Онлайн чтение книги Младший сын мечника Swordmaster’s Youngest Son
152 Йона Ранкандел (1)

Джину не потребовалось много времени, чтобы понять, что тяжесть в его груди была «сочувствием».

«В возрасте 12 лет… Нет, она, возможно, была взращена как машина для убийств еще раньше»

Они обменялись всего несколькими словами, но Джин почувствовал, что Йона была молодой женщиной, наполненной эмоциями. Кто-то, у кого много смеха и много слез.

Однако, ее эмоции были где-то искажены.

В прошлой жизни Джина у неё было меньше раскаяния, чем у близнецов Тона после убийства кого-либо.

Для нее большинство людей были просто передвигаемыми кусками мяса. Она даже не думала о безграничных возможностях жизни.

Монстр.

Но не настоящий монстр.

В сердце Йоны из прошлой жизни Джина, что жила в тени после того, как Энн пренебрегла ей, а также Йоны, которая в настоящее время застряла в цикле смеха и слез, были эмоции, которые были у всех остальных.

Любовь к своим братьям и сестрам, страх быть обиженной, желание подружиться, небольшое желание поиграть с кем-нибудь. 

Все эти чувства были заперты.

Только потому, что у нее был потенциал, она стала самой злой убийцей в истории.

 — Хаа…

Что-то горячее и острое пронзило его грудь. Оно пронзило его живот и напрягло сердце. Царапало ему горло, крича, чтобы его выпустили.

Это был гнев.

Направленный на тех, кто убил человечность его сестры, когда ей было 12 лет.

Джин и его семья. 

 — Ты злишься, потому что я была рядом с тобой, ничего не сказав тебе? Я не видела, как ты купаешься или что-то в этом роде.

 — Ничего подобного. Кроме того, ты всегда была рядом со мной?

 — Ага.

 — Все время?

Йона взглянула на Берадина и Данте.

 — Хм… Я была в десяти шагах от тебя максимум пять часов. Это продолжалось даже после того, как пришли те парни.

Не то, чтобы Джин этого не ожидал.

Тем не менее, он был потрясен, услышав это сам. Он только трижды замечал, что она была поблизости после прихода в Самил.

Один раз это произошло, когда Йона уронила бумагу, а другой всего минуту назад, когда Йона и Овал были вместе.

Другой был, когда он открыл свой глаз разума и уклонился от атак палачей.

 — Джин, я страшная? Или я тебе не нравлюсь?

Джин покачал головой. 

 — Хи-хи!

Йона хихикнула. Почувствовав себя немного лучше, она сделала шаг ближе к Джину.

 — Я также думала о возможности твоей смерти. Тем не менее, это правда, что я хотела, чтобы ты вырос. Если бы ты умер, мне было бы немного грустно. 

Ее слова пронзили Джина, как осколки стекла.

 — Ты когда-нибудь думала, что это справедливо?

 — Что именно? То, что смотрела на тебя? Я уже говорила это раньше, но я не была рядом, когда ты был…

 — Не это. С самого детства к тебе относились как к машине для убийств. Это невероятно и отвратительно даже для чистокровного Ранкандела.

 — Это плохо?

 — Плохо.

Йона наклонила голову, словно не понимая.

 — Ты когда-нибудь кого-нибудь  убивал?

— Проблема не в этом.

 — Хе-хе-хе, я все равно родилась такой. Не грусти.

 — Что ты имеешь в виду, говоря, что родилась такой?..

Джин замолчал и задумался.

«Это правда, что клан бесчеловечен, но обращение со старшей сестрой Йоной несравненно отвратительно и ядовито. Вероятно, это связано с тем, что она была более талантлива, чем Лидер Безымянных»

 Даже Лидер Овал не мог часами находиться в комнате с Джином. Более того, наблюдая за ним в радиусе десяти шагов в течение двадцати часов.

 — Сестра, ты контрактник?

 — Неа.

Не было бога, связанного с убийством или сокрытием следов, но самым близким к этому был Солдерет.

Он спросил, потому что у нее были способности, превосходящие человеческие возможности.

 — Тогда как ты можешь совершать такие подвиги? Если твои слова верны, то ты можешь убить практически всех.

 — Тебе не нужно знать. Хм… И есть люди, которых я не могу убить. Много, если я одна. Если у меня будет слаженная команда, то, возможно, я смогу пересчитать их на пальцах рук и ног.

Другими словами, было только двадцать человек, которые могли пережить запланированное нападение. Хотя она не учла их побега, в это все равно было трудно поверить. 

 — Значит, ты не можешь мне сказать?

 — У тебя тоже есть секреты.

Джин собирался опровергнуть ее подозрения, но Йона посмотрела на тень Джина.

Как будто она знала все о власти Джина над тенями.

«Знает ли она, что я контрактник Солдерета? Или она просто смотрит на мою тень?»

Не нужно было спрашивать.

Йона почувствовал духовную энергию Джина. Это было потому, что она боялась своей собственной духовной энергии.

Джин никогда не узнает, но сила постоянно говорила Йоне убить его.

Однако, она игнорировала шепот. 

 — Ты меня смущаешь.

 — Просто считай это моей чрезмерной любовью к моему младшему брату. Ты не представляешь, как я была удивлена, когда ты пришёл. Даже милая старшая сестра Луна не навестила меня.

 — Ты тоже меня огорчаешь. Старшая сестра Луна ненавидит тебя?

 — Не думаю, что ей нравлюсь. Я нарушила несколько обещаний. Нет, на самом деле, много…

Джин намочил носовой платок в воде и протянул ей.

 — Возьми. У тебя следы слез на лице.

Йона взяла мокрую тряпку и вытерла лицо. Ее глаза блестели.

 — Я хочу, чтобы ты ценил меня.

