Онлайн чтение книги Город Сянъян Xiangyang Town
Глава 3

Глава 3: Санг Чен знает, что что-то не так (3)

Что-то было не так.

Действительно не так.

Рука Сан Чена инстинктивно прижалась к животу.

Он сел в таинственный поезд, путешествующий во времени, дождливой ночью и оказался игроком в какой-то жуткой игре. Но как только он вошел в первый раунд, люди продолжали пялиться на его живот, как будто что-то было серьезно не так.

Это был второй раз, когда он поймал на себе все эти странные взгляды, и почему-то это показалось ему еще более тревожным, чем в первый раз.

Что, черт возьми, было не так с его желудком?

Сан Чень потрогал свой живот, который выглядел на пять месяцев.

«...»

Сан Чень опустил голову, чувствуя себя неуютно в этой жуткой тишине.

Это было слишком запутанно.

Он был мужчиноц с нормальным физиологическим строением, прожившим 24 года, но у него появился беременный живот, хотя он не имел половых контактов.

Так что же на самом деле у него внутри?

Что за дурацкую шутку разыгрывает эта игра?

Как он должен был смотреть людям в глаза после этого?

Мао Цзыюй, выглядя опустошенным: «Кто отец?»

Мужчина средних лет, сидевший напротив него в поезде, удивленно спросил: «Вы женщина? Трансвестит? Ах, вы действительно очень красивы».

Сан Чень был одновременно в ужасе и ярости, но выражение его лица оставалось непроницаемым. Он спокойно запахнул свой пуховик и сказал: «Вы когда-нибудь слышали о гермофродитах?»

«...»

Он вспомнил, что его пуховик был застегнут, когда он сел в поезд. Теперь пуховик был расстегнут. Он не был уверен, растянул ли его живот. К счастью, после того, как он застегнул пуховик, его живот стал не так уж и заметен.

Это должно было скрыть тот факт, что его живот внезапно увеличился, и не привлекало бы слишком много внимания.

Столкнувшись со столькими взглядами, Сан Чень выразил легкую грусть на лице: «Я сел на поезд, чтобы найти отца ребенка».

В их взгляде было больше сочувствия, но лишь немного. В опасной игре, где они не могут защитить даже себя, опытные игроки, прошедшие испытание жизнью и смертью, могут больше сплетничать, чем сочувствовать беременному человеку и его ребенку, которые вступили в игру ужасов с очень высокой вероятностью смерти, и не обратят на них никакого внимания. Их волнует игра.

Выйдя из поезда, они оказались у въезда в город Сянъян.

Вопреки своему названию, город Сянъян не имеет ничего общего со словом «ян», хотя здесь много ярких цветов и магазинов, таких как кондитерские, пекарни и магазины игрушек, которые должны согревать душу.

Мрачное и гнетущее ощущение, очевидно, возникает из-за серого неба. Скупой тусклый свет, падающий сверху, делает все в городе тусклым и серым.

Небо в городе Сянъян кажется очень низким, что также является одним из источников депрессии, как будто живешь в комнате с низким потолком и без солнечного света.

В городе также была зима, и на дороге все еще лежал остаточный снег, смешанный с почвой, грязный и разбросанный по обочинам.

Сан Чень был одет в пуховик и не чувствовал холода, но все равно чувствовал себя некомфортно, и его дыхание было не таким ровным, как в поезде.

Он не знает, может, это потому, что он «беременый».

Существует поговорка, что ребенок в животе беременной женщины также является паразитом, и организм матери естественным образом отторгает его. 

А в случае с Сан Ченом то, что находилось внутри него, даже не было обычным ребенком.

С этой мыслью, застрявшей в его голове, он засунул руки в карманы, рассеянно потирая живот.Он чувствовал себя... больше.

Это было всего лишь его воображение?

«...»

«На этот раз никаких инструкций по игре?» заговорил долговязый мужчина. «Я не слышал никаких системных подсказок. А кто-нибудь из вас слышал?»

«Нет», ответил Мао Цзыюй. «Давайте зайдем внутрь».

«А нам обязательно?» Гу Цзыянь, которая только что подошла к нему, заколебалась. «В игре ведь не сказано, что нам нужно идти, верно?»

Мао Цзыюй повернулся к ней лицом, его глаза снова улыбнулись полумесяцами: «Госпожа Гу, в игре побег позорен и бесполезен».

Несколько старых игроков сразу же вошли в игру, а остальные немного поколебались, а затем вошли один за другим. С тяжелым сердцем Сан Чень коснулся своего живота, входя внутрь и приближаясь все ближе и ближе к Коронованному Красавчику.

Сан Чень поднял голову, и в этот момент Коронованный Красавчик опустил голову. Казалось, он собирался что-то сказать, но его взгляд упал на живот Сан Чена, и он замолчал.

Сан Чень внезапно осознал, что его личность «беременной женщины» все еще полезна в игре, но только для людей с толикой совести и добродетели. Как и в реальном мире, люди будут лучше заботиться о беременных женщинах, не будут говорить ничего лишнего, что могло бы их разозлить, и не будут отвергать их умеренное поведение.

