Онлайн чтение книги Мужской гарем Men of the Harem
Глава 16 - Любовница моего отца

Латиль нахмурившись, повернулся, чтобы посмотреть на рыцаря. Ей было неприятно, что Анакча звала ее к себе.

«Какая мне разница, голодала она пять дней или шесть?»

Латиль не любила всех наложниц своего отца, но она старалась обращаться с ними в соответствии с обычаем.

Однако Анакча была тем, кого девушка ненавидела больше всего, и невзлюбила ее еще больше после инцидента с принцем Траллой. Честно говоря, она не хотела навещать ее, даже если бы Анакча умерла с голоду.

Но на данный момент императрица видела достаточно крови. Все уже однажды были потрясены, когда она без колебаний убила своего сводного брата Траллу. Ее безжалостность все еще оставалась свежей в сознании каждого; не было необходимости еще раз создавать негативных впечатление, убивая и мать. В любом случае, она всегда могу убить ее тайно.

— Хорошо. Показывай дорогу.

* *

Первое впечатление, которое Латиль получила об Анакче, было "очаровательным". Она была красивой женщиной, на которой было бриллиантовое ожерелье гораздо большего размера, чем у ее матери, императрицы, с элегантной короной на голове и руками, переплетенными с ее отцом. Анакча восхищала отца, как цветущая вишня. Мужчина ухмылялся от уха до уха каждый раз, когда та улыбалась, а маленький ребенок, который сидел рядом с ними, скулил, так как хотел пойти порыбачить.

Латиль сидела на коленях у матери, наблюдая за этим зрелищем, и думала.

«Почему эта женщина рядом с отцом? Почему отец сидел там с той женщиной, оставив мать здесь?»

Тогда она была слишком молода — она только думала, что это странно, и не

расстраивалась, в отличие от ее матери, которая сразу же разрыдалась, как только вернулась в свои покои после их пикника.

Анакча была зла во втором воспоминании, которое было у Латиль. Для девушки Рейан был единственным, кого она считала своим старшим братом. Но однажды к ней неожиданно подошел слабоумный ребенок и начал хвастаться, что он сам был ее старшим братом.

Затем мальчик посоветовал Латиль выслушать его, за что в следующее мгновение получил пинок по голени за свое дерзкое поведение. Малыш начал реветь и звать свою маму. Когда она собиралась снова пнуть его за то, что он такой неудачник, Анакча, наконец, прибежал.

— Твой отвратительный характер точь-в-точь как у ее величества! Как отвратительно! Ужасно! Ты уже такая злой в столь юном возрасте! — женщина резко вскрикнула , оттолкнув Латиль. Когда девочка упала в пруд после этого, наложница, казалось, на мгновение растерялась, но вскоре ушла вместе со своим сыном.

— Кто это был? Только кто посмел толкнуть тебя? — Своей матери, которая, увидев ее промокшей одежде, разозлилась, Латиль не сказала, что это дело рук Анакчи. Даже если бы захотела, она не смогла бы этого сказать, потому что не знала имени этой женщины.

Во всяком случае, Латиль предпочла промолчать, потому что не хотела, чтобы ее мать грустила.

Вместо этого, когда она встретила того ребенка, который снова настоял на том, чтобы быть ее старшим братом, она трижды сильно пнула его в голень и убежала.

А когда они встретились в третий раз, Анакча смерила Латиль убийственным взглядом, как будто хотела ее проглотить. Под этим свирепым взглядом девочка улыбнулась впервые с тех пор, как встретила эту женщину.

«Эта мымра, которая заставила мою мать плакать, выглядела лучше с такими искаженными чертами лица, чем с улыбкой.»

— Это напоминает мне о нашем прошлом, видеть тебя такой.

И теперь, в этот момент, Анакча смотрела на Латиль так же, как она смотрела тогда. Принцесса сложила руки за спиной и спокойно посмотрела на женщину за железной решеткой.

«Сначала я думала, что это будет хлопотно, но приехать сюда было хорошим выбором. Ничего не может принести большего удовлетворения, чем видеть тебя такой. Какой позор — лучше бы мама не ходила в Храм.» — Размышляя над этими мыслями, Латиль пришла в голову идея.

«Я напишу маме. Она бы тоже хотела увидеть упавшую фигуру Анакчи. Разве она не была бы счастливее, если бы увидела, в каком состоянии находится эта наложница?»

Латиль все время молчала, но чаще всего именно тишина и выражение лица красноречиво говорили о леденящей атмосфере. Анакча стиснула зубы и мрачно вспомнила прошлое.

— Ваше высочество с юных вы лет были порочным и злым ребенком. ДА. Я тоже помню прошлое.

— Ваше Величество, а не высочество. Тебе нужно исправить то, как ты меня называешь.