 — Мы провели недостаточно времени вместе, чтобы питать такую любовь или сочувствие.

 — У меня ничего из этого нет, но я так тебя люблю.

 — Это потому что у тебя есть какие-то мечты в отношении меня. И это правда, что ты пыталась убить меня. Это было знаком любви для тебя, но все еще считается угрозой для моей жизни».

 — Тогда что мне делать?

 — Я не знаю.

«Дай мне противоядие от тысячи ядов»

Он не мог этого сказать. Он не мог позволить ей увидеть его истинные эгоистичные намерения. Он не хотел, чтобы она предлагала ему чрезмерную компенсацию за его привязанность. 

Он также не мог понять, как справиться с их отношениями.

Он действительно сочувствовал ей, но, услышав ее историю, он узнал, что даже Луна разочаровалась в ней или держалась на расстоянии.

«Нарушение обещания со старшей сестрой Луной означает, что старшая сестра Йона ранее убила члена семьи. Если бы не это, старшая сестра Луна не обращалась бы с ней так резко и молчаливо.

Просматривая свои воспоминания, как в прошлой, так и в настоящей жизни, когда он был в Штормовом замке, Гилли часто посещала похороны своих двоюродных братьев, дядей и тетушек. Причина их смерти так и не была раскрыта. 

В то время Джин думал, что умер его дальний родственник, поэтому не обратил на это особого внимания. Хотя они были двоюродными братьями, он никогда не видел их лица.

 — Эрррр, я должна угрожать смертью, чтобы ты полюбил меня?

 — Это сделало бы нормальные отношения более отдаленными.

 — Тогда тебе нужно Противоядие Тысячи Ядов или что-то в этом роде? Возьми его и поиграй со мной еще. Я уже знала, что мои братья и сестры придут ко мне только за этим.

Было бы ложью, если бы он сказал, что не хочет кивать.

Однако, Джин изначально отрицал это. Он хотел попросить об этом после того, как выяснит свои отношения с ней.

 — Нет, спасибо. И я уверен, что ты не получишь так от меня взаимной любви. Даже если ты дашь мне зелье, моя любовь останется прежней.

 — УУУУУУ!

Йона потянула себя за волосы.

 — Что же ты хочешь, чтобы я сделала?! Хочешь сказать, что я никогда не смогу с тобой подружиться? Даже несмотря на то, что я так тебя люблю?

Слезы снова потекли по ее щекам, и она начала отчаянно кричать. Джин спрятал горькую улыбку.

 — Кадеты не снаружи, верно? Я слышал, что для нашей драки на два дня ввели комендантский час.

 — Да, никого там нет.

 — Почему бы нам не прогуляться?

 — Хи-хи!

Ему нужно было время, чтобы собраться с мыслями. Как он должен относиться к своей сумасшедшей сестре, которую ему жалко.

Путь, залитый лунным светом. Расслабленная ночь впервые в городе Самил.

 — Слишком много разрушенных домов.

 — Потому что ты все сломал. Я написала сотню чертовых страниц самоанализа. Еще немного в этом направлении, и мы доберемся места, что мне нравится. Посетители туда не допускаются. Хочешь пойти?

 — Конечно.

Всю прогулку Йона болтала о чем-то, а Джин искренне реагировал. 

Думая, что это будет ее последнее воспоминание с братом, она шла очень медленно. С каждым шагом Джин все больше и больше сожалел. 

После многих путей, которые должны были быть заполнены кадетами, появился зеленый холм. Место, которое, по словам Йоны, было «немного дальше», было в двух часах ходьбы. 

 — Что там?

 — Цветочное поле и скала.

 — Немного страшно, когда ты это говоришь.

 — Думаешь, я тебя толкну? Это будет так глупо с моей стороны. И ты бы все равно не умер, упав с этой высокой скалы.

 — Я пошутил.

Они поднялись на холм с улыбками и увидели красивый участок с полевыми цветами. 

Это был цветок, который Джин хорошо знал: зеленые розы. О чем и говорило название, это розы, что были неотличимы от сорняков из-за их крошечных лепестков.

Оно являлось обычным растением, поэтому с ним часто обращались как с сорняком. Его можно было найти где угодно, оно росло круглый год и в кулинарии также было бесполезно. Очень похоже на сорняк. 

 — Вау…

Лунный свет дарил красоту розам. Наблюдая за каждым лепестком, покачивающимся на ветру, было немного жутко.

 — Красиво, правда?

 — Ага. Я не знал, что зеленые розы — это прекрасное зрелище под луной.

 — Зеленые розы часто считают сорняками, но это мой любимый цветок. Он не умирает легко, даже если наступишь на него или не дашь воды. Даже если он умрет, на нем расцветет новый цветок.

 — Он тебе нравится потому…

Джин проглотил слова и огляделся. Йона сорвала с земли две розы и начала сплетать их вместе.

 — Если я сделаю так, лепестки расправятся и примут красивую форму. Ты сможете увидеть что-то новое в них. Это сложнее, чем кажется, понимаешь? Если приложить силу, цветок сломается, так что это кропотливый процесс.

Йона сплела две розы вместе в крючок и протянула их Джину, хихикая.

 — Ой!

Джин вспомнил кое-что из своей прошлой жизни.

Это был не первый раз, когда он получил этот маленький подарок.

Это было впервые в этой жизни, когда с ним обращались как с мусором, хотя он был чистокровным, кто-то всегда оставлял это в его комнате. Две розы сплетались вместе, раскинув лепестки.

Он думал, что это одна из его служанок, но Гилли настаивала, что это была не она.

 — Возьми это и иди. В любом случае, ты не умер и открыл свой глаз разума…

 — Не могу поверить, что это была ты.

 —  Хм?