Онлайн чтение книги Я стала злодейкой в смертельном романе I became a villainess in a deadly novel
1 - 38

Я осторожно спросила Лехта после того, как отправила обратно призрачно-бледного Зикена:

— Лехт, на самом деле ты говорил несерьёзно… верно?

— В смысле?

— О принятии вызова.

Хотя я пыталась подавить своё беспокойство, в конце концов мои усилия оказались тщетными из-за ответа Лехта.

— Конечно, это будет война, если он прикоснётся к тебе.

— Нет...!

Я в спешке остановила его. Единственным, кто мог остановить этого человека, чьё всё началось и закончилось со мной, была я.

— Этот глупый наследный принц, очевидно, просто сказал это, чтобы показать своё эго. Так как же ты мог просто принять это как вызов...!

— ...

— Империя будет уничтожена, если ты действительно поднимешь на неё свой меч, Лехт!

Лехт не открыл рта, даже когда я его отчитала. Как раз в тот момент, когда я размышляла о том, как выйти из этой неприятной ситуации, я вдруг услышала от него звук. Он пытался подавить свой смех.

— Почему ты смеёшься?

— Я просто не ожидал, что ты так сильно в меня поверишь.

В хорошем настроении, Лехт смотрел так, как будто любовался мной.

— Нет, дело не в том, чтобы верить в тебя, скорее, это просто факт.

Я видела это в оригинальном романе. О том, как ты полностью уничтожаешь это место.

— Но это не до такой степени, чтобы ты поверила, что это «факт» без единого проблеска сомнения.

Хотя я могу быть уверена в этом, поскольку действительно видела такую сцену в оригинале, Лехт, казалось, смотрел на это по-другому.

— Нет, я имею в виду...

Он заговорил как раз в тот момент, когда я собиралась возразить.

— У любой войны нет определённого исхода. Минутная неосторожность может привести к удару в спину, а небольшая ошибка может уничтожить целую армию.

— ...

— Даже я никогда не был на 100 процентов уверен, что выиграю. Но ты уже даже больше уверена в этом, чем я. До такой степени, что можешь твёрдо сказать, что это «факт».

То, что он сказал, было правильно. Война, свидетелем которой я была, была войной, начавшейся из-за увядания розы, когда Лехт был совершенно вне себя и не в своём уме. Было ясно, что если бы на этот раз разразилась война, то и качество, и обстоятельства отличались бы от той войны, поскольку причиной этой была бы провокация Зикена.

— Но... независимо от того, как я смотрю на это, не думаю, что Лехт проиграет, хотя...

Но, кроме этого, я всё равно думала, что будет уверенная победа Лехта в любом случае. Он Король демонов… Демоны были принципиально более долговечными и сильными, чем люди. И они также будут использовать демонических существ. Как бы на это ни посмотреть, это наверняка была бы победа Лехта.

Пока я что-то тихо бормотала, смущённо почёсывая щёку, Лехт протянул обе руки к моему лицу. Он обхватил его обеими руками и слегка наклонил голову. Теперь его лоб касался моего. Тепло его тела окутало меня.

— Я знаю, ты ненавидишь, когда я говорю о прошлом. Но в моих глазах, как в прошлом, так и в настоящем, ты была и остаёшься...

— ...

— Ты видишь мои истинные чувства насквозь, даже когда я начинаю в них сомневаться, и наполняешь меня своим беспочвенным доверием и верой.

Его слегка приглушённый голос был очень ласковым. Ощущение его больших пальцев, поглаживающих обе мои щеки, было искренним, как будто он больше не мог сдерживаться.

Хотя я поймала себя на том, что снова сравниваю себя с той, кем была 100 лет назад, чувства, охватившие моё сердце, были другими. В прошлом, всякий раз, когда он рассказывал мне о той себе, я только чувствовала себя обременённой и, честно говоря, немного ревновала.

Но я больше не чувствовала такого бремени. Теперь в моём сердце был только лёгкий ветерок. Было щекотно, поэтому я опустила взгляд и начала без всякой причины теребить пальцы.

Это было не то, что я хотела сказать… Что я собиралась проговорить ещё раз…

Слова, которые я собиралась сказать, исчезли из моей головы, и только бабочки заполонили мой живот. Кожа, к которой прикасались его руки, казалась особенно чувствительной, когда моё сердце начало биться всё быстрее и быстрее.

— Гм.

Вежливый кашель дворецкого вернул меня на землю из того мира, где существовали только мы двое.

— Я бы не стал прерывать вас двоих, если бы в этом не было необходимости, но я осмелюсь вмешаться, поскольку ситуация прямо сейчас довольно специфична. Нам ещё многое предстоит сделать.

Место, куда он мотнул головой, было заполнено людьми, которые смотрели на нас сияющими глазами. Это были не взгляды тех, кто ожидал врача, а тех, кто вместо этого смотрел милую пьесу.