— Для меня есть только два величества. Мой муж и мой сын!

Латиль насмешливо приподняла уголок рта.

— Я думаю, что человек становится довольно щедрым, когда поднимается на это место.

— ?

— Я так злился всякий раз, когда ты произносила такие слова. Сейчас... ну, похоже, ты просто напрасно борешься. — Когда лицо Анакчи начало искажаться, Латиль удовлетворенно рассмеялся.

На самом деле, девушка могла бы понять ее позицию, если бы захотела. Для нее Тралла был ее сыном, а дети императрицы были конкурентами Траллы. В соревновании за любовь она всегда выходила победительницей.

Но в борьбе за трон ее сын потерпел поражение. В результате Анакча, которая жила роскошной жизнью более двадцати лет, была заключена в тюрьму в башне и не могла не испытывать негодования по отношению к Латиль.

С другой стороны, понимание ее положения и его принятие были двумя разными вещами. Если бы Тралла захватила трон, Анакча определенно не оставила бы девушку в покое.

Во всяком случае, у Латиль не было причин продолжать спорить с побежденным врагом, и она спросила высокомерно, вместо того, чтобы еще больше ее раздражать.

— Так по какой причине вы хотели меня видеть? — Свирепое поведение Анакчи исчезло и стало слабым, как только она услышала вопрос. Женщина колебалась и не могла легко ответить.

— Мой сын... Где сейчас мой сын? — Хм? Она еще не знает? Латиль приподняла бровь.

Конечно, Анакчи не было там, когда императрица приказала казнить. Траллу сначала бросили в тюрьму, а только потом казнили. С точки зрения времени, Анакчу никак не могла знать о судьбе своего сына.

«Но прошел уже месяц, так что я думала, что она уже должна была услышать новости.» Когда она взглянула на рыцаря, отвечающего за охрану Анакчи, тот опустил голову.

Латиль вновь повернулась к женщин, та смотрела на Латиль снизу вверх с испуганным лицом.

— Хм... — Латиль задумалась. Что я должен сказать? На самом деле, Анакча должна быть запертой в башне до конца своей жизни, так что не имело значения, солжет ли девушка, давая надежду наложнице, или нет.

Если бы Латиль сказала ей, что Тралла жива, та смогла бы жить дальше, веря, что ее сын однажды убьет императрицу и придет спасти ее.

— Ваш сын мертв. — Латиль выбрала путь, который, в конце концов, причинил бы боль этой женщине. —Я та, кто отдал приказ его казнить.

Когда она слегка улыбнулась, произнося эти слова, лицо Анакчи изменилось, как будто ее резко окунули в ледяную воду. Она широко раскрыла глаза и уставилась на Латиль, как будто не могла поверить в то, что услышала. Ее бледные губы задрожали, а лицо медленно побелело.

— Н, нет... Ни за что!! Тралла-твой старший брат!

— Он твой сын.

— !

— Он пытался убить меня.

— Это...

— Пытался украсть то, что принадлежит мне".

— Ты...

— Заставил мою мать плакать.

— Безжалостная тварь!! — Ярость пришла следующей, после шока. Анакча издала пронзительный, подобный молнии крик и схватилась за железные прутья. — Ты жестокая маленькая тварь. Будь Тралла Императором, он бы тебя не убил!

— Тралла, который даже пытался использовать иностранную силу, чтобы претендовать на престол Императора, оставил бы меня, занозу в его заднице, живой?

—Тралла не такой хладнокровный, как ты!

— Боже, я бы тоже не была хладнокровной по отношению к своей маме. — Как только Латил закончила говорить, Анакча сплюнула. Ее слюна попала на лицо императрице. Все вокруг них одновременно вздрогнули.

— А... — Когда девушка протянула руку, Сонот дал ей носовой платок.

— Быть терпеливой по отношению к тебе очень сложно, не так ли? — пробормотала Латиль, вытирая слюну с лица.

Сонот угрожающе выхватил свой меч и в мгновение ока приставил его к шее Анакчи сквозь железные прутья.

— Ты предатель! Ты рыцарь Его Величества, так как же ты мог внести свой вклад в убийство сына, которого Его Величество любил больше всего?! Ты предатель! Вероломный человек!" — кричала женщина, но тот оставался невозмутимым.

Латиль наблюдала за этими двумя, затем прошептала, как будто раскрывая важную тайну, лениво улыбаясь.

— Все в порядке, сэр Сонот. Даже если мы убьем ее, это не должно быть сделано мечом. — Капитан немедленно убрал меч в ножны по жесту Латиль. Анакча отступила на расстояние, до которого оружие не могло дотянуться, но не могла избежать ужасных слов Латиль.

— В любом случае. Если это все, о чем ты хотела спросить, я ухожу.

— Ты хладнокровная, жестокая и злая...

