже.

Эстер должна была «подписаться» под двумя одинаковыми документами. Как только она закончила, Бен забрал нужные бумаги.

Один из листов он вложил в конверт золотистого оттенка и протянул малышке:

— Поздравляю вас, мисс.

«Поздравляю,» - девочка горько улыбнулась и приняла его дар.

Документы об удочерении гласили: [Эстер официально становится членом семьи Великого Герцога Терсии]. Но этот сертификат также доказывал, что она не являлась настоящим родственником Дарвина.

Девчушка внимательно читала содержимое листа и внутри неё расцвела целая гамма эмоций. Не подозревая о мыслях своей дочери, герцог наблюдал за её реакцией, упёршись подбородком на руку.

Из-за маленького роста Эстер, диван, на котором она сидела, казался огромным. Мужчина умилялся каждый раз, когда кончики её ног доставали пола. Дарвин был настолько очарован этим зрелищем, что сам не заметил этого, а потом, наконец придя в чувства, предложил малютке угоститься:

— Почему бы тебе не попробовать печенье?

Девочка снова обернулась к вкусностям. Только от одного взгляда на столь аппетитное лакомство у нее потекли слюнки. Но Эстер не хотела прикасаться к тому, что любил Великий герцог.

Более того, мужчина так яростно пялился на неё, предлагая перекусить печеньем, что девчушка решила ни за что не принимать его приглашение.

Она замотала головой, задумываясь:

«А не устроил ли герцог очередную проверку?».

— Все в порядке, Великий герцог. Вы можете их съесть.

— Я? – тут же рассмеялся мужчина, услышав что-то невероятно странное.

Он не питал любовь к любым сладостям, даже не прикасался к ним. Но Эстер, видимо, совсем не в курсе:

«Почему ты не ешь?»

Мужчина не понимал поступка девочки, ведь прекрасно видел желание в её глазах, обращенных прямо к печенью. Ну как можно поверить в то, что она не хочет это лакомство, когда девчушка смотрит на него так пристально?

Все же Дарвин долго думал о причине отказа.

Повар, приготовивший печенье, сказал, что выпечку лучше бы съесть до того, как она остынет. Иначе вкус будет уже не тот.

Герцог взял одно из угощений и выставил прямо перед носом Эстер:

— ?..

Она долго вглядывалась в него, обдумывая, что же ей делать. Длинные ресницы малышки затрепетали. Но в ту же секунду протянутое печенье уже оказалось около рта озадаченной девочки:

— Ешь.

В тяжелом голосе Дарвина звучало некое давление, так что дать отказ оказалось куда труднее. Эстер не могла не удивиться его возмущением и серьёзности по поводу поедания вкусностей. Она откусила печенье.

Но взять его в свои руки малютка смогла лишь после уже проделанного укуса.

А затем девочка потеряла голову. Во рту играли просто непередаваемые нотки сладости, настолько вкусные, что заполняли все её мысли. Мягкая текстура лакомства таяла на языке. Малышка никогда не пробовала нечто подобного:

— Какой хороший аппетит.

На лице Дарвина заиграла лёгкая улыбка, и морщины вокруг глаз тоже разгладились. Да, именно такое счастливое лицо он хотел увидеть у своей дочери, поэтому и попросил Бена подготовить печенье. Ради этого:

«Я так рад, что ты наслаждаешься этим лакомством.»

Он просто не мог не умиляться.

«Ух… Так вкусно. Хотела бы я забрать их всех с собой, чтобы потом съесть.»

Эстер была занята поеданием вкусняшек, так что не обратила внимание на обращённый к ней взгляд герцога. Она снова откусывала и пережевывала каждый кусочек, ведь хотела вновь и вновь ощущать этот вкус.

И, закончив с одной печенюшкой, вдруг распахнула глаза. Лишь сейчас до неё дошло, что тут что-то не чисто. Все в комнате смотрели прямо на неё. Малышка наконец-то осознала, что все это время уплетала сладость в полной тишине:

— Ой, извините. Оно было таким вкусным…

— Съешь и это тоже.

Не дав девочке до конца оправдаться, герцог протянул ей печенье другой формы. Она приняла его с искренним изумлением на лице. Было очень мило с его стороны дать ей очередную сладость, но выражение лица малютки не выдавало ничего, кроме растерянности и непонимания происходящего.

Эстер так и не получила ответов, но уже держала новую порцию печенья в руках. Она старалась внимательно проанализировать ситуацию, но Дарвин неожиданно вложил в её ладони ещё больше лакомств.