Поняв, что мы делаем это на публике, я отошла от Лехта.

— Тогда, может быть, мы закончим нашу работу?

Резко повернувшись, так как я не могла заставить себя оглянуться на Лехта из-за явного смущения от всего этого, я заметила розовую чёрточку в конце своего поля зрения.

— О.

Линден уже был далеко от меня и уходил прочь. Эти розовые волосы постепенно исчезли за углом в конце дороги.

Моё сердце, которое только что испытало щекотку, внезапно начало слегка покалывать. Ощущение было такое, как будто я только что нанесла на него чрезвычайно жгучую мазь. Мне показалось, что я знаю, что это за неприятное чувство.

Келбер вцепился в мою руку, а я продолжала рассеянно смотреть на то место, где он исчез.

— *скуль*?

Он слегка потянул меня за рукав зубами, как будто говоря: «Давай пойдём и вылечим их, быстро».

— Ммм, нам пора приниматься за работу.

С тяжёлым грузом на душе я повернулась на каблуках.

***

Я вложила свою энергию в исцеление наплыва больных людей. Лехт умело руководил ими, в то время как я понятия не имела, куда делся Танма.

Было около заката, когда появилась Троица Священников, вызвав переполох в мирной клинике.

— Святая! Это большая проблема!

Каждый из них говорил одно и то же, в отличие от того, как они обычно ссорились.

— Вы должны уйти прямо сейчас!

В их голосах была настойчивость, когда они бежали ко мне, пытаясь избежать толпы больных людей. Удивлённая, я коротко попросила людей, с которыми имела дело, проявить понимание, и пошла поприветствовать их. Капли пота стекали по лбам всех троих.

— Что, чёрт возьми, произошло, что вы все прибежали сюда с такими призрачно-бледными лицами?

— Вы должны бежать прямо сейчас!

— Почему?

— Наследный принц, этот человек наконец-то начал действовать.

Я нахмурилась. Прошло совсем немного времени, прежде чем мне снова пришлось услышать имя Зикена. Только не говори мне, что ты действительно собираешься идти на войну?

— Что сделал этот человек? Объясните...

Прежде чем я успела закончить, звук лязгающих доспехов приблизился, и дверь, через которую только что вошла Троица Священников, снова распахнулась.

— Вот ты где.

С торжествующим выражением на лице Зикен вошёл с группой рыцарей. Оливия тоже была рядом с ним.

— Грррр...

Трио Священников преградило ему путь, в то время как Келбер был рядом, охраняя меня. Лехт, который был на противоположной стороне комнаты, теперь стоял рядом со мной, прежде чем я это осознала.

Зикен оттолкнул больных людей, которые преграждали ему путь, в сторону и издевательски усмехнулся, как только увидел меня.

— Вытащите эту женщину.

Рыцари выступили вперед по его команде. Вздрогнув от шока, я отступила назад и столкнулась с Лехтом, который стоял рядом.

Не говоря больше ни слова, он крепко обнял меня за плечи и вытащил свой меч. Келбер также вздыбился и увеличился в размере, в то время как Трио Священников не сдвинулось ни на дюйм с того места, где они стояли, как будто собирались устроить с ними кулачный бой в любой момент.

— Ты всё-таки собираешься пойти по этому пути?

Я сухо сглотнула, услышав слова Лехта.

Зикен, ты действительно решил пойти на войну?

— Пожалуйста, отойдите назад, если вы не хотите стать сообщником, Великий герцог.

— Сообщником...?

На мой вопрос Зикен вытащил маленькую бутылочку.

— Что это?

— Причина этой эпидемии.

Я нахмурила брови.

Если это причина эпидемии... значит ли это, что именно это вызвало болезнь?

Его следующие слова были ещё более нелепыми.

— Это достали из твоей сумки.

— Что за чушь...

Я впервые увидела стеклянную бутылку, в которой всё ещё оставалось несколько капель синего содержимого.

— Я впервые вижу это.

— Ты даже сейчас притворяешься невиновной. Это достали из твоей сумки.

— Я вообще ничего об этом не знаю. Что ещё более важно... только не говорите мне, что вы обыскивали мою комнату? Даже без ордера или какого-либо уведомления вообще?

Даже если ты наследный принц, можешь ли ты вообще рыться в комнатах других людей?

— Это была стандартная процедура для проведения расследования из-за слухов о том, что ты распространяешь эту чуму.

— Как вы думаете, имеет ли вообще смысл проводить расследование, основанное исключительно на слухах?

— Нет дыма без огня.

— Вы должны уведомить другую сторону, если вы подумываете о проведении расследования. Это больше похоже на тайную проверку с целью придраться и найти вину, которую можно было бы фальсифицировать, чем на реальное расследование.

— Что ж, в конце концов, это оказалось мудрым поступком, не так ли?

Я машинально вздохнула. То, что он определил по поводу этой серьёзной ситуации в результате, заставило меня чувствовать себя дерьмово, и, прежде всего, его окончательный вывод тоже был неправильным.