— Да, да. Я чертовски злая, ладно. Так что, даже если ты умрешь во время своей голодовки, мне будет все равно. С этого момента не делай бессмысленных вещей. Латиль небрежно махнула рукой и обернулась.

— Ты думаешь, что победила, не так ли? — Анакча, которая молчала после того, как ее попытки угрожать или умолять потерпели неудачу, снова начала кричать, как раз когда девушка собиралась покинуть тюрьму.

Стоя одной ногой в коридоре, Латиль повернула голову, чтобы посмотреть на супругу Анакчу. Женщина сжимала железные прутья и смотрела на императрицу леденящими глазами, пугающими до такой степени, что девушка подумала, что это будет сниться ей ночных кошмарах.

— Но нет, Латрасиль. Ты злобный, хладнокровный дьявол, тебя предаст твой самый драгоценный! Тебе лучше быть осторожным с человеком, которому ты доверяешь больше всего. — Затем она начала истерически хихикать, как будто сошла с ума. Шок от казни ее сына, казалось, был сильнее, чем она сначала показывала.

— Я не проклинаю тебя. Я не сумасшедшая. Все мои слова-правда. Позже, когда этот день наступит, ты вспомнить мои сегодняшние слова!

* *

«Я была оплевана тем, кого я ненавижу, и слушала, как он проклинает меня, глядя в мои глаза.» Из-за этого у Латиль пропал аппетит, поэтому, отказавшись от ужина, она вернулась в свою спальню.

Словно встревоженный, Сонот последовала ее примеру и посмотрела на девушку нервными глазами.

— С тобой все в порядке?

Латил честно ответила:

— Она говорила так, словно в ее словах был какой-то скрытый смысл. Я чувствую себя немного неуверенно по этому поводу.

—Она просто сказала это, чтобы испортить тебе настроение, ваше величество. Тебе не нужно беспокоиться о них.

— Хотя, возможно, она просто пытается меня разозлить... — Латиль отстегнула меч, прикрепленный к поясу, положила его на кровать и нахмурилась. — Убийца и похититель писем еще не пойманы. Вот что меня беспокоит.

Если бы не эти две причины, она бы продолжила дразнить Анакчу, игнорируя любые слова, которые та бросала в нее; но два последовательных инцидента заставили ее чувствовать себя неуютно.

Сонот тоже пробормотал с серьезным лицом:

— Мне придется проверить все записи, которые я привез из Мелоси, даже если придется не спать несколько ночей.

— Хочешь, я помогу?

— Провести ночь, работая с вашим величеством, для меня большая честь.

— Да?

— Но Главный оторвет мне голову, если я заставлю тебя работать сверхурочно. — -Латиль расхохоталась, потому что это было именно то, что он попытался бы сделать , если не больше.

— Это правда. — Но ее настроение не улучшилось даже после смеха. Зловещие глаза Анакчи, которая с безумным видом вцепилась в железные прутья, не выходили у нее из головы.

— Сэр Сонот. Увеличьте количество охранников для наложнице. Выберите нескольких, только тех, верен Ваи или мне, чтобы следить за ними одновременно.

— Понятно.

Отдав эти приказы, Латиль надолго погрузилась в раздумья, затем заговорила снова.

— А завтра я подумываю о том, чтобы пойти куда-нибудь проветриться.

— В маскировке?

— Хотя мы и не близки, я знаю, что за человек Геста. Но я не имею никакого представления ни о Тасире, торговце, ни о короле-наемнике Нелайне.

— Ты что... — Лицо Сонота посуровело.

— Ты планируешь встречи с будущими наложниками? Лично?

— Будь то лично или издалека, я думаю, что будет лучше увидеть их своими глазами, прежде чем они придут в мой гарем.

Отныне именно они должны были стать людьми Латиль. Они также были теми, кто может оказаться в одной постели с ней. Независимо от того, насколько сильны имперские рыцари, которых она держит рядом с собой, существует определенное расстояние, которого они никогда не смогут достичь, пока остаются таковыми. Однако супруги легко смогли бы преодолеть это и стать одними из немногих людей, которым разрешилось бы остаться с ней наедине.

— Я хочу проверить их, прежде чем они действительно станут моими людьми. Я думаю, что лучше принять решение после встречи с Анакчей. Что они за люди, хорошо ли иметь их в качестве супругов, будут ли они полезны или опасны...

Латиль подсознательно начала развязывать свой высокий хвост, прежде чем вспомнила, что Сонот все еще с ней, и неловко улыбнулась.

— О, точно. Сэр Сонот.

— Мне развязать его для тебя?

— Нет, но насчет этого платка. Что ты хочешь, чтобы я сделала? Тот, на котором плевок Анакчи.

— !

— Ты ... хочешь его вернуть?