Этот парень может быть одним из таких людей.

Чтобы стать тем человеком, которого больше всего захотят сохранить около себя женщины-игроки в Игровом городе, помимо внешних достоинств, необходимо обладать и другими выдающимися качествами — пройдя крещение ужасающими и опасными играми, женщины-игроки в Игровом городе определенно не будут настолько поверхностны, чтобы смотреть только на лицо и фигуру.

Более того, Сан Чень заметил, что в пространственно-временном поезде многие старые игроки выглядели расслабленными, столкнувшись с тремя новыми игроками. На самом деле, все немного нервничали. В конце концов, они собирались вступить в игру ужасов, в которой не были уверены. Только этот игрок чувствовал себя непринуждённо и мог спать.

Чтобы иметь возможность крепко спать прямо перед выходом на игру, нужно обладать достаточной уверенностью и чистой силой .

Сан Чэнь считал, что этот человек тоже должен быть большой шишкой, даже не хуже Мао Цзыюя.

«Меня зовут Сан Чень, а как тебя зовут?» Сан Чень посмотрел на него. Под темным небом его глаза казались немного влажными, потому что были такими ясными.

Мужчина, которого больше всего хотели поддержать женщины-игроки игрового города, небрежно засунул руки в карманы и лениво произнес два слова: «Янь Мо».

Пока он говорил, они вошли в город Сянъян.

Прямо перед ними находился небольшой овальный торговый центр телесно-коричневого цвета с белыми квадратными воротами, возвышающимися в центре. Небольшой торговый центр, по-видимому, является центром города. По обеим сторонам площади расположены кондитерские, фруктовые и овощные лавки и т. д., а дальше — небольшие дома на втором этаже, где живут люди.

В городе не так много людей, и на пустой дороге иногда можно увидеть одного-двух человек. Найти место для проживания не составит труда.

Мужчина в мокрой черной одежде сказал: «Я предлагаю нам жить в двух сторонах, так будет эффективнее для каждого из нас исследовать одну сторону. В целях безопасности найдите несколько человек, которые будут жить вместе, и не действуйте в одиночку».

Худой человек развел руками: «У каждого должны быть свои товарищи по команде, поэтому живите в одной комнате со своими товарищами по команде».

Разумеется, после того, как он закончил говорить, многие подошли к своим товарищам по команде. Некоторые из них сидели в поезде вместе, а некоторые — довольно далеко друг от друга. Лысый парень среди новых игроков также присоединился к команде по собственной инициативе.

В конце остались Сан Чэнь, Янь Мо, Мао Цзыюй и Гу Цзыянь. Для него и Гу Цзыянь было нормой оставаться наедине. Двое, которых Сан Чень считал важными парнями, также остались в покое.

Гу Цзыянь не стала искать другую группу . Она приблизилась к Мао Цзыюй, и ее слова были предельно ясны.

Мао Цзыюй посмотрел на Сан Чэня и Янь Мо: «Значит, мы вчетвером будем держаться вместе?»

Похоже, это единственный выход.

Перед тем как уйти, мужчина средних лет с каменными глазами, сидевший напротив Сан Чена в поезде, подошел к нему и сказал: «Дружеское напоминание, Мао Цзыюй — не обычный игрок. Можно сказать, что он не игрок того же уровня, что и ты. Будь осторожен».

В поезде Сан Чэнь уже заметил, что многие люди, похоже, опасались Мао Цзыюя. Как новичок, он не мог понять, что делало этого парня таким опасным, - кроме того, что он казался немного не в себе.

Честно говоря, Янь Мо показался ему более надежным.

В дополнение к этим двум людям взгляд Сан Чена переместился на человека в черной мокрой одежде, а затем упал на мужчину средних лет: «Спасибо, дядя, за напоминание, ты, должно быть, очень сильный».

Человек с каменными глазами улыбнулся и ничего не сказал.

Видя, что он в хорошем настроении, Сан Чень снова спросил: «Дядя, из какого ты года?»

Товарищ по команде мужчины с каменными глазами оглянулся. Прежде чем уйти, он сказал Сан Чену: «Меня зовут Ши Цзиньшуй, и я из 2101 года».

После его ухода Сан Чэнь последовал за своими временными соседями по комнате, чтобы найти дом для проживания.

Время в городе Сянъян было примерно таким же, как и тогда, когда они сели в поезд, около шести часов вечера, и уже начинало темнеть.

Все четверо направились к дороге справа от небольшого торгового центра. По пути они встретили несколько человек и попытались поздороваться с ними, но те их проигнорировали. В лучшем случае они некоторое время просто пялились на них. Их лица в тумане казались размытыми и холодными. Казалось, с ними трудно ужиться, но они не были особенно страшными.

«Это место отличается от игр ужасов, которые я себе представляла». После того, как эти люди ушли, Гу Цзыянь стала немного смелее. Ее трое соседей по комнате не были страшными. С ними она чувствовала себя в безопасности. Постепенно проявилась живая сторона ее личности, и она взяла на себя инициативу поделиться своим мнением: «Люди здесь не выглядят такими свирепыми, как в играх ужасов, и не полны странного энтузиазма».