Девчушка испугалась, что печенье коснется её испачканного в чернилах пальца, поэтому очень осторожничала:

— Вот это с клубникой. Здесь есть ещё.

Внутри теста действительно виднелись кусочки спелой ягоды. Девочка надкусила угощение. Она думала, что будет разумно остановиться, но так и не решилась на это, завидев одобрительный взгляд герцога.

Пока Эстер за обе щеки весело поедала печенье, Дарвин кое-что заметил:

— Почему бы тебе не сесть поудобнее?

Осанка девочки выглядела слишком прямой. То же касалось и скованных движений.

— Я боюсь испачкать новое платье.

— Если оно и испортиться, мы просто купить тебе ещё одно, - заявил мужчина. – В чем проблема?

— Нет, мне нравится именно это платье. В этом-то и прелесть новой одежды.

— Тебе оно так сильно понравилось?

— Ну, это первый подарок, который я получила, - глаза Эстер изящно изогнулись.

Причина, по которой она так сильно берегла этот наряд, заключалась вовсе не в высокой цене. Девчушке впервые кто-то сделал подарок. Именно поэтому она не хотела хоть как-то его испортить.

И хотя лицо малышки оставалось яснее солнышка, глаза герцога моментально потемнели от услышанного. На секунду в его ледяном взгляде промелькнула ярость. Увидь это девочка, точно бы свалилась в обморок:

— Разве не все дети получают подарки на День рождения, Новый год или День защиты детей?

— Это касается только дворян. Я вот даже не знаю, когда мой день рождения, - спокойно ответила малышка.

Эстер бросили ещё в раннем возрасте, так что она не имела ни малейшего понятия про дату своего появления на свет. Конечно же, даже знай она его, всё равно никто не захотел бы опекать такого ребенка.

А в Храме на День защиты детей подарки заслуживали лишь те ребята, чьи семьи финансово поддерживали церковь. Сироты исключались из списка поздравляемых.

Со временем девчушка расхотела получать какие-либо подарки. И незнания своего Дня рождения тоже казалось совсем обыденным:

— Не могу поверить, что ты не знаешь дня своего рождения. Тогда давай решим сейчас, - медленно проговорил Дарвин, и голова Эстер приподнялась.

— Выбери свой любимый день, он и станет твоим праздником, - в тот же миг принял решение мужчина.

Он собирался отпраздновать её предстоящее празднество громко и шикарно. Дать малышке то, чего у неё никогда до этого не было и не могло быть.

Как никак, дочь семьи Терсии заслуживает особого отношения:

— Мне не нравится ни один… - Эстер опустошённо заглянула в прошлое.

Её жизнь была наполнена только болью и страданиями, так что, даже умирая, девочка не могла припомнить ни одного хорошего воспоминания. В голове всплывали множество неприятных моментов, которые она бы с удовольствием позабыла, а вот счастливых совсем не оказалось.

Да и большая часть воспоминаний запятнана предательствами.

Всё это время, размышляя, девочка резко подняла голову:

— Тогда, пусть это будет сегодня, - смущённо пробормотала малышка и неуклюже улыбнулась.

Девчушка походила на нераспустившийся цветок, но её улыбка все равно излучала красоту и некую жалость. Улыбающееся лицо покорило сердце Дарвина. Он ощутил покалывания в районе груди:

«Что это за чувство?»

В сердце герцога зародилось желание сделать хоть что-то для Эстер, ведь чувства внутри переполняли его. Он никогда не отказывал в счастье сделать кому-то приятно, но мужчина заметил лёгкую печаль и чувство никчемности в отражении глаз девочки.

Не так уж и сложно купить какое-то платье.

Он даже мог себе позволить целых несколько бутиков на улице Лилль:

— О Господи. Если бы я только знал об этом, то точно скупил бы всю одежду в…Нет, нужно было просто выкупить весь магазин.

— Герцог! – машинально раскрыла рот девчушка, поражённая бормотанием Дарвина.

Он размышлял слишком громко. Мужчина отмазался тем, что его слова были лишь шуткой и, конечно же, соврал. Он мог купить что угодно, лишь бы услышать взамен смех Эстер. Вот она, сила денег, переполняющая Великого герцога Терсии:

— Когда придёт день, который тебе бы хотелось запомнить даже больше, чем сегодняшний, ты сообщишь мне об этом?

— А такой день наступит?

— Несомненно. Обещаю, что отныне каждый твой день будет полон впечатлений.