— Это не моё.

— Это достали из твоей сумки, так что перестань притворяться.

— Откуда я могу знать, действительно ли это из моей сумки, или Ваше Высочество просто появилось с этим в руках и настояло, чтобы это из моей сумки?

— Ты даже сейчас обвиняешь меня во лжи?! Меня, наследного принца?!

— Значит, вы хотите сказать, что я сделала что-то настолько разрушительное для людей? Я, Святая?

Зикен нахмурился, когда я ответила ему тем же, что он сказал мне, око за око.

— Кроме того, если бы я действительно сделала это, тогда почему я должна так усердно бороться, чтобы исцелить всех этих людей?

— Ты недовольна тем фактом, что Ливи — Святая Бога Солнца и пользуется всеобщей любовью, поэтому ты разыграла свой собственный сценарий, чтобы расширить своё влияние.

Несмотря на то, что я всегда так думала, я всегда была шокирована тем, насколько изобретателен этот парень со своим узколобым мышлением.

— …А также. Разве это не странно для меня — использовать бутылку, содержащую жидкость, которая, по-видимому, является причиной заболевания, и положить указанную пустую бутылку обратно в сумку? Разве это не равносильно признанию себя виновником? Так зачем мне делать такую глупость?

— ...

Даже если бы я действительно это сделала, это было слишком небрежно. Для меня имеет больше смысла выбросить бутылку туда, где её нельзя будет найти после того. Разбита ли он вдребезги или залита кислотой; даже выбросить её в мусорное ведро имеет больше смысла, но ты говоришь, что я просто держала её в своей сумке?

— Очевидно, кто-то пытается подставить меня.

Также было очень жалко видеть, как Зикен побежал, чтобы попытаться арестовать меня, думая, что он нашёл причину болезни без моего обнаружения. Я очень беспокоилась о будущем империи и интересовалась, действительно ли такой жалкий парень может стать следующим императором этой территории.

Лицо Зикена покраснело, возможно, из-за мысли, что он был пойман на чьём-то заговоре и обманут их интригами.

— Я и не знал, что твой язык может быть таким ядовитым и повлиять на кого-то, даже если тебя уже поймали на чём-то!

Я покачала головой, глядя на него, всегда повышающего голос.

— Вы узнаете, ядовит ли мой язык или я просто говорю правду, после того как проведёте настоящее расследование.

— ...

— Только не говорите мне, что вы даже не подумал сделать это? Вы обыскали всю мою комнату из-за каких-то беспочвенных слухов, и просто собираетесь смириться с этой противоречивой ситуацией?

Зикен потерял дар речи, когда я ударила в него в ответ. Пока он, заикаясь, подбирал ответ, Оливия, стоявшая рядом с ним, прервала его.

— Это потому, что вы уже совершали что-то такое открыто в прошлом.

— ...?

— После того, как вы сказали, что напоите меня чаем перед всеми, вы на самом деле прислали мне чай, о котором говорили.

Она говорила о своём собственном дне рождения, когда все дворяне, которые хотели встать в один ряд с наследным принцем, прислали Оливии кучу дорогих подарков. Мелиара из оригинального романа выразила свою ревность к Оливии, предложив прислать ей чай. Это было заявление, которое принижало её, подразумевая, что «Ты стоишь только чашки чая». И она действительно прислала чай.

— И в том чае тоже был яд.

Её слова лишили меня дара речи. Теперь, когда я вспомнила об этом инциденте, он также был чрезвычайно похож из-за пересекающихся моментов чрезвычайно бесстыдного объявления «Я виновница». Это означало, что, поскольку существовал прецедент, было разумно думать, что я бы так и сделала.

— Святая, это...

Та ситуация отличалась от нынешней, поскольку это была я, но в то же время и не я. Но как я должна это объяснить?

Зикен решил, что сейчас самое время ему что-то добавить, поскольку я немного отстала.

— Подумать только, что ты бесстыдно решила послать ромашковый чай, так как знала, что Ливи любит пить его перед сном каждый вечер...!

Он прищёлкнул языком, сказав, что это было крайне нечестиво с моей стороны. Хотя его слова были агрессивными, я почувствовала в них какую-то странность.

— Подождите. Ромашка?

Я тихо повторила вопрос немного глуповатым голосом.

— Верно. Я подозревал, почему ты послала это специально, но нежная Ливи...!

Он продолжал долбить меня своим очень темпераментным голосом. Но я больше не слушала.

У меня не было никаких воспоминаний о том времени, когда произошел этот инцидент. Но в одном можно было быть уверенной.

<Мелиара выбрала ромашковый чай среди различных чаёв. Это был один из самых нелюбимых чаёв Оливии.>

Мелиара дала Оливии не ромашковый чай, а мятный.

Ощущение холода, исходящее от моих ног, начало обволакивать меня.