«И здания здесь не вызывают жуткого ощущения заброшенной деревни. Они просто немного угнетают».

Гу Цзыянь была права. Дома и дороги в городе Сянъян очень красочные: ярко-красные, ярко-желтые, нежно-синие и насыщенно-черные. В домах и торговых зданиях прослеживается готический стиль: на каждом двух- или трехэтажном здании есть арки и небольшие шпили.

Говоря об играх ужасов, у Сан Чена была та же идея, что и у Гу Цзыянь: женщина-призрак в красном в доме с привидениями в заброшенной деревне, куклы-призраки, ползающие по земле, и старик в саване. Это место сильно отличалось от того, что он ожидал.

Чем чаще это происходило, тем страннее себя чувствовал Сан Чень, и он не чувствовал себя спокойно.

«Вы говорите о китайских играх ужасов, да?» Мао Цзыюй сказал: «Важным моментом страха в китайских играх ужасов являются феодальные суеверия. Каннибалистическая феодальная система является самой ужасающей. Такого рода игры в основном появлялись до того, как поезд времени двинулся в 1990 год, в эпоху, когда феодальные суеверия существовали во многих местах».

Гу Цзыянь тут же спросила: «Значит ли это, что в этой игре нет этих страшных призраков?»

Ее прекрасные глаза были полны надежды.

«Я не гейм-дизайнер, откуда мне знать?» Мао Цзыюй вздохнул: «На самом деле, зачастую такие игры сложнее, чем те, в которых много злых духов».

Гу Цзыянь собиралась что-то сказать, когда Мао Цзыюй увидел место и вдруг взволнованно сказала: «Сан Чэнь, смотри! Это Больница охраны здоровья матери и ребенка прямо перед нами, хочешь пройти дородовой осмотр?»

Сан Чень: «...»

Нет, спасибо.

Сан Чень с детства отказывался ходить в больницу, и сейчас он не может этого сделать. Он отказался увидеть что-либо странное в своем желудке при проведении УЗИ, поэтому просто притворился, что у него вздутие живота.

Хотя Сан Чень не хотел идти на дородовой осмотр, им все равно пришлось пройти мимо входа в больницу и остановиться там.

Перед железными воротами больницы сидел пожилой мужчина с седыми волосами. На нем была черная хлопчатобумажная куртка с несколькими дырками, из-под которых виднелась белая, мокрая и жесткая вата. Морщины на его лице были очень глубокими и свисали слой за слоем. Его обвислые глазницы были натянуты и опущены, а маленькие глаза плавали на огромных мешках под глазами.

До того, как они дошли до входа в больницу, его мутные и мрачные глаза пристально смотрели на них, в основном на Сан Чена, бормоча: «Зверь... звериный путь... Такой ребенок... и ты обречен на звериный путь. Звериный путь... звериный путь...»

«БИП! БИП БИП БИП!»

Сан Чень тут же заткнул уши, его мозг гудел от головокружительного звука,а барабанные перепонки готовы были лопнуть.

Мао Цзыюй и Гу Цзыянь также закрыли уши, а Гу Цзыянь даже присела на корточки от дискомфорта.

Вдруг издалека послышался желтенький автомобиль с особенно громким гудком. Звук гудка может пронзить барабанную перепонку проходящего мимо человека.

Только когда машина уехала, они нерешительно и боязливо отпустили свои руки.

«Почему шум машины такой громкий?» — удивленно сказал Мао Цзыюй. Он был еще больше удивлен: «Янь Мо, у меня сейчас лопнет барабанная перепонка, а ты не закрыл уши?»

Янь Мо, молчавший всю дорогу, воскликнул: «Ах», его голос был хриплым от сна: «Шум такой громкий, что я не могу уснуть».

«...»

Резкий звук автомобильного гудка прервал бормотание старика у ворот больницы, а также прервал обсуждение нескольких человек на другой стороне дороги.

«Блядь! Почему автомобильный гудок такой громкий!» Игрок-мужчина пнул выхлопную трубу автомобиля и ударил себя по болящим ушам.

Ши Цзиньшуй следил взглядом за обычной на вид машиной, его серые каменные глаза поворачивались вместе с ней, излучая слабый голубой свет, пока она не исчезла из виду.

«Какие-то проблемы, босс?» спросил человек, который бил из воздуха.

Ши Цзиньшуй отвел взгляд: «Никаких проблем быть не должно, пойдем».

"Ой!" Этот человек ему очень доверял. Услышав его слова, он тут же расслабился. Он засунул руки в карманы и продолжил идти вперед, на ходу рассказывая товарищам по команде бессмысленные шутки. Его товарищ по команде в красной одежде, сидевший рядом с ним, также смеялся и отвечал на его шутки.

Он громко рассмеялся, его лицо покрылось морщинами. Он повернул голову, и в тусклом свете динамичные морщины от его смеха внезапно застыли и наполнились кровью.