Малышка приподняла уголки губ и тихонько рассмеялась. Прозвучавший смех казался каким-то ненастоящим, девочка сама не ожидала, что он вырвется наружу.

От этой улыбки его дочери, отличной от той, что сияла у нее на лице во время жевания печенья, у герцога в голове воцарился хаос:

— И ещё кое-что. Приходи завтра на завтрак. Ты сможешь официально представиться своим братьям.

— Хорошо, Великий герцог.

Дарвин не желал удерживать бедную девочку в своем кабинете долго, ведь он понимал, что после утомительного пути она устала. Их краткий разговор наконец-то подошёл к концу, так что теперь Эстер могла быть свободна:

— Должно быть, ты устала. Возвращайся в комнату и отдохни.

Малютка смахнула крошки с лица и сжала бумаги, подтверждающие её членство в семье Терсии.

Она крепко стиснула руки и уже собиралась в свою комнату. Но прежде, чем отправиться, Бен внезапно ухватил её и попросил подождать.

Он наполнил корзинку печеньем со стола. Каждая вкусняшка аккуратно укладывалась внутрь. И затем помощник протянул это заполненную угощениями лукошко Эстер:

— Возьмите.

— Я?

Удивленная девочка обратила взор на Дарвина, моргая своими большими глазками. Но её отец не сказал ни слова по этому поводу:

— А разве это не ваша закуска, Великий герцог?

— Почему это? Я ненавижу сладкое.

Мужчина уткнулся в груду бумаг, произнеся последние слова. Девочка не могла никак ему возразить, так что ей оставалось только покинуть его кабинет, не задавая никаких вопросов:

«Тогда зачем вам столько сладостей, если вы их не любите?»

Стоя в коридоре, девчушка смутно оглядела корзинку в своих руках. Она долго об этом размышляла, но так и не пришла к обоснованному ответу. Эстер не догадывалась об истинных намерениях Дарвина. Она усмехнулась, не понимая, что же только что случилось.

Для нее было в новинку получить так много печенья. Даже съев всего три штучки в день, малышка чувствовала, что этого удовольствия хватит на всю неделю.

Она хотела сдержать смех, но у неё просто не получалось остановиться смеяться. Из-за своего трагичного прошлого Эстер всегда ощущала внутри непередаваемую пустоту, ведь раньше у неё и причин улыбаться-то не было.

Но устоять перед такой аппетитной вкусностью она не могла.

Девочка поднималась по ступенькам с счастливой гримасой на лице. Она заботливо удерживала в руках корзинку с печеньем.

Этим же вечером состоялось небольшое семейное собрание без участия в нём новой леди. В кабинете присутствовали только Дарвин, Джуди и Деннис.

Герцог созвал своих сыновей, чтобы рассказать, как им стоит себя вести при знакомстве с Эстер. Он беспокоился, что его сыновья, какие росли без сестры или матери, будут плохо с ней обращаться:

— Вы поняли? Не говорите ничего, что может её задеть.

— Можно я хотя бы спрошу её о прошлом? Чем она все это занималась?

— И это тоже нельзя. Просто не спрашивайте о личном. Дождись, пока она сама начнет говорить.

— Хах, - Джуди надулся, получив указ от отца не делать вообще ничего.

— Особенно ты, Джуди. Никаких шуточек, даже не пытайся.

— Но если я воздержусь от них, то что мне вообще делать?

Озадаченное лицо Дарвина не переменилось и после вопроса. Но он лишь положил свою большую и мощную ладонь на головы сыновей:

— Просто пусть она смётся.

В его голове всплыло неловкое выражение девочки, которая старалась улыбнуться изо всех сил, но даже не знала, как это правильно делать:

— Надеюсь, в нашей семье всегда будет звучать смех.

— Что? А как же я? Я ведь постоянно улыбаюсь, - беспечно бросил младший из братьев.

— Не могу дождаться встречи с Эстер, - произнес Деннис, не скрывая на своём лице любопытство.

— И не забывайте. Именно вы хотели, чтобы я привёл её к нам.

Причина, которая заключалась в удочерении Эстер. Дарвин ещё раз напомнил сам себе, что таково было желание мальчишек.

__________

Перевод: Anily

Редакт: Dari Rabbiit

__________

* Терсия. Небольшое уточнение. В предыдущих главах вам встречалось слово "Дехзин". Что ж, пора начинать привыкать к "Терсии". Англ. переводчик сам недоумевает, говоря, что, видимо к семье Великого Герцога относятся и Терсия, и Дехзин. По крайней мере, нам так остается верить.